Разрушенный рыцарь - Милена Янг
— Я задам тебе один вопрос. — Он посмотрел в ее синие глаза, полные боли.
— Задавай…
— Ты выйдешь замуж за Джеймса, радуга?
Его сердце замерло в груди, измученное. С крошечной надеждой. А вдруг… вдруг она выберет его? Вдруг сможет найти в себе смелость?.. Секунды перетекали в минуты. Пальцы Терезы скользили по его лицу, словно желая осязать каждую клеточку. Они были холодные. Ее руки. Молчание угнетало, дрожало над его горлом, как чертов дамоклов меч.
— Мне жаль, Рафаэль…
Тереза зажмурилась, и слезы покатились по ее лицу. Она ненавидела каждое свое слово.
— Нам больше не о чем говорить. — Он отнял ее руки со своего лица. — Ты можешь остаться на ночь, но утром я не хочу тебя здесь видеть. — С этими словами Рафаэль вышел из комнаты, оставив ее одну, плачущую и несчастную.
«Мне тоже охренеть как жаль, радуга. Правда».
* * *
Дни смешались в черно-белые эпизоды тоски и пустоты. Тереза прислушалась к нему, и утром, когда он проснулся, в доме не было ни ее самой, ни ее вещей. Он чувствовал себя разбитым. Полностью разрушенным. Вся эта боль… Рафаэль старался быть лучшей версией себя. Перестал устраивать гонки, начал посещать психотерапевта, жаждал быть мужчиной, которого она хотела бы видеть рядом с собой.
Теперь же он был вымотан, опустошен. Словно потерял цель в жизни. Потому что все было зря. Зачем ему это «лучшее», если больше не для кого? Если ее не будет, то какой смысл стараться? Руки опускались. Ему было больно. Так дико больно, что за ребрами что-то защемило, огненным жалом ударило в грудь.
Он всегда уважал ее выбор, ставил интересы Терезы выше своих. Нет, Рафаэль не был безгрешен. Они оба облажались. Да. Тернер горько усмехнулся, облокотившись спиной о неоновую стену. Впервые за последние недели он решил сходить в клуб. Именно здесь однажды он встретил Терезу.
— Ты тоже здесь, — услышал он знакомый голос. Поднял голову. Перед ним стояла бывшая подруга Терезы.
— Как видишь, — кивнул он девушке.
Его мир был погружен в серый. При ахроматопсии линзы никогда не «излечивали» его до нормального цветовосприятия. Нет… Они избирательно фильтровали определенные длины волн света, благодаря чему он мог отличать насыщенность оттенков. Остальное он додумывал благодаря своему воображению. Интересно, как много всего он еще себе нафантазировал?
Например, их связь с Терезой. Почему рядом с ней ему казалось, что мир стал цветным? Она показала ему, что за высокими стенами его черно-белого мира есть калейдоскоп цветов. А потом оставила. Ослепшим. Гнев, ярость, боль, отверженность — все смешалось в ядовитый, смертоносный коктейль Молотова. Остаток вечера пролетел как в тумане. Он разговаривал с Ирэн, они напились. Сильно. В голове все спуталось. А затем поехали к нему домой. И впервые его не вывернуло от прикосновений к кому-то другому…
* * *
Тереза не спала всю ночь. Она проплакала несколько часов, голова раскалывалась от боли. Глаза болели. Все болело. Она с ненавистью и отчаянием посмотрела на дурацкий календарь, приклеенный магнитиком к холодильнику. На день ближе к аду. До свадьбы оставалось четыре дня. Девушка безучастно вычеркнула красной ручкой сегодняшний. Три.
Рафаэль не посещал занятия, очевидно избегая ее. Она не смогла бы винить его. Никогда.
Он требовал от нее того, чего у Терезы не было. Смелости отказаться от всего. Ради него. Тереза сморгнула слезы. Бросить родителей, бросить весь мир и выбрать его. Решение вдруг показалось ей таким простым. Таким правильным.
Девушка вскочила на ноги, выбежала в прихожую, наспех набросила на себя куртку, обулась и вызвала такси. Она собиралась изменить свою жизнь прямо сейчас. Пока у нее есть силы, появилась надежда… Тереза была готова рискнуть всем.
Только бы он сказал, что их чувства взаимны. Остальное неважно. Они справятся со всем. Вместе. Уже подходя к его дому, девушка улыбнулась. Впервые за последнюю неделю. «У нас будет шанс. Я извинюсь, Рафаэль меня поймет. Простит, примет. Ведь да?..»
Она постучалась. Полная надежд, уверенности и радости. Сейчас он откроет… Улыбнется, удивится, рассердится — неважно. Ей так сильно не хватало Рафаэля, что болело сердце.
— Тереза, — глухо приветствовал ее парень.
Улыбка девушки исчезла. Он выглядел по-другому. Что-то было в нем… неправильно. Волосы растрепаны, рубашка расстегнута и помята. Запах. Да. Именно он. Не было черники. Пахло чем-то цитрусовым. И алкоголем. Девушка слегка поморщилась, но решила не обращать внимания.
— Пожалуйста, прости меня, Рафаэль.
Его взгляд стал осознанным. Он словно отошел от дурмана.
— Я долго думала и решила…
— Кто там? — позвал его нетерпеливо женский голос.
Тереза застыла. Узнала.
— Видимо, время ты даром не терял, — усмехнулась она горько. — Из всех девушек Данверса ты выбрал именно мою бывшую подругу?
Рафаэль ничего не отрицал. Он посмотрел на нее со скукой:
— Это все?
— Прекрати это представление!
— Сколько раз мне тебя отталкивать, чтобы ты ушла? — выплюнул парень, раздраженно скрестив руки на груди. — Ты такая жалкая. Отвали уже, Тереза.
— Почему? Почему ты снова так с нами поступаешь?
Она толкнула его в плечо. Сглотнула ком в горле. Последняя попытка достучаться. Рафаэль не сдвинулся с места. Только усмехнулся. Посмотрел на нее с сочувствием и презрением.
— А чего ты ждала? Что я в ноги тебе упаду? — усмехнулся он, покрутив кольцо на пальце. — Что плохой мальчик поменяется ради хорошей девочки? Очнись, мы живем не в сказке, — безжалостно осадил ее он.
Слова рвали душу, разъедали, как серная кислота.
— Ты же не такой… Это не ты… — прошептала Тереза, глядя ему в лицо. С доверием, мольбой. А там — лед. Равнодушие. Маска, которую не снять. Только выдрать. С мясом. С кровью.
— Значит, Tea, ты все-таки не любишь мои сломленные части, — насмешливо заметил он.
— Просто скажи мне, ты спал с Ирэн?
Он молчал. Долго. А потом выдал то, что выбило воздух из дрожащих легких. Удар в спину. Беспощадно, равнодушно.
— Да, я с ней спал. И знаешь, мне очень понравилось.
Его тошнило от собственных слов, но они лезли сами, будто жуки-могильщики изо рта мертвеца. Перед глазами Рафаэля все окрасилось в багровый — цвет его боли. Тереза отшатнулась от него с выражением страдания на лице. Сердце нестерпимо защемило, точно его клещами вытягивали из груди. Она развернулась и не оборачиваясь пошла по тротуару. «Я с ней спал». Ускорила шаг, почти срываясь на бег. Надо подальше уйти, спрятаться… Не видеть его. Больше нет. Ничего у них не получится. Все упущено, испорчено, обречено.
Тернер проводил ее отсутствующим взглядом. Резкий спазм в животе, во рту появился кислый
