Невинная для Севера - Дина Данич
— Иди ко мне, — зовет Север.
Внизу живота тяжелеет, чуть тянет. Опускаю взгляд на его руку, которая медленно двигается вверх вниз.
Снова вскидываю взгляд, и тут же мне на губы ложится палец. Чуть сминает мою нижнюю, обводит по контуру, а затем толкается в рот.
— Хочу твои губы, — хрипит Север. — Пиздец как хочу, детка.
Очень прозрачный намек. Я совру, если скажу, что меня это не пугает. Но вместе со страхом я испытываю предвкушение, которое тормозит и не дает трусливо отказаться.
Север забирает свой палец, выразительно смотрит, а я медленно протягиваю ладонь, накрываю его своей, чуть сжимаю.
Сергей шумно вдыхает и забирает свою руку с члена, предоставляя мне право решить.
Я боюсь сделать что-то не так, но и испортить все боюсь не меньше. Боюсь, что если откажусь и сбегу, то это будет конец всего.
— Тише, если не готова пока, то и…
— Я хочу, — выпаливаю. — Но не знаю как.
Взгляд Севера вспыхивает, становится темнее, глубже, порочнее.
— Моя ты хорошая, — рычит он, набрасываясь на мои губы, заодно накрываю мою ладонь своей и показывая, как надо сжимать и двигать. — Давай, подрочи мне, Алина. Хочу, чтобы ты сделала это.
— Ртом? — выпаливаю в ответ.
Мы оба замолкаем, и мне кажется, в этот момент воздух вокруг нас превращается в густой кисель. Вдохнуть полноценно не выходит. Не знаю, что это за магия такая, но я все жду, что мужчина как в тот раз потребует, чтобы я встала на колени, и как он там говорил? Отсосала?
Но Север молчит. Ждет. В этот момент я ощущуаю себя уязвимой и ведомой. Подчиняясь, покоряюсь его желанию и, чуть отстранившись, наклоняюсь все ниже, продолжая смотреть в глаза Сергею.
Я даже в теории плоховато представляю, какой должна быть техника. Но очень стараюсь, чтобы Северу было хорошо. И судя по тому как он реагирует — у меня хоть что-то да получается.
Больше того — я сама возбуждаюсь все больше. Неосознанно сжимаю бедра, пытаясь унять зудящее чувство пустоты.
— Блядь, не могу, — шикает он, отрывает меня и, уложив на спину, резко расталкивает ноги, а затем, просто отодвинув полоску белья, врезается в мое тело.
Вскрикиваю от такого наглого вторжения. Сергей замирает.
— Больно?
— Я… Чуть… Погоди, да?
Осторожные поцелуи в губы, подбородок и ниже. Спускается к груди, прихватывает зубами сосок, затем второй. Мышцы внутри расслабляются, и Север делает первое движение, у меня перед глазами разве что цветные пятна не плывут.
— Се… режа… — хриплю, цепляясь в широкие плечи, которые, похоже, стали мои личным фетишем. Какой же он все-таки!
— Еще, — требует Север. — Скажи еще.
Возвращается к мои губам, смотрит в глаза так, будто он — безумец, и от моего ответа зависит жизнь целого мира.
— Еще…
Пожалуй, это оказывается для меня откровением, но я отчетливо понимаю, что сейчас уязвима вовсе не я. Провожу подушечками пальце по его шее вверх, до волос. Мягко улыбаюсь и выдыхаю ему в губ.
— Сережа…
Это становится спусковым крючок. Дальше ни одной передышки — только резкие, глубокие толчки, каждый из который взводит пружину во мне все сильнее, все туже. До момента, пока я не взрываюсь фейерверком, рассыпаясь на много маленьких частичек. И безграничное чувство счастья накрывает меня.
Слышу тяжелое дыхание Севера. Его не то рык, не то стон, чувствую, как его объятия стягивают меня. А затем мы становимся практически единым целым.
Надо бы сходить в душ, но сил нет. Зато есть ощущение, что все правильно.
Кажется, спустя целую вечность я разгибаю всего несколько слов:
— Хочу, чтобы ты пошла со мной на праздник в мэрии.
31 Алина
Я с самого начала сомневалась, что с идея с этим приемом вообще хорошая. Но Север оставался непреклонным. В тот вечер мы остались спать вместе. Хотя слово “спать” тут не очень применимо.
Сергей словно с цепи сорвался — ласкал меня чуть не до рассвета. Не принуждал и не заставлял, но каждый раз, когда он прикасался ко мне, я загоралась, пока не вырубилась окончательно.
На следующее утро мужчина уехал еще до моего пробуждения. И я испугалась, что все снова станет как раньше — вдруг я все же ошиблась, и все это было для него лишь эпизодом? Однако Валентина, к которой я решила уточнить, что именно мне делать, вздохнула и покачала головой, сказав, что я больше не должна работать.
Сергей приехал после обеда.
— Ты моя женщина, Алина. И ты не будешь уборщицей в моей доме.
Его тон ясно давал понять — спорить бессмысленно. Хотя мне было совершенно несложно заниматься домашними делами, да и взгляды, которые бросали на меня Ира с Катей, тоже приятного не добавляли, пришлось согласиться.
Лена опять пропала. Чуть позже Демьян проболтался, что ее рассчитали и отвезли в город. И что она вообще не должна была возвращаться в дом Севера, но по каким-то причинам ей это позволили.
В итоге я выпросила у Валентины возможность просто помогать ей. Она поворчала, но я заметила одобрение в ее взгляде. Так что когда Сергей вернулся и уже явно собирался устроить разнос нам обеим, она неожиданно вступилась за меня:
— Уймись, Сергей Александрович. Чего бы девочке не заниматься тем, что хочется? Тебя носит где-то по делам. Вот и она пусть будет пристроена.
Север свою злость выместил потом тем, что утащил сразу же меня в душ и там взял, долго-долго мучая. Но такое наказание было очень даже приятным, так что в итоге все оказались в выигрыше.
— Что, не ожидала? — Демьян стоит рядом, ухмыляясь. Я же чувствую себя крайне неловко на этом празднике жизни.
— Просто мне тут явно не место, — вздыхаю, не видя смысла притворяться. Я вообще с Богдановским как-то неожиданно подружилась. Он оказался не таким уж придурком, как мне казалось изначально. То есть его отношение к девушкам по-прежнему меня возмущало, но мои замечания он каждый раз отбривал так, что я в итоге сдалась, поняв, что вряд ли достучусь до парня.
— Чего это вдруг? Ты вообще-то дама хозяина города.
— Ты что-то путаешь. К мэру я не имею никакого отношения, — возражаю, выглядывая по сторона Севера, который ушел переговорить с кем-то из знакомых.
Слышу фырканье и
