Конфликт, война и революция: Проблема политики в концепциях международных отношений - Пол Келли
Когда Маркс и Энгельс писали в своем «Манифесте» 1848 г. о «коммунистической партии», они имели в виду тех, кто встанет на сторону рабочего класса в приближающейся схватке с капиталистической буржуазией. Отдавать предпочтение коммунистам значило занять определенную сторону. Но в то время быть коммунистом не значило быть членом одной-единственной, иерархически выстроенной политической организации того типа, что сегодня мы связываем с политическими партиями, будь то в однопартийных государствах или же в многопартийных демократиях. Переход к этому современному пониманию политической партии был сделан после смерти Маркса, особенно в таких странах, как Великобритания и Германия, отличавшихся модернизированными политическими системами, где постепенно возник вопрос о том, кто именно представляет рабочий класс. В этом контексте и были написаны первые работы Ленина о политической организации, позднее собранные в памфлет под названием «Что делать?». Отправившись из Сибири в швейцарскую эмиграцию, Ленин начал утверждать себя в качестве лидера русских социал-демократов (так называли коммунистов), превращая эту группу в строго структурированную организацию, в которой постепенно стали видеть политическую партию.
Значение памфлета Ленина можно упустить из виду, потерявшись в деталях исторического контекста и дискуссий. Однако Ленин определяет ряд фундаментальных элементов революционного движения, его концепцию и подход к политике. Партия состоит из небольшой группы профессиональных революционеров. Они – авангард, направляющий пролетариат, но сами они не обязательно являются частью промышленного рабочего класса. Партия должна строиться в качестве централизованного, подпольного, иерархически организованного органа, стремящегося к осуществлению революции. Ее цель – освобождение пролетариата, культивирование классового сознания и окончательное свержение классового господства. Цель партии не состоит в социальной реформе. Следовательно, такие буржуазные ценности, как демократия, свобода, равенство и права, для Ленина и любого профессионального революционера имеют второстепенное значение. Соответственно, Ленин использует свой памфлет для обоснования существенного изменения марксистской теории, в соответствии с которым вести рабочий класс к революции должна именно партия:
Только централизованная боевая организация, выдержанно проводящая социал-демократическую политику и удовлетворяющая, так сказать, все революционные инстинкты и стремления, в состоянии предохранить движение от необдуманной атаки и подготовить обещающую успех атаку [Ленин, 1963, с. 137].
Свою защиту партии Ленин начинает в контексте политики рабочего класса конца XIX в. Представление о том, что рабочий класс – движущая сила революционных перемен, создало ошибочное мнение, будто промышленных рабочих необходимо предоставить самим себе, чтобы они самостоятельно сыграли свою роль, а потому надо оградить от участия в переворотах и утопических реформаторских проектах. Однако, когда у рабочего класса в Великобритании и Германии стало развиваться самосознание, его стали отвлекать ранние реформистские идеологии, нацеленные на улучшение условий жизни за счет социальных реформ и представительства трудящихся. Казалось, что такие программы, как рабочее законодательство (включающее право на забастовку, регулирование фабричного труда и реформу социального обеспечения), предлагают ближайший или среднесрочный путь к улучшению условий жизни рабочей бедноты. Также такие программы позволяли избежать решающего конфликта с силовыми структурами государства, то есть с армией и полицией. Защитники этого подхода утверждали, что интересам рабочего класса более всего отвечает самоорганизация тред-юнионов, комитетов рабочих представителей и союзы между этими организациями и радикальными интеллектуалами, например британскими фабианцами, продолжившими традицию либеральных и утилитаристских реформаторов начала XIX в.
