Недотрога для адвоката. Дело о разводе - Анна Варшевская
– Я тренируюсь каждый день, – он слегка пожимает плечами. – Но оружие использую крайне редко. Захотел проверить навыки.
– Кажется, у тебя с ними всё в большом порядке, – цепляюсь взглядом за его лицо, смотрю в глаза, чуть задыхаясь.
– Соня.… – меня сжимают крепче. – Прекрати!
– Что прекратить? – хмурюсь, не понимая, о чём он.
– Вот это… Чёрт, девочка, ну что ты со мной творишь!
Я не успеваю оглянуться, как меня подсаживают на какое-то высоченное… не знаю, как это называется – бревно? А Андрей вклинивается между моих разведённых ног и, прижимая к себе, целует.
Господи, пожалуйста, – возношу про себя горячую молитву куда-то туда, вверх, – пусть это будет подольше! Я готова с ним вечность целоваться! Пусть только держит и не отпускает.…
– Ты не принцесса, – Андрей отстраняется от меня, давая сделать судорожный вдох, – ты ведьма. Лишила меня рассудка… а он мне нужен!
– Он вернётся, – тянусь обратно. – Сейчас.… Через пару секундочек.… Ещё один поцелуй – и всё.…
– Ох, малышка!
Мужчина снова целует меня, но коротко. Мы оба слышим какой-то звук.
– Это мой, – отодвигается и помогает мне слезть с возвышения. Отходит в сторону и поднимает мобильный, лежащий в углу.
– Да, Артур, – говорит спокойно, но тут же морщится, отодвигая телефон от уха.
Вопли отца слышу даже я. Отчётливо. И у меня сердце падает при первых же словах.
– Ах, ты, тварь!!!! Ублюдок! Я тебя о чём просил?! Я просил позаботиться о моей дочери! Вот, значит, как ты позаботился?! Залез на неё, мать твою?!
– Стоп, Артур! Стоп! – Андрей повышает голос, но я вижу, как судорожно дёргается у него кадык.
Подрываюсь к нему, подбегаю, хватаю за руку, но мужчина закрывает глаза и качает головой.
– С чего ты взял, что я…. – начинает негромко, но договорить ему мой отец не даёт.
– Я думал, ты умнее, Славин! – ярость в голосе мешается с язвительностью. – Мне Анита позвонила! Да, прикинь?! Моя жёнушка, пока ещё не бывшая, плюясь ядом, заявила, что трахаль её дочери не может вести бракоразводный процесс!
Закусываю губу, обхватываю себя руками.
Почему-то больнее мне не от того, как на меня сейчас смотрит Андрей, а от того, какие слова говорит отец… И то, что так сказала мама.… Если она, конечно, именно это сказала. Они всю жизнь обвиняют друг друга в чём-то, что никто из них не делал и не говорил.
– Я тебе, гниде, доверял! – продолжает орать папа. – А ты просто отымел мою дочь в туалете клуба?!
– Не было этого, Артур! – резко, холодным голосом прерывает его Андрей. – В клубе между нами ничего не было!
Только потому, что он умудрился остановиться, думаю я. Хотя мы оба были под воздействием.
– Славин, ты… ты… я этого просто так не оставлю, – теперь уже с ледяной ненавистью цедит отец. – И того, что по твоей вине моя дочь превратилась в такую же шлюху, как её мать, – тоже!
Хватаю ртом воздух.
Что?! Это.… такой он меня считает?
– Следи за своим языком, мать твою! – вскипает Андрей. – Не смей так говорить о Соне!
– Ты лучше следи за своим прибором, – доносится в ответ. – Он тебе очень скоро больше никогда не понадобится! Я уже отправил своих людей! Дочь вернёшь мне! Сам решу, что с ней теперь делать! Всегда знал, что с воспитанием её матери из неё ничего хорошего не выйдет!
Короткие гудки, и я вдруг слышу какие-то странные звуки…
Господи, да это же я…. это у меня из горла они рвутся.
Какие-то полузадушенные всхлипы….
– Соня! Сонечка! Соня, чёрт…. – Андрей подхватывает меня, потому что ноги не держат.
– Как он мог?! – выдавливаю из себя. – Как… он же… мой папа… Как он мог так говорить обо мне?!
– Тихо, тихо, малышка, – мужчина ласково гладит меня по голове.
– Андрей! Я…. не хочу к нему! – дрожь рождается где-то в глубине, я вцепляюсь пальцами в его плечи.
– Никто тебя не заберёт, – он качает головой, сжимает челюсти. – Я не позволю.
Глава 14
Андрей
Чувство вины настолько сильно, что у меня такое ощущение, будто все внутренности накручивают на металлический стержень, засевший где-то внутри.
Но ещё больше и сильнее внутри ощущается ярость.
Бешеная злость на скота, который посмел говорить о своей дочери такое, что о посторонней-то женщине говорить неприемлемо.
Соню трясёт в моих руках, и я не знаю, как её успокоить. Как можно помочь девочке, которая не нужна ни матери, ни отцу? Девочке, которую каждый из них использует для каких-то своих, далёких от благородства целях?
Пока я пытаюсь хоть что-то придумать, она сама перестаёт всхлипывать.
Отодвигается от меня, вытирая слёзы рукавом.
– Соня.… – начинаю неуверенно, не зная ещё, что собираюсь сказать, но она качает головой.
– Не надо, Андрей, – встаёт на ноги, покачнувшись, поднимает на меня глаза. – Я.... поеду к отцу.
– Что?! – не верю сам тому, что слышу.
Она же только что умоляла.…
– Я поеду к нему, – смотрит на меня упрямо. – Только при условии, что он оставит тебя в покое. Скажу…. расскажу, как всё было. Что я сама этого хотела. И ты ни при чём. Я….
– Тихо, – зажимаю ей рот, снова обхватывая второй рукой за талию. – Вспомни, пожалуйста, что я тебе говорил по поводу решения моих проблем?
Она смотрит на меня непонимающе, а я повторяю:
– Если мужчина с чем-то не справляется и перекладывает ответственность за это на девушку, то называть его мужчиной нельзя. Помнишь? А теперь, малышка, мы с тобой берём вещи и уезжаем. Потому что свои проблемы, как и твои, я буду решать самостоятельно!
– Я…. тебя разозлила, да? – она робко улыбается, когда я отнимаю ладонь от её губ. – Поставила под сомнение, что ты можешь всё сам?
– Ну вот видишь, ты и сама всё поняла, – улыбаюсь ей в ответ. – Давай. Цепляй на Малыша поводок, а я возьму твою сумку, сама не таскай тяжести.
– А как же твои…. процессы? Твоя работа, – продолжает упорствовать эта упрямица.
– Я. Всё. Решу! – повторяю веско и подталкиваю
