Этногенез и биосфера Земли. В поисках вымышленного царства - Лев Николаевич Гумилёв

Но тут вмешались в политику народные массы и смешали все карты своих правителей. Мусульманское население Мавераннахра нашло, что иго единоверных хорезмийцев хуже ярма неверных. После некоторых перипетий в Самарканде были перебиты все хорезмийцы, причём их разрубленные члены развешивались на базарах[841]. С другой стороны, взбунтовалось войско гурхана, которое, отбив у Кучлука казну, не вернуло её правителю, а поделило её между собой. Тогда Кучлук возобновил свою авантюру, встал во главе бунтовщиков и в 1211 г. арестовал гурхана, пытавшегося укрыться в Кашгаре. За гурханом был оставлен титул и все знаки достоинства, но Кучлук стоял рядом с троном, и дела решались по мановению его руки. Кара-киданьские вельможи, видя неспособность гурхана, перенесли свои симпатии на Кучлука, видя в нём возможного спасителя гибнущей державы. Гурхан Чжулху умер в 1213 г., и Кучлук был единогласно признан кара-киданьским гурханом.

Описанные здесь события проливают свет на найманскую проблему. Как мы видели, найманы бежали спасаться от монголов к кара-киданям как к соплеменникам, и были там приняты, как свои. Кучлук захватил власть, опираясь на поддержку вождей кара-киданьского войска, что было бы невозможно, если бы он был чужаком. Очевидно, разница между кара-киданями и найманами лежала в плане политическом, а не этническом, что и подтверждает нашу первоначальную интерпретацию событий.

Гораздо сложнее религиозная проблема. По всем данным, Кучлук был сначала несторианином, но после захвата власти покинул свою жену, христианку, и влюбился в кара-киданьскую девицу, которая совратила его в «поклонение странным богам»[842] (может быть, буддам?)[843].

Благодаря тому, что монгольские войска увязли в Китае, Кучлук получил передышку и использовал её для восстановления границ кара-китайской державы. Ему удалось оттеснить хорезмийцев на юге и подчинить отпавшие княжества Восточного Туркестана, за исключением Алмалыка, отдавшегося под покровительство монголов. Но, будучи неплохим полководцем, Кучлук оказался плохим политиком и позволил несторианам и буддистам начать религиозные гонения против мусульман, составлявших большинство населения кара-китайской державы. Это оттолкнуло от него массы, перенесшие симпатии на монгольского хана, в это время весьма благоволившего к мусульманам.

В 1218 г. Кучлук, захватив врасплох владетеля Алмалыка[844], осадил город, где обороной руководила жена владетеля, монголка, внучка Чингисхана. Монголы немедленно пришли на помощь, и Кучлук вынужден был отступить. При первой вести о появлении монгольского войска мусульманское население стало избивать сторонников Кучлука, который, не имея возможности закрепиться, бежал на крайний юг страны, в Сарыкол, где был настигнут монголами и убит. Кара-китаи (кидани) подчинились монголам без сопротивления и были включены в состав народа-войска как отдельный десятитысячный корпус, уравнённый в правах с собственно монгольскими частями.

После 1218 г. врагами монголов в степи оставались только кыпчаки, т.е. восточные половцы, оказавшие помощь меркитам. Война с ними затянулась до 1229 г., когда монголами был взят город Саксин[845] на нижнем течении Волги или Яика. Половецкое население прикаспийских и приаральских степей частью бежало на запад, частью подчинилось монголам и умножило их войска.

Возрожденная иллюзия

Кучлук потерял жизнь, но обрёл славу, о которой не мечтал и которой не заслужил. Его гонения на мусульман, столь же бессмысленные, как и драгонады[846] Людовика XIV, имели на западной окраине Азии неожиданный резонанс. Во-первых, Кучлука решил приспособить к делу багдадский халиф, не ладивший с хорезмшахом. В 1217 г. несторианский патриарх, живший в Багдаде, по просьбе халифа отправил послов к «царю Давиду» с просьбой совершить диверсию против Хорезма[847]. Но к этому времени Кучлук отступил от христианской веры, и все его интересы сосредоточились на Джунгарии, а не на Средней Азии. Тем не менее слух пополз дальше и достиг крестоносцев, осаждавших в 1218 г. Дамиетту в Северном Египте. Часть их, а именно венгры, предводительствуемые королём Андреем II, доехали до Акры, повеселились в богатом торговом городе и вернулись домой; но другие: германцы, фризы, датчане, норвежцы, побуждаемые папским легатом Пелагием, который был в контакте с хитрыми итальянскими купцами, в мае 1218 г. направились в Египет. Сначала крестоносцы выиграли несколько сражений и даже взяли Дамиетту[848], но, не имея перспектив для дальнейшего наступления, в 1221 г. покинули Египет.

Именно в это время слух о восточном союзнике нашёл почву и оформился на этот раз так: «Во всём христианском мире ходили слухи, что индийский царь Давид, называемый священником Иоанном, приближается с большим войском, покорил Персию, Медию (в данном случае — Среднюю Азию) и много других сарацинских земель и известил халифа Багдадского Балдаха, верховного папу Сарацин, что хочет идти войной на него и на всё язычество, если тот не перейдёт в христианскую веру. А христианскому войску под Дамиеттой и в стране Иерусалимской он обещал прийти на помощь»[849].

Ещё более распространённо и патетично повествует о «царе Давиде», который «зовётся народом священником Иоанном» и «подобно Давиду, святому царю Израиля… коронован волей Провидения», Жак де Витри, епископ Акки, в письме к папе Гонорию III. Дата письма — 18 апреля 1221 г. В это время косточки Кучлука уже успели истлеть, а надежда на его помощь продолжала туманить умы европейцев. Де Витри среди прочих нелепостей утверждает, что войско царя Давида «уже стоит на расстоянии не более 15 дней пути от Антиохии и спешит прийти в Землю Обетованную, чтобы узреть гроб господень, и восстановить Святое государство», т.е. Иерусалимское королевство, завоёванное в 1187 г. Салах ад-дином. Сведения, легшие в основу письма, были получены епископом Акки от воинов, попавших в плен к мусульманам и отправленных на восток, в Багдад, где их передал халиф «царю Давиду», а тот, узнав, что они христиане, освободил их и отправил в Антиохию[850].

Эта последняя деталь ещё поддаётся объяснению, хотя достоверность, вернее, вероятность его очень мала. Не исключено, что христианские пленники оказались в районе действия монголов, громивших в эти годы Хорезмийский султанат. Возможно, что они попали к монголам либо просто убежали к ним и нашли там единоверцев из кераитов или найманов, служивших в монгольской армии. Нет ничего невероятного в том, что монгольские воины оказали помощь врагам своих врагов и дали возможность пробраться к своим. Но это только детали ненаписанного исторического романа, а всё, что имеет отношение к исторической науке, искажено до полной неузнаваемости. Во всяком случае — приведённый текст хронологически последний из числа легенд и обманутых надежд. В XIII в. европейцам открылась суровая действительность, которая их отрезвила.

Глава VIII. Утрата мечты