(Не)Мой (Не)Моя - Оливия Лейк
Я отбросила мысли о прошлом и распаковала подарок самой себе: симпатичный, приятный на ощупь, и несколько режимов вибрации. Очень миленько, лучше, чем огромное черный дилдо. Ну, наверное. У меня ведь его никогда не было.
Или, может, сначала мороженое и слезливая романтика? Задумалась. Да ну ее! Эротическая драма в компании с вибратором. И можно бокальчик вина.
Я включила фильм и пыталась настроиться, поймать нужный вайб, но позвонили в домофон. Поздновато для визитов, тем более, когда никого не ждешь.
На экране монитора с улицы увидела… бывшего мужа с чемоданом. Это вообще как?!
— Чего тебе? — спросила настороженно, нажав на кнопку голоса.
— Кто-кто в теремочке живет? — шутливо поинтересовался. — Кто-кто в невысоком живет?
— Конь в пальто, — ответила грубовато.
— Конь в пальто… Хм… Не было там таких. Лисичка-сестричка, пустишь переночевать?
— Нет.
Я была категорична. У меня вообще-то планы!
— Ян, — отбросил игривость, — поговорить нужно. Я из аэропорта сразу к тебе.
Честно, я выдохнула. Пусть лучше так, чем реально с чемоданом, да еще и ко мне!
— Настолько срочно, что не подождет светлого времени суток? — поинтересовалась с сомнением.
— Срочно, — помрачнел. — Ты зачем уволилась?
Ясно. Я открыла замок. Подождала, пока поднимется, чтобы домофон снова не пищал, и впустила его в парадную. Ждала возле двери. Ко мне в квартиру Мирослав не войдет!
— Мы здесь будем разговаривать? — удивился, тряхнув волосами, избавляясь от снежной крошки.
— Да. Не хочу, чтобы соседи думали, что я левых мужиков в дом пускаю.
— Я не левый, — натурально возмутился. — Я правый. Муж…
— Бывший.
— Отец твоего сына, — возразил весомо. — И всегда им буду. Ян, — оперся о косяк, — возвращайся. Кресло директора ждет тебя.
— Мирослав, мне не н…
— Послушай, — мягко прервал, привычно касаясь руки. Да, некоторые вещи еще долго не забывались, — я решил перевести Николь в другую школу. Обычную. Нашел неплохую гимназию с очень строгим педсоставом.
— Не нужно, — возразила я. — Я не вернусь.
— Почему?
— Не хочу. Я же говорила, что устала. Мы вроде развелись, а твоей семьи все так же много в моей жизни. Это невыносимо. Хочу сама… Без вас…
— И меня?
— И тебя, — проговорила тихо. — Поэтому поезжай домой, не порть мне репутацию, — показала жестом, чтобы уходил. — А Николь не переводи. Дело не в школе, а в отношении. Она должна понять, что не все папа купит, иногда нужно самой. И оценки никто рисовать не будет. Она должна снова захотеть учиться.
— Я пытаюсь, но это оказалось сложно…
Что тут скажешь, детей в принципе нелегко воспитывать, а если они не хотят жить по правилам и уверены, что у них и так все будет благодаря родителям, вдвойне сложнее. Спрашивать, чем мама Николь занималась и почему голова болела только у самого Мира, не стала. Пусть сами разбираются.
— Школу все же поменяем, — произнес вслух, но диалог точно вел с самим собой. — Последствия должны быть! — посмотрел на меня.
— В конце года? Тут осталось учиться четверть с небольшим. Кроме стресса ничего не добьешься. Жди первого сентября.
Мирослав хмурился, задумчиво, но молчал. Решил уже, вроде жестко, по-мужски, да как-то не в ту сторону. Ничего, все приходит с опытом — и отцовские навыки.
— Ну, пока, — попыталась закрыть дверь.
— Яна, так хочется пить, аж переночевать негде.
— Снега поешь, — дернула ручку.
— Ну а сына хоть можно поцеловать? Я соскучился.
Да блин!
— Рома спит давно! — Это запрещенный прием!
— Знаю. Я просто поцелую его. — Мне пришлось отойти от двери. Отец ведь.
Мирослав поставил чемодан, снял пальто и разулся. Весь в черном, только волосы русые и глаза светлые. Демонстративно зашел в гостевую уборную и тщательно вымыл руки — терпение мое испытывал, что ли?!
Отправился в детскую максимально бесшумно. Я за ним. Рома спал на боку, смешно открыв ротик. Такой умилительный малыш во сне. Мирослав обернулся и улыбнулся мне так, как было прежде: если приходил поздно, то всегда целовал детей, а я рядом стояла. Такая маленькая традиция. Но закончилась она не с разводом, а когда Мир начал целовать их по очереди в разных домах, ну и маму дочери в том числе.
— Хороший у нас сын, — шепнул мне. Я холодно кивнула. Момент был испорчен. Возможно, настанет время, когда буду вспоминать только хорошее, но не сегодня.
Я первая вышла из комнаты и остановилась, загораживая проход в гостиную. У меня там «накрыто» к томному вечеру, и свидетели мне ни к чему!
Мирослав остановился напротив так близко, что мне пришлось углубиться в комнату. Он подпер дверной косяк и смотрел на меня с грустью.
— Ты вообще не скучаешь, Яна? — спросил неожиданно. — Не переживаешь? Не думаешь о нас?
Я тихо рассмеялась. Правильно: ушла сама, без рыданий и истерик, вернуть не просила, на шею не вешалась и пороги не обивала.
— А что ты хотел увидеть? Меня в пучине отчаяния? Чтобы целовала тебе ноги и просила не бросать? Такой расклад устроил бы тебя?
— Нет, конечно. Я не об этом. Просто, — отвел глаза, — мне сложно. Я скучаю, Яна. Мне тяжело приходить в дом, где нет тебя.
— А когда ты возвращался в этот же дом, и там не было ее, тоже страдал? — не сдержала укола.
— Лики в этом доме практически не было. Он никогда не был ее.
— Я не хочу…
— И я не хочу о ней, — обошел меня. — Замерз я. Давай чаю попьем.
— А давай ты уже уйдешь? У меня вообще-то планы были, — пыталась опередить его. И почему я не убрала коробку с вибратором, прежде чем впустить бывшего?!
— Опа! — он присел на диван и увидел ведерко с мороженым, вино и… — Я так
