На золотом крыльце 2 - Евгений Адгурович Капба
— Поели, архаровцы? — громогласно спросил тренер. — Скажите хозяевам «тянан!»
— Тяна-а-н!!! — гаркнули мы.
Корчма была чудинская, так что поблагодарить повара и персонал на местном наречии на самом деле было вежливо. Если бы нас кормили галадрим — сказали бы «хантале», кхазады — «данке», скандинавы — «так», русские — привычное всем «спасибо», Потому что это нормально!
— По коням, — скомандовал Мих-Мих, и мы побежали в автобус.
Всю остальную часть пути до Ревеля Авигдор спал, опустив заросший щетиной подбородок на грудь, и сопел. Вообще — спали почти все, кроме меня и того самого Строева. Я все крутил в голове мысли про Митрофанушку, Гутцайта, Эрику и историю с Творческим домом в Саарской мызе, а Строев — он дышал на стекло и чертил на нем не то пентаграммы, не то — руны из учебника по академической магии. Старательный парень!
За окном, справа от шоссе, раскинулось Балтийское море и было хорошо видно громадные военные корабли на горизонте. Целая эскадра шла куда-то по государевым делам, и от этого зрелища на душе становилось торжественно и спокойно.
* * *
Мих-Мих
Дорога и серый автобус (без журавлей, увы)
Глава 5
Товарищеский матч
От Ревельского кадетского училища явственно несло не то монастырем, не то — казармой. Это вам не Экспериментальный колледж с его уютными общагами и тенистыми скверами! Тут все оказалось довольно аскетично и свирепо: за серым фасадом, полукруглым крыльцом и башней с часами таились муштра, жизнь по расписанию и бритые головы кадетов. И растянутые пружины кроватей.
Как будто нельзя поставить нормальные кровати! Я вообще, как только сел на выделенное мне спальное место — сразу интернат вспомнил. После того, как на такой койке поспишь — спина полдня ноет. Провисает, зараза, до самого пола! А если второй ярус — то чуть ли не до лица нижнего товарища. Столовая тоже была почти интернатская: столы с клетчатыми клееночками, трехногие табуретки, кафель на полу — с выбоинами, угрюмая тетка на раздаче. Из еды — перловая каша, биточки, салат из капусты. Хорошо, хоть не бигос и не комбижир!
Здесь, кроме людей, учились гномы (в основном геоманты-пустоцветы) — несколько десятков, не меньше, а еще — снага! Я и подумать не мог, что у снага бывает своя инициация. Интересно — какая у них специфика? Про орков (гоблинов, снага, уруков и троллей) было известно, что среди них встречаются шаманы — специалисты по общению с духами, и резчики — эти делают волшебные татуировки. Но здешние-то зеленокожие ни теми, ни другими не были! Крупные, уверенные в себе, фонящие в эфире какой-то прыгающей злой энергией молодые клыкачи… Фантастика!
Я спросил об этом у Мих-Миха, и он сказал, что принимать снага в магучебные заведения стали совсем недавно — года три как. Интересно!
Так или иначе — товарищеский матч был назначен на завтрашнее утро, и я решил поваляться на кровати с книжечкой, а потом — отоспаться впрок. Основной состав во главе с Михаилом Михайловичем и нашим капитаном — Кириллом Метельским — обсуждал тактику и стратегию, характеристики бойцов команды-соперника и все такое прочее. А я приехал сюда кого-нибудь побить, если повезет, ну, и Ревель посмотреть. Меня стратегия мало интересовала.
Однако со вторым пунктом — осмотром города — сразу не задалось, нас мигом в это скучное и унылое жилое помещение определили, чтобы под ногами не путались. Мол, почти ночь на дворе, отдыхайте, сил набирайтесь… Фигу вам, а не Ревель. Получите крашеный оранжевой краской пол, стены с обоями в цветочек, металлические кровати и одну душевую кабинку на всех. Лучше, чем в интернате, хуже, чем в Пелле.
Но мне было пофиг, я проводил время с пользой: читал захваченную в библиотеке колледжа «Эльфийскую войну» за авторством Первого Императора Людей — незабвенного Гая Юлия Цезаря. Цезарь мне всегда нравился. Это ж подумать только: так организовать военную кампанию по захвату Галлии, чтобы двигаться с юга на север со скоростью созревания зерна и брать поселения с уже полными амбарами, и не тащить с собой провизию, и кормить армию досыта! Какой ушлый Император, просто фантастика! Гениально!
А еще — у меня оставалось слишком много вопросов к Руслану Королеву, и я намеревался в который раз залезть в закопченный железный шкаф, чтобы вместе с Русом вспомнить еще что-нибудь. Прошлое воспоминание про могилу и нож меня только раззадорило, хотелось еще и еще!
Кстати, видимо, из-за Короля — лидера динамовских фанатов — я жутко обрадовался, когда узнал, что у нашего колледжа герб — бело-синий! Как гласило геральдическое описание: «в волнообразно рассечённом лазурью и серебром поле, в верхней части щита, поверх всего — отвлеченный золотой безант. От безанта отходят шестнадцать отвлечённых золотых фигур, подобных остриям с дугообразно выгнутыми вершинами, остриями в стороны, уложенных попеременно в два сближенных ряда». Дичь? Дичь! По сути — солнышко на бело-синем щите, такое объяснение мне было ближе и понятнее.
Потому что…
* * *
— Самый сильный — бело синий! — рявкнул я.
— Только «Динамо»! И только победа! — откликнулся наш моб.
А потом Добрыня — здоровенный самбист родом из Сухарева — почесал лысую голову и спросил:
— «Торпедоны» здесь на своей территории, вдруг они подлянку нам какую устроят?
— Слушай, у нас нет выбора, — пожал плечами я. — Баннера они у молодых отжали у манежа по беспределу, так дела не делаются. Мы или вернуть их должны, или ответку такую дать, чтобы все знали — «динамики» в
