Нити судьбы - Виктория Рэй

 Хотя, о чем я говорю. Человек, это такое существо, что пока это не испытает на своей шкуре, будет считать жизненные опыты, обычной чепухой.

Глава 49

В последнюю неделю меня начинали мучить кошмары, где главным персонажем был Максим. Снилось то, как он измывался над моим телом, избивал, причиняя боль, а после насиловал, убивал моего малыша, и я видела все это со стороны, отчего слёзы капали из глаз, и просыпаясь от того, что Даниель будил меня, ощущала те самые мокрые дорожки. А иногда все происходило настолько реально, что вырваться из сна было трудно. 

 — Ева. — Даниель прижимает меня к груди, поглаживая по волосам. — Что тебе снилось? — Но я не отвечала. Шок был сильнее разума, и я просто сидела как овощ, обмякшая к руках обеспокоенного мужчины. Я ощущала его поддержку, но мне было трудно ответить ему той же монетой, или хотя бы показать, как я дорожу таким вниманием. 

 — Я боялся этого больше всего. — Услышала я разговор Даниеля с Димой, когда хотела пойти на кухню ранним утром, чтобы заглушить жажду. — Она не говорит, толком ничего не ест, ночами кричит и плачет. Она так резко замкнулась в себе, и боюсь, что это из-за всех событий, что произошли в ее жизни. — Голос мужчины был поникшим, и казалось, что он хотел плакать. 

 — Думаю, стоит позвать психиатра, чтобы он побеседовал с ней, пока депрессия не захватила вею ее сущность. — Советует ему брат, и поджав губы, я выхожу из-за дверей, и прохожу к Даниелю, садясь на его колени. Мужчина удивленно взглянул на меня, но я просто обняла его, чтобы ощутить мужскую руку на своём хрупком плече. 

 — Ева моя. — Прошептал Даниель, утыкаясь лицом в изгиб моей шеи. — Ты хочешь покушать? — Спрашивает, на что я качаю головой. Уже несколько дней кусок в горло не лез, и на нервной почве я скинула килограммы, отчего ребра уже начинали выпирать, показывая ходячий мешок с костями. 

 — Ева. — Слышу голос Димы, но не поворачиваюсь, продолжая сидеть в объятьях своего мужчины. — Может быть ты поделишься с нами своими снами? Или придется пригласить специалиста. — Вновь качаю головой, не боясь никаких психологов, которые не помогут ничем, ведь то, что я пережила, они наврятли сотрут с моей памяти. 

 — Я уже пытался с ней говорить, но она будто не слышит. — Даниель крепче прижимает меня к себе. Я хотела рассказать все, но язык будто онемел, а перед глазами мелькали картинки со снов, слышала крик ребёнка, который с каждой минутой становился все тише и тише, а после вовсе умолкал. Оставаясь наедине с собой, огораживала себя о мира, и находилась в своём пузыре, вновь и вновь переживая моменты, которые засели в голове, и не сразу приходила в себя, когда Даниель возвращался в комнату. 

 Сны пришли неожиданно, и также неожиданно я ушла в себя, после первой ужасной ночи. 

 Мне было чертовски больно видеть Даниеля в таком подавленном состоянии, видеть то, что он ничего не может поделать с моим состоянием, а я корила себя за то, что не могла просто рассказать ему всю ситуацию. 

 Прошла ещё неделя. Даниель не отходил от меня, и уже принял решение вызвать специалиста. 

 — Это невыносимо. — Слышу ругань Даниеля. — Она совсем исхудала, на неё больно смотреть. — Что-то вдребезги разбивается, но я даже никак не реагирую, продолжая сидеть на кровати. — Нужно позвонить доктору, надеюсь, что он хоть как-то подействует на Еву, иначе я сойду с ума от ее молчания и постоянных криков по ночам. — Выходит из себя Даниель, после чего слышу захлопывание дверей, и тишину. По щекам стекают слёзы, которые я медленно вытираю. Почему иногда жизнь бывает такой жестокой? 

 На следующий день мужчина в костюме сидел около моей кровати. Положив ногу на ногу, он смотрел на меня поверх очков, держа в руках блокнот, пока я лежала на кровати, смотря в потолок. Даниель сидел с другой стороны, держа меня за руку. 

 — Сеньор Гарсиа, будет лучше, если вы сейчас оставите нас. — Говорит доктор. 

 — Но я ведь должен знать, если она что-то скажет. — Грубо произносит Даниель, сжимая мою руку. 

 — Сеньор Гарсиа, просто сделайте так, как я вам говорю. — Спокойным тоном говорит ему мужчина, и я ощущаю то, как Даниель отпустил мою руку, встав. 

 — Хорошо, я буду ждать результатов. — Мой мужчина быстро покидает комнату, и наступает тишина. 

 — Ева, я хочу помочь тебе. Даниель говорил, что тебя тревожат плохие сны, может ты поделишься ими со мной? — Задаёт вопрос, который я игнорирую, продолжая всматриваться в потолок. — Хорошо. Расскажи мне момент своей жизни, из-за которого ты плохо спишь, может быть это травма детства? — После его вопроса, в голове всплывает момент с изнасилованием, когда отец с друзьями надругался надо мной, и недавний момент с Максимом. — Поделись со мной, уверяю, дальше этой комнаты твой рассказ не выйдет. — Убеждает доктор, хотя я понимала, что он все расскажет Даниелю, но это не было тайной для него. — Давай я тебе дам пару минут, после чего ты освободишь свой разум, высказавшись мне. — После этого доктор замолкает, а в моей голове происходит вулкан мыслей, из-за которых я не соображала, что вообще нужно говорить. 

 — Я слышала плачь своего малыша, который умер. — Говорю я охрипшим и севшим голосом. — Видела, как его убивали, он звал меня, а я ничего не могла сделать. — Мой голос дрожал, и хотелось разрыдаться. 

 — Это материнский инстинкт. Ты заложила в своём подсознании его потерю, и поэтому ты сейчас не можешь двигаться вперёд. Давай выполним одно упражнение: закрой глаза, и представь белое пятно. — Я делаю так, как говорит доктор, закрываю глаза, представляя то самое пятно. — А теперь нарисуй в своём воображении зелёную живность, на фоне которой вдали стоит дом. — Делаю все так, как требуется. — А теперь представь маленького ребёнка, смеющегося, который бегает за бабочками. — На моих губах появляется легкая улыбка, когда я