Когда сбываются мечты - Ханна Грейс

3. Движение на дорогах на Рождество противозаконно.

Когда Генри сказал, что хочет забрать меня на ночь, потому что теперь я работаю в две смены с сочельника до Нового года, я не ожидала, что это приведет к такому стрессу. Я даже не хочу работать в две смены, но, когда менеджер попросил меня об этом, потому что кто-то неожиданно уволился, я не хотела его подводить, поскольку все остальные, по его словам, сказали «нет».

Я, конечно, признательна за дополнительные деньги, особенно потому, что никто не говорил мне, насколько дорого обходится светская жизнь, но теперь все мои планы на зимние каникулы накрылись медным тазом. Я была решительно настроена наверстать упущенное, а теперь, полагаю, мне придется больше работать и не ложиться допоздна, чтобы этого добиться.

А еще мне стоит более усердно поработать над сбором вещей для этой поездки. Джой проводит каникулы в доме миссис Астор, живя так, как ей хочется, и купаясь во внимании приехавших внуков. А я вот сижу на полу в окружении своей одежды.

В течение пяти минут я просто смотрю на нее и надеюсь, что она сама чудесным образом соберется в какой-нибудь наряд, и тут Генри заходит в мою спальню.

– Ого, какой бардак, – говорит он и садится на кровать позади меня.

– Обожаю твои комплименты, – протягиваю я, роясь в своих вещах. Почему все одного цвета?

– Твоя грудь сегодня великолепна, и мне нравится твоя прическа.

Этого достаточно, чтобы я прервала свою игру в гляделки с грудой одежды на полу и посмотрела на него.

– Хм?

– Ты сказала, что обожаешь, когда я делаю тебе комплименты. Могу продолжить. У меня длинный список того, что мне в тебе нравится.

– Это не… Это… Спасибо? – я просто не знаю, что еще сказать.

Он наклоняется ко мне с кровати и, кажется, собирается поцеловать, но внезапно прищуривается.

– Почему у тебя накрашено только одно веко?

– Это очень хороший вопрос. – Я скрещиваю ноги и пытаюсь откинуться назад, чтобы удобнее было на него смотреть, но не знаю, куда деть руки из-за этой кучи одежды, поэтому решаю забраться к нему на кровать. – Потому что, когда я красилась, позвонила моя мама и умоляла забронировать билет домой, сославшись на то, что заболела. Я никак не могла отделаться от нее, а потом поняла, что ты уже в пути, а я еще не собрала вещи.

Впрочем, я не собираюсь признаваться Генри в том, что было несколько моментов, когда я почти согласилась позволить маме забронировать мне билет на самолет. Она расстроена, что меня нет с ними, и, как бы я ни старалась смириться с этим, я тоже расстроена, что не поехала домой.

– С твоей мамой все в порядке? Ты в порядке?

Я киваю, хотя без должной уверенности.

– Я знала, что она сильно огорчилась, когда отказалась от попыток заставить меня приехать в Финикс и начала уговаривать поехать к моему отцу. Она просто не хочет, чтобы на Рождество я была так далеко от людей, которые меня любят. Я сказала «нет» и стояла на своем.

Генри вытягивает руку, и я проскальзываю под ней, глубоко вдыхая его запах, когда он целует меня в макушку.

– Ты не будешь. Как ты думаешь, если бы ты не уступила своему менеджеру, ты бы уступила маме?

– Можешь позволить мне насладиться этим моментом? Скажи, что гордишься мной за то, что я не уступила человеку, который сделал меня такой услужливой!

– Я тобой горжусь. И буду гордиться еще больше, когда ты закончишь собираться, иначе мы опоздаем. Мне это будет очень приятно.

– Ты такой зануда, – ворчу я, поворачиваясь к своему захламленному полу. Генри смеется.

– Это не очень-то празднично.

⁂

Когда на дорожных знаках появляется надпись «Малибу», я понимаю, что понятия не имею, что он для нас приготовил.

Генри игнорирует все мои вопросы, когда мы подъезжаем к парковщику шикарного отеля. Он обходит машину, чтобы открыть мне дверцу, и помогает достать из багажника наши сумки с вещами.

– Симпатичное местечко, – шепчу ему, когда мы поднимаемся по покрытой ковром лестнице ко входу в вестибюль. До Рождества остается всего пара дней, и вход украшен дорогим на вид красным бантом и различными праздничными украшениями. – Не думаю, что я когда-либо раньше бывала в таком шикарном отеле.

К счастью, когда Генри появился у меня дома в брюках и рубашке, я поняла, что мне нужно надеть и упаковать что-то еще, кроме спортивных штанов.

– Ты работаешь в отеле «Хантингтон», – говорит он так, словно я сказала глупость.

– Это не одно и то же! По-моему, я недостаточно прилично одета.

– Я не играю в азартные игры, но если бы играл, то поставил бы на то, что Аврора назовет тебя богиней или скажет, что хочет пасть к твоим ногам в первые же девяносто секунд. Ты выглядишь потрясающе, Хэлли. Как всегда.

– Спасибо, я про… Подожди! Аврора здесь?

Генри стонет, останавливаясь на последней ступеньке перед дверью.

– Вот черт. Я не должен был тебе этого говорить. Знаешь, она вечно опаздывает, так что, если я скажу, что ее здесь нет, я вряд ли солгу. Идем.

Он берет меня за руку и ведет в вестибюль отеля, где, к моему удивлению и замешательству, стоят Аврора и Расс.

– Боже мой.

– Счастливого Рождества! Или рождественского сочельника! – восклицает Аврора, подходя ко мне и заключая в объятия. – Тебе так идет этот цвет. Ты выглядишь потрясающе! Мне хочется упасть к твоим ногам. Почему ты выглядишь такой могущественной и похожей на богиню?

– Я же говорил. Почему ты вечно во мне сомневаешься? – бормочет Генри рядом со мной. Я игриво пихаю его плечом, и он притягивает меня к себе, обнимая за талию. Потом переводит взгляд на наших друзей. – Не думал, что вы приедете вовремя.

– Кто бы говорил, – парирует Аврора. – Ты вечно опаздываешь!

– Я опаздываю, потому что не хочу идти, а не потому, что не могу вовремя собраться. Аврора, это совсем другое, – возражает Генри. Что, честно говоря, правда.

– Мы приехали раньше, потому что Рор хотела ускользнуть от соперничества между братьями и сестрами, – объясняет Расс, едва сдерживая смех.

Аврора закатывает глаза, и я не могу удержаться, чтобы не спросить, потому что обстановка в семье Авроры уже довольно напряженная.

– Эльза?

– Боже, нет. Моя сестра не выносит семейные встречи, она на Мальдивах. Это все из-за того проклятого кота, которого украла моя мама. – Аврора поднимает руку, чтобы показать нам многочисленные царапины, покрывающие область между