Щегол 1-11 - Василий Горъ
Отъехала совсем ненадолго. А после того, как очнулась и снова начала соображать, вспомнила о поручении легализовать сродство к Пространству и, заодно, создать новый стимул для подружек:
— Игнат Данилович, у меня, кажется, прорезалось третье сродство: я как-то уж очень хорошо чувствую и «якоря», и ваши энергетические структуры, а пространственный карман ощущается заметно «ближе», что ли. И еще: мне почему-то кажется, что я могу к вам телепортироваться…
«Проверили». Убедились, что прыжок из гостиной в тренировочный зал не вызывает никаких затруднений, захвалили «героиню» со страшной силой и позволили прыгнуть из Университета в коттедж. А там я дал команду уходить под невидимость, дождался отмашки Дайны, залившей на камеры Дворцовых «веселые картинки», выпустил Стаю на пляж и поймал сообщение Настены:
«Ты собрал лучшую Стаю во Вселенной: Люся с Мариной счастливы за подругу, абсолютно уверены в том, что тоже научатся телепортироваться, и, по моим ощущениям, с удвоенным энтузиазмом манипулируют кольцами…»
«Ты у меня тоже чудо…» — написал я за то время, пока спускал к линии прибоя ИДА-шки с ластами, раздавал девчатам и заходил в воду.
Ответ на это утверждение прилетел только минут через пять. И согрел душу:
«Валя засекает „направленное внимание“ не в первый раз. Но сегодня, наконец, догадалась, что я постоянно работаю, проконсультировалась у меня же, сделала напрашивавшиеся выводы и уже начала наводить точно такие же мосты с твоей любимой сестренкой. Говоря иными словами, я — твое личное чудо, а Валя вот-вот превратится в личное чудо Полины…»
Я сфокусировал внимание на сестренке и Рыжей, засек крошечные заминки в телодвижениях, первым ушел на глубину и задал Тени уточняющий вопрос:
«А что сейчас творится в эмоциях Полины?»
«Она у тебя на удивление цельная личность. Поэтому слово „творится“ тут не подходит: она ощущает спокойное удовлетворение правильностью происходящего и, вероятнее всего, корректирует какие-то планы на будущее своей части Стаи. Кстати, об ощущениях: как твоя адаптация?»
«Плющит. Но заметно слабее, чем в прошлый раз. Почти уверен, что завтра-послезавтра смогу начать поднимать потолки развития умений…» — ничуть не кривя душой, сообщил я, дал Настене почувствовать благодарность за внимание и подключился к чертовски интересной беседе в общем канале. Вернее, сначала вслушался в монолог «Иришки», решившей поделиться самой последней новостью Империи, а затем потребовал подробностей:
— И какое количество чужих Искр выставили на вчерашний аукцион?
— Шесть. И все Кошмарные: четыре «единички» и две «двоечки». Кстати, все до единой — «боевые» и добытые с одиночного зверья.
— И как на это расширение номенклатуры отреагировали покупатели? — полюбопытствовала Оля.
— Выкупили все. Но торговались без особого ажиотажа: этот уровень потолка развития стал считаться промежуточным, и тратиться на него всерьез никто не готов. Зато за ваши «семерки» и «восьмерки», как обычно, воевали до последнего и… убеждали Цесаревича уговорить вас начать поставки «более серьезной» добычи. Кстати, о добыче: по моим ощущениям, младшеньких уже можно выводить из подполья. То есть, перечислять на их счета заработанные средства и потихоньку добавлять виртуальные…
— Мы живем на всем готовом. Так что уже имеющихся хватит не на одно десятилетие… хмуро заявила Птичка и спросила, нет ли веселых новостей.
— Есть. Правда, всего одна: вчера вечером к Плуту с Ветром, отдыхавшим в ночном клубе «Карнавал», попробовали подвести девушек с «сюрпризами». Работали какие-то залетные гастролеры. Со спектаклем с условным названием 'Две разбитные сестрички и три злобных брата'.
Так вот, злобность братьев оказалась сильно преувеличенной: да, в своей тьмутаракани Боярин и двое Рынд, вероятнее всего, пугали всех подряд, но наши не впечатлились. Поэтому сотрудники СБ «Карнавала» и члены ГБР полиции, прибывшие на вызов, до сих пор ухохатываются над финалом видеозаписи, запечатлевшей воспитание дебоширов…
— Как я понимаю, над реакцией дебоширов на фамилии несостоявшихся жертв? — весело спросила Света и заставила Птичку насмешливо фыркнуть:
— Раз ухохатываются даже СБ-шники «Карнавала», значит, наши родичи сочли возможным не обижаться, и клуб остался цел…
…Первая волна особо острого дискомфорта накатила на меня аккурат в тот момент, когда стайка из пяти красоток зависла над любимой ракушкой Светы и забыла про окружающий мир. Настя, почувствовавшая, что мне стало нехорошо, дала возможность Ольге ощутить мое состояние, и старшенькая, дожидавшаяся именно этого «кризиса», приложила меня добрым десятком целительских плетений, созданных с помощью Ксении Станиславовны как раз для решения этой проблемы. И пусть их КПД оставлял желать лучшего, уже минуты через две мне настолько полегчало, что я смог жестом успокоить встревожившуюся Рыжую.
А к тому времени, как «основная часть Стаи» закончила «инспекцию», снова начал нормально соображать.
Первым делом помахал довольным девчатам и плавно набрал «высоту», чтобы не взбаламутить придонный слой воды. После того, как они образовали «походный» ордер, чуть-чуть ускорился. А как только неугомонная Света предложила мелкой троице найти еще три «любимые» ракушки и перенести к «избранной», написал по сообщению своим спасительницам.
Оля обошлась двумя словами, одно из которых было выделено жирным шрифтом:
« Всегда пожалуйста…»
А ответ Настены оказался значительно длиннее:
«Не за что: мне приятно чувствовать себя нужной. И быть рядом. Поэтому твой приказ возвращаться в Университет страшно расстроил: я понимала, что ты нас бережешь, но только разумом. А сердце требовало помочь и с воздаянием убийцам Балабановых. Вернее, оттянуть на себя хоть малую часть негатива, который ты собирался взвалить на свои плечи. Кстати, того же жаждали и все остальные девчата. Вот и не находили себе места все время ожидания. А после того, как почувствовали твою ауру, чуть не рванули в вашу „спальню“. Отвлекать от пережитого. И сочувствовали тебе до тех пор, пока не отключились от усталости. В общем, Стая у нас — что надо…»
Про то, что Стая не находила себе места, мне говорили и жены, и Дайна, но набирать целые простыни текста мешало самочувствие, вот я и ограничился несколькими коротенькими предложениями:
«Ты и так рядом. И реально помогаешь. Но очерстветь и озлобиться я не позволю ни тебе, ни другим девчатам. Ибо ценю и берегу…»
Пока мы с ней переписывались, «Иришка» веселила остальных девчат цитатами «настоящих экстремалов» с десятков новых форумов, посвященных «Щеглам»: оказывается, молодежь, дорвавшаяся до этих флаеров, жаждала летать, «как Беркутовы-Туманные», но «почему-то» не могла. Вот и делилась горем с другими такими же страдальцами. Впрочем, не хаяла ни машины, ни «Пестунов». Ибо успела оценить и те, и другие, чему-то научилась и смотрела с оптимизмом не в ближайшее, а в чуть более отдаленное будущее.
Потом
