Не люби - Мелисса Ролос
Они поют, а я стою как истукан и наслаждаюсь их голосами, обняв себя за плечи.
Песня начала подходить к концу. Я с легкой полуулыбкой на лице наслаждаюсь до боли знакомыми последними аккордами. В свое время я заслушала эту песню до отвращения к ней, но сейчас снова могу наслаждаться ее звучанием.
Вадим практически не отрывал от меня взгляда, лишь иногда поглядывая на свою гитару в руках. Артем тоже не сводил с меня глаз и лишь Антон наслаждался музыкой все это время.
- Дорога изменилась. Та же миссия. Умереть, и обвинить мою зависимость... - Вадим допел последние строчки и отпустил гитару. На его лице я отчетливо увидела грусть.
В этот же момент Артем отошел от электрического пианино и быстрым шагом приблизился ко мне. Я не успела что-либо понять или сделать, когда он обнял меня за талию и его губы накрыли мои.
XXXV. Сказка?
Я никогда не думал, что дойду до такого. Что буду сидеть посреди ночи на кухне, пить алкоголь, с подмешанными в него легкими наркотиками, смотреть на фотографию девушки и стараться сдерживать слезы.
Смотреть на фотографию девушки, которая сломала меня.
Я понимал, что все это дело рук Морозова, моего бывшего лучшего друга, но ведь тогда, на детской площадке, он не мог подговорить ее оттолкнуть меня, когда я так в ней нуждался... Нуждался? Я нуждаюсь в ней?
Да.
Она как мой кислород в легких, которого мне так не хватает. Я задыхаюсь без нее.
Без нее я - ничто.
Я тысячи раз проклинал ту ночь, когда остановился, чтобы помочь девушке, которую не знал. Возможно, не остановись я тогда, мы бы не познакомились. Я никогда не замечал новеньких в своей школе, а ее бы и тем более не заметил. Эдакая серая мышка. Чем она меня привлекла?
Да, она симпатична. Но далеко не красива. В ней есть изъяны, но тем не менее мое сердце выбрало ее. Ее, а не какую-нибудь красавицу высшего сорта с какого-нибудь высокого слоя.
Наверняка, мой отец бы не одобрил ее. Для него она слишком проста. А вот мама... Маме бы она понравилась. И Веронике.
Интересно, а ее мама бы одобрила меня, если бы мы познакомились? Она бы доверила свою дочь такому отбросу, как я?
Да я бы сам ее себе не доверил. Она же такая хрупкая. Как хрусталь. Ее легко разбить. Я не смогу сохранить такую.
Сжимаю стакан в руке, чувствуя, как в носу все-таки защипало. Смяв другой рукой фотографию в кулаке, я бросаю ее в стену напротив. Следом летит и стакан.
Он разбивается о стену и капельки коньяка, который я распиваю уже около часа, медленно стекают по ней. Звон бьющегося стекла еще какое-то время стоял в моих ушах, но я не отрывал взгляда от этих капелек, которые стекали по белой стене моей кухни.
- Я ненавижу тебя, - прошептал я, положив голову на руки. - Ненавижу и люблю...
Я уже твердо знаю, что нам с ней не быть вместе. У нас ведь тоже все началось с поцелуя, а Артем поцеловал ее. На моих глазах она ему ответила. Не оттолкнула. Не сделала ничего, чтобы он отодвинулся от нее. А как они потом улыбались друг другу! Оба были настолько счастливы, что даже не заметили, как я ушел...
Я желаю ей счастья. Я хочу, чтобы она была счастливой. Но как же больно видеть ее счастливой с другим...
Если любишь, то должен отпустить...
Но разве можно отпустить человека, без которого просто очень трудно жить? Которого хочешь видеть каждый день, делать все для того, чтобы он улыбался.
Я не знаю, смогу ли отпустить ее. Честно, не знаю.
Слышу мелодию своего телефона где-то из другой комнаты. Видимо, я оставил его в кожаной куртке, которую бросил на диван.
Нехотя встаю со стула и иду в ту комнату, откуда до моих ушей доносится звук. Странная тяжесть навалилась на меня, ноги будто налились свинцом. Действие наркотиков. Расслабление. Хочется лечь и полежать. Расслабиться.
Захожу в небольшое помещение и беру со спинки дивана куртку. Достав из кармана мобильный, взглянул на экран. Черт, его только не хватало.
Рома.
Закатываю глаза, нажимаю на зеленый кружок и прикладываю телефон к уху.
- Чем обязан? - непринужденно говорю в трубку, садясь на диван.
- Дельце к тебе есть, - даже через телефон, по одному только его голосу, понятно, что он ухмыляется.
- Что за "дельце"? -спрашиваю, чувствуя, что не услышу ничего хорошего. Либо очередная партия наркоты, либо какое-нибудь задание.
- Ты же в Москве до сих пор?
- Ну.
- Тебе же известно, что у меня связи и в Москве есть. Так что вот. Там один должник появился. Бобок уже не меренно должен, и год не отдает. Думаю, хватит ему жизнью наслаждаться. Его нужно убрать.
Я избивал должников, угрожал им, действовал через их семьи, чтобы запугать, но никогда не убивал.
- Тебе некого больше на это твое "дельце" отправить? Почему я должен мокрухой заниматься?
- Потому что из моих людей в Москве, я могу доверять только тебе.
Я никогда не убивал людей. Даже не знаю как это делается. Да, однажды я погубил человека, но это было совершенно случайно и не осознанно. Она сама наложила на себя руки. Но как это: убивать человека, смотря прямо ему в глаза. Своими руками отнять жизнь. Это звучит так... дико.
- Вот это честь, конечно, - пробормотал я, потирая пальцами переносицу. - А другого выхода нет? Там, запугать его?
- Испугался зоны, малой? Ты и так уже по уши в дерьме. ничего с тобой не случится после одного убийства. К тому же, ты под моей крышей.
Звучит не очень надежно, подумал я.
- Ладно. Черт, твоя взяла. Грохну я этого твоего должника.
- Вот и ладненько! Я скину тебе информацию о нем. К утру он уже должен быть убит. Фотографии скинешь.
Еще и фотографировать. Замечательно.
Сбрасываю вызов и бросаю телефон рядом с собой. Понимаю, что времени у меня не так много, но сама мысль об этом вызывает у меня отвращение к самому себе.
Кем я стал? Что я за чудовище такое? Теперь ведь абсолютно точно ясно, почему Алиса не любит меня...
Тяжело встаю с дивана и направляюсь в ванную, где вскоре наспех умываю лицо.
