Семья волшебников. Том 4 - Александр Валентинович Рудазов
Ее это очень заинтересовало.
– А я бывший агент Кустодиана, – охотно объяснил Инкадатти. – Там дают специальные курсы по сопротивляемости. Им же приходится носить с собой корониевые наручники, чтобы арестовывать магиозов.
– И вы… можете?..
– Я был самым лучшим, – хмыкнул старик.
– Не… вы можете… меня научить?
– Нет, – отрубил Инкадатти. – Тебя этому учить не буду.
– Почему?!
– Потому что однажды, возможно, моим бывшим коллегам придется надеть такие наручники на тебя, Вероника. А теперь беги ужинать.
Глава 8
Ужин был вкусным, но Вероника толком не поняла даже, что ест. Она и книжку-то забыла читать, потому что дулась и обижалась на вредного Инкадатти. Все время раскрывала свой ежедневник, считала и пересчитывала заранее проставленные напротив уроков ПОСС черные пятна и думала, как огорчится и разочаруется папа, если она провалит экзамены и вылетит из Апеллиума, проучившись всего-то год.
Что ей тогда делать-то? Идти работать? А кем она сможет работать в семь лет? Никем. Ее никуда не возьмут. И дома ее не оставят, потому что она уже взрослая, она училась в Клеверном Ансамбле. Мама ее выгонит из дома, а работать она не сможет и денег у нее не будет.
Так что ее ждет горестная и одинокая гибель где-нибудь под мостом.
Подумав об этом, Вероника едва не разревелась.
Но ей нельзя опускать руки. Она все преодолеет. Сердито посопев и позволив себе минутку помечтать, как дедушку Инкадатти ест со сметаной Фурундарок, она вспомнила о правилах и решила, что будет их соблюдать так хорошо, что дедушка Инкадатти поймет, что ошибался, и будет долго извиняться.
Сидя в углу гостиной, в том кресле, что уже считала своим, Вероника читала сначала учебник по ПОСС, а потом по маносборчеству, перебирала четки, пыталась медитировать (у нее плохо получалось), и не замечала, что сокурсники то и дело на нее поглядывают и шушукаются.
– … А ты правда призывала демонов? – спросила Сметана, за которой стояли еще две девочки.
– Хм?.. – с трудом оторвалась от книжки Вероника. – А, да.
– Чо, правда?! – вытаращилась гоблинша. – Кудесно!
Вероника сглотнула и опустила взгляд. Она все еще не привыкла, что это повод для гордости. Обычно все реагировали… не очень хорошо. Разве что Астрид… о, Астрид!
– Привет всем! – махала рукой Астрид, шествуя по гостиной группы 2−1–4. – Как вы тут? Все хорошо? Рада всех видеть! Я Астрид Дегатти, мир всем! Как поживаете? Руку на дружбу, я Астрид Дегатти!
Она сверкала белоснежной улыбкой, освещала мироздание своим присутствием и выглядела королевой, снизошедшей до жалких холопов. Первокурсники взирали на нее с восхищением, хотя вообще-то Астрид всего на один курс их старше, а по возрасту так и вовсе на равных, потому что большинство поступает в одиннадцать, а Астрид исполнилось одиннадцать позавчера… ой, неужели это было только позавчера?! А кажется, будто уже целая луна прошла!
Астрид заявилась запросто, как к себе домой. Взъерошила Веронике волосы (та недовольно заворчала) и покровительственно спросила:
– Ну чо, как ты, ежевичина? Нормально устроилась? Как первый день?
– Нормально, – сердито ответила Вероника.
– В библиотеку уже ходила?
– Нам выдали учебники.
– А сама не ходила? – удивилась Астрид. – Я думала, ты там сразу поселишься.
– Это потом. Не надо все сразу.
Вероника не торопилась. Великая волшебная библиотека теперь в ее полном распоряжении. Не надо бежать туда в первый же день, надо выждать. Насладиться предвкушением.
Это как когда получаешь новую книжку, но не сразу ее открываешь, а сначала немного смакуешь. Думаешь о том, какая она кудесная и как здорово будет ее читать. Гладишь переплет, любуешься картинкой на нем (если она есть) и нюхаешь бумагу, от которой пахнет чернилами и магией, потому что ее размножили чарами Типогримагики.
Вероника очень ценила этот момент.
– Ну чо, кто у тебя классрук? – спросила Астрид, листая учебник по кромкохождению. – Норм или так себе?
– Не норм… – поежилась Вероника.
– Ну уж точно не хуже Гробаша.
– Хуже…
– Да не ври, ежевичина. Никто не хуже Гробаша. Он сам об этом говорит.
– У нас классруком дедушка Инкадатти…
Астрид сначала не поверила. Она решила, что Вероника врет.
А потом… потом поверила и залилась смехом.
Это был смех чистого детского счастья. Так смеются только твои братья и сестры, узнав, что тебе перепало говна. А Вероника все громче хныкала и супила нос, что только усиливало радость Астрид.
– Ладно, ежевичина, не переживай, прорвемся! – хлопнула она наконец сестренку по плечу. – Если что, сразу призывай меня, мы с дедом Инкадатти старые враги! Как Медариэн и Бельзедор! Он боится и уважает меня! Вынужден, знаешь ли, считаться.
– Он в тебя освященной солью кинет, – сказала Вероника. – И всё. Он мне так сказал сегодня.
– Зачем ты его предупреждаешь о наших планах? – вздохнула Астрид. – Ты настолько предательски себя ведешь, что сдаешь нас еще до того, как мы объединились против него. Ц-ц-ц. Я тебя просто не узнаю… о, привет, Васкельд. Ты чо тут делаешь?
– Мир тебе, Дегатти, – мрачно сказал подошедший мальчик. – Учусь я тут. С твоей сестрой.
Вероника удивилась, что Астрид знает кого-то из ее одноклассников, но оказалось, что он и для Астрид одноклассник, хотя и бывший. Васкельд Коразетти тоже из Радужной бухты, и они с Астрид четыре года провели в одном классе. Потом Астрид поступила на Ингредиор, а вот он проучился в обычной школе еще год, но потом тоже поступил, только на Апеллиум.
– Ты чо, на бюджет прошел?! – удивилась Астрид.
– Тоже мне достижение, – мрачно фыркнул Васкельд. – На бюджет даже ты прошла.
– Оскорбление я слышу, – подбоченилась Астрид. – Ты, кажется, забыл о каре Космодана, Васкельд. А у тебя сколько за экзамены?
– Восемьсот семь.
– Пфуй, – осклабилась Астрид. – А у меня восемьсот… я забыла, но намного больше.
– Я знаю, – еще мрачней сказал Васкельд.
И он отошел, даже не посмотрев на Веронику. Та немножко обиделась, потому что хотя она этого Васкельда раньше вовсе и не знала, но он все-таки одноклассник Астрид и тоже из Радужной бухты. Мог бы хоть поздороваться с ней… хотя она с ним тоже не поздоровалась, но она же не знала, что он не просто Коразетти, а из тех Коразетти, что живут сразу за Рокуалли, если ехать к Радужницам. Почти что сосед, а такой грубый.
Астрид еще долго давала Веронике полезные советы, перезнакомилась со всеми ее одногруппниками, немного (много) рассказала им о себе, с полчасика купалась во всеобщем восхищении, а потом усвистала к себе, в общагу Ингредиора.
Оставив Веронику наедине со всеми ее проблемами.
Этой ночью она снова спала плохо,
