Предатель. Точка невозврата - Марта Макова
— А так? — Дашка провела тыльной стороной ладони по подбородку.
Хотелось грохнуть кулаком по столу. Схватить дочь за шкирку и оттащить в ванную отмываться. Но я сдержался. Сбежит же потом. К матери сбежит. А мне тут потом одному, как сычу куковать? В доме и так тоскливо, а если уйдёт ещё и Дашка, то вообще хоть вешайся.
— Мне звонила твой классный руководитель. Тебя сегодня не было в школе.
— И что? — равнодушно пожала плечами Дашка, и я, почувствовал, что сорвёт. Вот ещё одно её слово, и меня сорвёт.
— Где ты была? Я утром отвёз тебя прямо к школе.
— Гуляла.
Я хрястнул кулаком по столу.
— Дарья!
— Что? — деланно испугалась дочь. Глазища свои распахнула, рот округлила, ладошки на щёки положила. — Бить будешь? Как маму?
Твою же мать!
— Марш к себе! И чтобы я не видел этого безобразия на тебе!
Дочь демонстративно фыркнула, развернулась на пятках, только волосы взметнулись и быстро слиняла, а я растёр ладонями лицо. Это был полный песец.
До сегодняшнего дня я был в полной уверенности, что у меня всё под контролем.
Да, Дашка психовала, да разговаривала со мной с неохотой, требовала вернуть мать домой. Демонстративно игнорировала меня, но осталась-то она со мной. Не уехала вместе с Маргаритой. Да, попрекала меня, Ольгой, при каждом удобном случае язвила и огрызалась.
А ещё плакала по ночам, и мне хотелось биться башкой об стену из-за её скулежа за стенкой.
Я хотел совсем не этого. Ждал другого развития событий и теперь не знал, как вернуть всё назад. Как вернуть Риту домой.
Всё должно было быть не так. Не такой реакции я ждал от своей жены. Да, немного перегнул, чуть переиграл, даже передавил местами, но был уверен, что всё идёт по плану.
Я помню момент, когда мне в голову пришла эта дебильная мысль, заставить жену ревновать. Когда увидел эти дурацкие фотографии, на которых я якобы целовал Ольгу.
Только я не целовал. Я её за волосы оттащил от себя, когда она кинулась на меня с поцелуями. Вот только этот момент никто не сфотографировал и Рите не прислал. Не с руки было. Цель-то была в другом.
Рита моя всегда была девочка мягкая, покладистая, никак не ожидал, что взбрыкнёт, как кобыла норовистая. И ведь ушла! Плюнула на всё и ушла с одним чемоданом. Кольцо мне чуть не в морду швырнула.
Переборщил я с этим ужином. Ольгу я изначально не приглашал и за каким-то чёртом перезвонил ей, когда Рита взбеленилась и отказалась присутствовать на ужине с моим сыном. Стерва эта и обрадовалась. Хвост свой драный распушила. Соблазнить меня в кабинете пыталась. Кидалась, как кошка бешеная. Пришлось силой её тащить из кабинета, когда она на стол забралась и ляхи свои обнажила. Дура старая.
Да я лучше импотентом стану, чем полезу на неё. Я её сучность гнилую много лет назад понял. А сколько она крови мне попила, когда годами к сыну не подпускала! Пока мужик её лысый не бросил её. Тогда другим голосом запела.
И на вечер этот благотворительный припёрлась. Угадала Рита. Ольга упала мне в руки прямо на крыльце ресторана. Поджидала меня за колонной.
На хрена я всё это затеял? Просто задолбался я. Хотел вернуть свою прежнюю жену. Счастливую, румяную, с весёлым щебетом встречающую меня дома. И чтобы приготовленные ею ужины на столе ждали. И соскучившаяся за день Рита, льнула ко мне в кровати. Хотел, чтобы дома меня ждала.
Столько лет моя семья была идеальной: муж богатый, жена красивая, дочь — умница!
Какого беса я пошёл у Риты на поводу и поддержал её идею создания благотворительного фонда?
Когда жена впервые заговорила о самореализации, я решил, что она, как все жёны моих друзей, попросит открыть ей какой-нибудь салон красоты, магазинчик цветочный в конце-концов, или кофейню. Но Рита захотела благотворительный фонд. Решила, что её призвание — помогать людям.
Дело благое, да и плюсик к моему имени и репутации. Я был не против. Помог, называется.
Жена погрязла в своей благотворительности по самые уши. Вместо весёлой, румяной жены, меня встречала уставшая, вымотанная женщина. Частенько Рита вообще позже меня домой возвращалась, и я разогревал для неё доставленную из ресторана еду. И в спальне на кровать падала замертво, хныкала сонно, если лез к ней. Я бесился. Решил вернуть жену на её место — к плите и на супружеское ложе. Думал, начнёт ревновать, бороться за нашу семью. Ага…
Дашка требовала, чтобы я вернул Риту домой, чтобы всё было, как прежде. Я бы и рад. Я пытался прогнуть жену, не получилось, стало только хуже. У моей мягкой девочки оказался стальной стержень внутри. Или ослиное упрямство, которое я за шестнадцать лет не рассмотрел в ней. Я уговаривал, угрожал, давил материально. И вот сейчас смотрел на фото в телефоне, которое минуту назад мне прислала Ольга. Смотрел и офигевал.
Глава 24
— Что это, Кать?
— Машина! — помощница плюхнула мне на стол файл с бумагами и сверху аккуратно положила ключи от машины. — Нам подарили машину!
— Кто подарил? — я осторожно, двумя пальцами подняла ключи на уровень глаз. — Кому — нам?
— Компания ТрансЛогистик безвозмездно передала в пользование нашему фонду автомобиль Тойота-Раф. Номера там записаны — Катя ткнула пальцем в бумаги. — Мужчина сказал, что машина стоит на парковке перед офисом.
— А как выглядел этот мужчина? — задумчиво нахмурилась я.
Заподозрила, что это работа Белецкого. ТрансЛогистик одна из его компаний. Название мелькало в списке принадлежащих меценату года предприятий и компаний, когда я изучала информацию о нём.
— Здоровый такой, накаченный. Не молодой, но и не старик. — частила Катя. — Не красавец, конечно, но очень интересный. Такой брутальный. Сильный.
Катя мечтательно закатила глаза, и я покачала головой. По описанию посыльный с машиной был похож на того, что принёс мне сегодня утром кофе и булочки.
Я задумчиво постучала пальцем по губам. Белецкий, с его буйволиным упорством, уже всерьёз начал пугать меня. Деньги, машина, цветы, завтрак. Как-то много для такого короткого знакомства, как наше. Хотя деньги и машину он всё же не мне подарил, а фонду.
Но хитрец. Я отказалась, так он с другой стороны зашёл. И не подкопаешься.
Подхватив ключи, вышла из офиса. Что же, пойдём посмотрим на презент компании ТрансЛогистик.
На парковке гулял сырой, холодный ветер. С тоскливым звуком гонял по асфальту одинокую пластиковую бутылку. Мятую, грязную, неприкаянную.
Я поёжилась от, не по
