(Не)Мой (Не)Моя - Оливия Лейк
Я молча подошел к машине и открыл дверь. Николь шмыгнула носом и залезла на заднее сиденье. Лика высокомерно ждала, пока распахну перед дивой пассажирскую. Я не открыл. Они обе настолько достали меня, что хотелось вообще уехать одному!
— Я не понимаю, — начала надменно, — твоей толерантности к обидчице нашей дочери. Ты должен был наказать ее. Этой Яне нельзя работать с детьми! — закончила, поджав губы.
— Рот закрой, — бросил коротко и нашел в зеркало заднего вида лицо дочери. Смотрел пристально, пусть поймет и подумает, а дома мы поговорим.
— Что?! — возмущенно выдохнула Лика.
— Замолчи, заткнись, захлопнись! — повторил грубо. — Что непонятного?
Николь вся сжалась сзади, а ее мать демонстративно отвернулась. Да я тоже видеть никого не хотел, слышать и говорить. Завтра мой день: забронирую номер в Охта-парке, сына с утра заберу: будем кататься на ватрушках и играть в снегу, купаться в бассейне и в баню пойдем! Изначально планировал Николь взять, побаловать детей перед крупной командировкой, но не теперь. Хватит, за свои поступки нужно отвечать.
— Марш в свою комнату, — велел дочери. Николь не смела спорить и дерзить.
— Мирик, давай поговорим… — начала Лика ласково, пытаясь ластиться. Я вскинул руку и отправился наверх, с дочерью разбираться.
Николь сидела на кровати, обнимая колени. Она привыкла быть папиной принцессой, получать все по первому требованию, капризничать, если ей отказывали, и дуть обиженно губы. Больше этого не будет. Я пропустил, когда она начала манипулировать взрослыми и копировать высокомерие матери. К сожалению, Лика никогда не была образчиком правильного поведения. Но что понятно со взрослой женщиной со сложившимся характером, совершенно неприемлемо для девочки-подростка…
— Рассказывай, — взял стул и поставил напротив дочери. — И не смей врать.
— Ты все знаешь, — отвела взгляд и уставилась в стену. — Яна ведь рассказала…
— Я хочу от тебя услышать.
— Я прогуляла урок… — сглотнула громко.
— Дальше.
— Баловалась с вейпом… — тут я протянул руку, и Николь, поднявшись, достала из потайного кармана в рюкзаке свою «соску».
— Дальше.
— Я испугалась и придумала про Яну.
— Что ты придумала?
Николь начала хныкать. Я мог бы облегчить ей признание, но мне нужно, чтобы она сама себя услышала.
— Что она меня ударила, — дочь на меня не смотрела.
— Дальше.
— Что еще? — думала, что рассказала все. Нет!
— Илона, — напомнил.
— Я велела Илоне поддержать, иначе… — и посмотрела на меня полными слез глазами.
— Ты велела?! — ошарашенно воскликнул. — Ты?! Молоко на губах не обсохло велеть кому-то! — вспылил. — Николь, что с тобой происходит? — у меня руки тряслись от непонимания. — Ты когда стала такой?
— Я не знаю…
— Ты оболгала Яну.
— Да, но это случайно, потом я просто боялась признаться! Папочка, прости, — пыталась привычно обнять меня, но я взглядом приказал сидеть. — Я пойду к ней. Хочешь, сейчас позвоню и попрошу прощения. Только не бросай меня…
— Ты понимаешь, что натворила? Ты опозорила и унизила не просто невиновного, ты плюнула в человека, который подтирал тебе жопу, кормил с ложечки, помогал с учебой. А Илона? Они же сестры, а ты… — мне было горько и гадко.
— Пап, я не подумала… — Николь рыдала.
— Мне стыдно за тебя, — я поднялся.
Николь тоже вскочила: нашла телефон, айпад, наушники, и все это богатство протянула мне.
— Возьми, пусть я буду наказана, только не расстраивайся. Не уходи от нас. Пожалуйста! — моя дочь умоляла, а я был так опустошен, что хотел убежать. Просто все бросить и тоже уйти в закат. Это мой окончательный провал, как отца, или еще есть шанс?
— Ты сама себя наказала, — не стал брать гаджеты. — Ты лишила себя человека, который любил тебя. К которому ты могла обратиться по любому вопросу, который принял бы тебя, пожалел, по голове погладил. Ты лишила себя этого. Сама лишила.
— Пап…
— Ты меня разочаровала. Очень разочаровала, Николь, — вышел из комнаты и отправился к себе.
Лика ждала меня в спальне: увидела и театрально заломила пальцы. Теперь понимал, почему она спешно завершила карьеру и никогда не играла в театре. Сейчас даже в российских комедиях нужна хотя бы минимальная достоверность, а театр — это атмосфера, энергетика, диалог с душой зрителя. Я коренной петербуржец, у меня это в крови. А Лика не наша, она из Москвы: познакомились мы в Петербурге, а карьера у нее под спонсорством отца в столице развивалась. Лика год назад сюда перебралась насовсем. Да и в принципе сейчас у нас кино снимали не меньше, чем в Москве.
— Мирик…
Я не среагировал: в гардеробной достал спортивную сумку и кинул туда трусы, носки, вещей по мелочи, зубную щетку. Сегодня переночую в отеле, завтра с Ромкой, потом в командировку. Святослав просил в Новосибирск смотаться, почву прощупать, с людьми поговорить.
— Ты куда?! — Лика изумленно хлопала ресницами, с неверием уставившись на мою сумку.
— Командировка. Через пару недель вернусь. Ты остаешься здесь и следишь за ребенком, это понятно?
— Но как?.. Ты мне нужен. Мы собирались на творческий вечер… — искренне расстроена, что никуда не пойдет. Да, именно так.
— Ты никуда не идешь, — остановился рядом. — Лика, если узнаю, а я узнаю, что ты ушла и оставила Нику одну, пеняй на себя, — прошел мимо и схватился за ручку.
— Тогда почему уходишь ты? — бросила мне в спину. Я не стал отвечать. Устал я от них. Если останусь, сорвусь. Задолбали, все задолбали. Наверное, впервые в жизни меня накрыло так, что хотелось малодушно сбежать, пусть сами живут, как хотят.
Первым делом заехал в бутик живых цветов и выбрал букет удивительных белоснежных орхидей с нежно-лиловой сердцевиной. Мне сказали, они прямиком из Камбоджи, поэтому аромат яркий и стойкий.
— Отправьте с курьером по этому адресу, — сам думал над карточкой. Столько всего хотелось сказать, но нужно ли это Яне? У нее своя жизнь, но я не знал точно, есть ли в ней мужчина. А если нет, может, быть это, что-то значит?
Мудрёна, прости дурака
Прости за этот цирк
Мне очень стыдно
Я все исправлю
Только не уходи…
Твой бывший муж
