40к способов подохнуть. Том 12 - Hydra Dominatus
А такие как Троян в нынешнее время... они были такими же редкими как Серые Рыцари. Исключением и погрешностью, которая порой случается и в которую трудно поверить, пока сам её не увидишь.
– Ладно, пора бы и королевскими делами заняться... – прошептал я, глядя в пол и стараясь лишний раз не задумываться о том, чем всё закончится.
Будущее было крайне тёмным и сколь бы светлых красок в него не лилось, становилось всё равно только хуже. Тем не менее пока что девять загруженных товарами барж покинули Куам. В них были лекарства, комбинезоны, еда и много всего другого, что было в дефиците на многих мирах, которые были частью изрядно повреждённой после войны логистической системы.
Часть из этих предметов, в частности лекарства, делал я сам со своим учениками, где мы объединяли технологии с магией. Это было немного, как и ситуации в корне это не изменит. Я не мог помочь всем или даже одному проценту нуждающихся. Так зачем это было делать?
Чтобы вернуть им то, чего был лишён я. Надежду, которая возвращалась, когда ты получал посылку и осознавал, что где-то там есть может и не такой огромный как Святая Терра мир, но который всё равно помнит о тебе. И люди, не Император, а именно люди, которые стараются и работают, зная что у них-то может всё и хорошо, но где-то там на краю вращается Берстон-3, миллион солдат которого легли лицом в грязь на Куам Инвенторум.
Ведь эта связь, как мне казалась, и была ключом к решению проблем. Проблем, которые ломали миры и людей по одиночке, но не смогут сломать их всех вместе.
Глава 440
– Какой я умный... какой я гениальный... – с безумной улыбкой Фулгрим улёгся на своём ложе, вокруг которого пархали постанывающие рабыни, которых дёргали за цепи прикреплённые к самым разным местам их тел.
Всё вокруг тонуло в похоти, но в этот раз не слишком болезненной. Никаких пыток, только сладострастная похоть, ведь у демон-принца было хорошее настроение сегодня. И вчера, и позавчера... в целом с того момента, как он узнал, что такое Оружие. Сначала он был в бешенстве, а потом... потом в радости, которая стала из-за этого мимолётного бешенства ещё сильнее.
Потому в оргиях нынче слышались лишь стоны удовольствия и даже эти рабыни из гарема умоляли своего хозяина быть пожёстче. Но тот этого даже не слышал, просто продолжал лежать и пребывать в будущем, которое создали специально для Фулгрима. Возвышение уже было близко! Скоро он станет выше всех и утрёт улыбку с лица каждого.
– Фулгрим, ты... кукухой двинулся? – внезапно картину прекрасного предвкушения разрушил чей-то голос.
Фулгрим нехотя опустил свой взгляд вниз, приподнял свой подбородок, чтобы быть ещё более надменным. Но всё равно происходящего ниже ложи не видел. Мешались слившиеся в оргиях тела рабынь, а также демониц, обладающих самым разным внешним видом. Аккуратно двинув хвостом, он коснулся нескольких из них, после чего те сразу же застонали в сладкой агонии.
Натренированные и сведённые с ума афродизиаками, они были специально приручены для Фулгрима и даже одно его лёгкое прикосновение вызывало бурные фонтаны и речь не о эмоциях, хотя они тоже имели место. Так или иначе толпа подвинулась и кое-как Фулгрим смог рассмотреть верхнюю часть маски Маски.
– Ха, как играя слов, маска Маски, вы поняли? Почему не смеётесь? Смейтесь.
Тут же все заржали, а Фулгрим даже в упор не смог заметить откровенной лести, полного отсутствия искренности и панического страха своих слуг и рабов, которые тоже думали, что примарх утратил остатки своего нестабильного рассудка.
– Разрешаю тебе говорить. И советую начать с того зачем ты это сюда припёрлась, – откинувшись обратно на спинке своего ложа, Фулгрим махнул одной из рук, приказывая рабыням принести яства.
– Ну как тебе сказать... у Принца Удовольствий есть некоторые проблемы, как и у нас всех. Большая Игра, возвращение Малала, недавняя победа Видара Многоликого, ещё и лоялисты укрепились, несмотря на потери...
– Ха-ха-ха... ох, какая же ты не дальновидная, Маска, – снисходительно протянул Фулгрим. – Не спеши с оценкой того, кто победил. Особенно когда мозгов не хватает, ха-ха-ха...
И весь богемный двор вторил его смеху, стараясь ржать как можно громче, чтобы отличиться и быть замеченным. Или хотя бы не быть уличёнными в недостаточной громкости смеха. А то настроение у Фулгрима может и хорошее, но он всё же демон-принц, которому в голову может влететь какая-нибудь сверхгениальная мысль с устройством праздника свежевания.
– А кто по-твоему победил? Прошу, расскажи мне, глупой, – поклонившись, произнесла Маска и вдруг замерла, не сумев разогнуть спину.
– Ниже, – зрачки Фулгрима сузились, а фрукты принесённые на подносе уже катились по полу.
Фулгрим поднялся, навис над Маской, пристально глядя на неё и давя всей своей волей. Маска не ожидала такой силы, давно уже не общалась с этим заносчивым ублюдком. А Фулгрим становился сильнее и в последнее время чем-то очень порадовал Принца Удовольствий. По началу это можно было спутать с тем, что Слаанеш вернулась к старой игрушке, не сумев заменить её на что-то более... новое...
Однако теперь у Маски не было сомнений. Фулгрим вернул себе расположение Совершенства, а значит скоро он вероятно сможет вернуть и расположение всего двора Принца Удовольствий. Вновь станет тем, над кем смеяться станет недозволенно.
– Я тоже загладила вину... – прохрипела Маска, чья спина выгибалась всё сильнее, а колени дрожали, пока из-под её платья текла кровь. – Помогла Принцу скрыть его шрам, нашла лучший грим и...
– Тоже? – прошипел Фулгрим, спускаясь с ложи и приближаясь к Маске.
Злость в нём стала ещё сильнее, после чего с хрустом сломались колени Маски, после чего та поклонилась как подобает, коснувшись лбом грязного пола, измазанного испражнениями и кровью. В один миг творящаяся вокруг оргия начала меняться, стоны становились всё громче, в ход шёл раскалённый метал, рабов разрывали изнутри и пачкаясь во всей это грязи все заходили только дальше.
Им было мало обычных удовольствий, что приелись, они хотели большего, а нрав и эмоции хозяина дворца задавали оттенок пира.
– Прошу меня простить... вы никак не провинились... – прошептала Маска, невольно начиная хватать ртом всю дрянь с пола, ведь молчать было нельзя.
И постепенно грязь начала уходить, но не сменилась уже той плавной похотью, где одно перетекало из другого. Она стала ещё
