Королевство Кипр и итальянские морские республики в XIII–XV веках - Светлана Владимировна Близнюк
В то время как европейские торговые государства стремятся уладить отношения с Египтом, кипрский король фактически провоцирует его на враждебные действия, предоставляя свои порты каталонским пиратам и поощряя захват мусульман в плен. Возможно даже, что в 1404 г. король Янус заключил с каталонцами некий союз, результатом деятельности которого стали пиратские рейды против Египта и захват многочисленных пленников[507]. Так продолжалось до тех пор, пока в 1414 г. султан Египта ал-Му-Айяд предлагает королю Кипра Янусу положить конец пиратству и противостоянию их государств друг другу[508]. Согласно арабским авторам, заключение договора с Египтом сопровождалось массовым освобождением мусульманских рабов на территории королевства[509].
Почти десятилетие стороны старались соблюдать с трудом достигнутое шаткое перемирие. Однако в 1425 г. новый султан Египта Барсбей (1421–1438) решил атаковать Кипр. Причины этого решения из кипрских хроник не совсем ясны. Сначала Махера все объясняет традиционной враждебностью Египта к Кипру и говорит, что постоянно мамлюки нападали на Кипр, грабили и убивали жителей, опустошали и жгли кипрскую землю[510]. Однако провокация, вероятно, исходила с кипрской стороны. Сначала в 1422 г. король Кипра захватил корабль, посланный Барсбеем с подарками турецкому султану Мураду II[511]. Затем в 1424 г. кипрские пираты фактически под командованием двух знатных киприотов: байло Лимассола Филиппа де Пиккиньи и коменданта крепости Алики Жана Газела, — направились к берегам Сирии и захватили пленников. Последним однако удалось бежать. Они добрались до Каира и рассказали султану о действиях кипрских пиратов. В ответ разгневанный султан обвинил короля в попустительстве пиратам и невыполнении условий мирного договора. Согласно ибн Тагрибирды, летом 1424 г. султан в ответ на пиратские действия «франков» приказал арестовать всех европейских купцов в Сирии, Александрии и Дамьетте. Тогда же к берегам Кипра были отправлены несколько кораблей с целью возмездия пиратам. Арабские источники свидетельствуют, что в апреле 1425 г. киприоты вновь совершили пиратское нападение на сирийское побережье и прошли от Тира до Триполи[512]. В августе 1425 г. султан начал военные действия на юге Кипра между Ларнакой и Пафосом[513].
До начала военных действий против Кипра Барсбей пригласил в Каир консулов Венеции и Генуи и обвинил их правительства в поддержке киприотов, которые вместе с каталонцами совершают пиратские рейды вдоль побережья Сирии и Египта, чего далее султан терпеть не намерен. Однако, благодаря дипломатическому искусству консулов, проблема была успешно обойдена, и султан обещал, что граждане республик по-прежнему могут свободно торговать в его владениях при условии, что они не будут оказывать никакого содействия королю Кипра. В арабских источниках также сказано, что войска Барсбея сначала готовы были направиться к Фамагусте, но генуэзцы убедили султана в своей дружбе и даже подняли над своим городом флаг султана[514]. Согласно арабским же авторам, корабли султана вставали на якорь в генуэзской Фамагусте и в 1424 и в 1425 гг. Мамлюки, если верить ибн Тагрибирды, всегда радушно принимались генуэзцами Фамагусты[515]. Махера пространно говорит, что войска султана «могли направиться к Фамагусте»[516]. Из кипрских хроник, тем не менее, очевидно, что в августе 1425 г. сарацины беспрепятственно прошли от Ларнаки до Лимассола, разграбили первый город и сожгли второй, а затем с большим количеством пленных и награбленным добром вернулись в Египет. Королевская армия практически не оказала врагам никакого сопротивления[517]. Многие киприоты были взяты в плен, которых потом несколько дней продавали на египетских рынках. Выручка от их продажи, если верить арабским авторам, составила 18 800 динаров[518].
Фамагусту арабские войска тоже не обошли стороной; и не просто ради "дружбы" с султаном генуэзцы подняли египетский флаг над своим городом. Очевидно, что генуэзцы опасались нападений на генуэзские владения и на граждан республики, находившихся как во владениях султана, так и в латинских землях: прежде всего в Фамагусте и на Хиосе. 2 января 1426 г. консул и "veterani" Каффы пишут письмо султану Египта о том, что им из писем капитана и жителей Фамагусты им стало известно о военных действиях его флота у берегов острова Кипр. "Возможно, султан имел законные основания для мести из-за правонарушений," — признают генуэзцы. Но ведь они же ни в чем не виноваты и являются истинными друзьями султана и его подданных. Тем не менее, граждане республики и жители Каффы понесли большой ущерб в Фамагусте. Были сожжены казалии около города и разграблено имущество генуэзцев. Признавая могущество султана Египта, выражая покорность, обещая всегда относится к подданным султана учтиво и доброжелательно в Фамагусте, они просят освободить генуэзцев, захваченных в городе, и возвратить имущество[519]. В 1427 г. генуэзский посол находится в Каире и снова просит освободить граждан республики, захваченных в Фамагусте[520]. 20 января 1427 г. правительство Генуи, обеспокоенное победой султана и "завоеванием несчастного острова Кипр (ex recenti victoria et capture infauste insule Cipri)", предупреждая граждан республики, находящихся на Родосе, об опасности, которая исходит от Египта, и призывая их к бдительности, поручает генуэзским купцам Конраду Джентиле, Каттанео де Катанеи, Каттанео де Камила и Бартоломео Дориа подробно разузнать о новых планах и приготовлениях султана Египта и сообщить в случае угрозы всем генуэзцам на Востоке: купцам и burgenses республики. Властям всех генуэзских колоний и факторий на Востоке, среди которых особенно выделяются Фамагуста, Хиос и Дамаск, приказывается принять необходимые меры для их защиты[521]. А 1 февраля того же года правительство Генуи сообщает капитану Фамагусты о решении снарядить и направить на Кипр дополнительные корабли с сильной командой (naves cum potenti comitiva) для охраны города и "ради блага острова" (ad tutelam… civitatis, verum etiam ad favorem insule prelibate). Одновременно капитану и массариям отдается приказ сохранять неусыпную бдительность (vigilantia) перед лицом грозного врага[522].
Каир возлагал вину за начало войны на короля Януса, что отражено в кипрских источниках. Похоже, киприоты и сами это осознавали. После рассказа о первом рейде султана в кипрских хрониках помещается текст письма шейха Дамаска, в котором обстоятельно объясняется его вина и раздаются призывы отказаться от его дурных и злых дел в отношении мусульман. В противном же случае, говорится в письме, весь остров будет завоеван и разорен; и тогда