С точки зрения Ленина, тред-юнионистская модель политики рабочего класса представлялась опасным обманом, поскольку конфликт интересов рабочего класса и капитала носит антагонистический характер, а потому примирение невозможно. Может быть, его подозрительное отношение к буржуазным уступкам, которые он считал поверхностными и временными, было подкреплено опытом жизни в России, то есть при автократическом режиме, однако Ленин всегда был убежден в том, что рабочий класс ведет смертельную борьбу с капиталом, способную закончиться лишь падением основанного на нем строя. Его понимание марксистской теории убедило его в том, что ключом к освобождению рабочего класса является революционное свержение капитализма. Но в то же время он признавал, что пролетариат, игравший эту историческую роль, не всегда имел возможность понять свое историческое предназначение. Первейшая задача партии – вести рабочий класс к защите его истинных интересов, создавая революционное классовое сознание. Это, по-видимому, действительно оригинальное отступление от Марксовой теории идеологии стало, по Ленину, возможным потому, что у профессиональных революционеров теперь имелась революционная теория. Последняя выступала ключом к пониманию классовой политики и материальной борьбы между трудом и капиталом, причем обосновывалась эта теория тем, что возникла из материальных условий конфликта и исторического изменения. Это не просто абстрактная теория изменений, но нечто данное самой материальной логикой истории. Ленин не просто верил в теорию Маркса; он действительно считал, что Маркс раскрыл логику истории в том же смысле, в каком Дарвин и другие ученые раскрыли логику биологических изменений.
Из этой новаторской мысли следуют два момента. Во-первых, для того, чтобы избежать разложения классовых интересов тред-юнионистской и профсоюзной политикой, нужен специальный революционный авангард, который бы понимал задачу революции, а не просто реформы и был полностью предан ей. Во-вторых, такую группу не должны смущать или соблазнять краткосрочные выгоды, предлагаемые реформаторской или либеральной политикой, она должна работать, направляя рабочий класс к его собственному интересу, а именно свержению классового господства и окончательному освобождению человечества. Ленин пишет, что «нужны люди, специально посвящающие себя целиком социал-демократической деятельности, и что такие люди должны с терпением и упорством вырабатывать из себя профессиональных революционеров» [Ленин, 1963, с. 126–127]. Что это были за люди? Этот вопрос особенно важен, поскольку он имеет прямое отношение к авторитету Ленина и его товарищей, а косвенно и главных теоретиков марксизма – Маркса и Энгельса (последний на самом деле был викторианским капиталистом). Как мы уже отметили, Ленин стал революционером в университете и во время ссылки в Сибири. Отъезд за границу поставил его в центр группы эмигрантов – интеллектуалов и революционеров, но никто из них не был промышленным рабочим. Риски, связанные с изданием подпольных газет и памфлетов, сократили отрыв от промышленных рабочих, но это не давало этим людям права считать себя представителями рабочего класса. Соответственно, с точки зрения Ленина, профессиональный революционный авангард можно набирать из образованного рабочего класса, но также из числа университетских студентов и интеллектуалов. Эта позиция связывала его идеи с давними представлениями об интеллектуалах и студентах как людях, порвавших связи со своей родной средой и преданных универсальному делу освобождения. Но опять же связывать и дисциплинировать таких людей должна преданность марксистскому учению, а не субъективное, личное сочувствие городской бедноте или рабочим.
Задача такой группы – руководствоваться революционной теорией, чтобы стать революционным движением и вести рабочий класс к исполнению его исторической роли. Группа не может быть сентиментальной, не может заниматься условиями жизни и благополучием рабочих и бедняков. Ленин, как теоретик научного социализма, не занимается благосостоянием рабочих и их семей в их совокупности – и это фундаментальное различие между реформистским или профсоюзным движением и ленинскими профессиональными революционерами. Никто не считал, что революция будет всего лишь выгодна отдельным людям как представителям общего социального класса, который они составляют. Рабочий класс – не просто группа всех промышленных трудящихся, лишенных собственного капитала. С исторической точки зрения эти индивиды приобретают значение благодаря своему классовому положению. Нравственные соображения о правах или благосостоянии индивидов лишь отвлекают от фундаментальных властных отношений между классами. Ленин не уделяет чрезмерного внимания
