Семь пятничных шалостей - Соня Субботина
– Все понял, покупаю книжки по истории искусств, биографию Коко Шанель и историю модного дома «Версаче», а Ингу больше не слушаю.
– Да! И на коклюшках можешь тоже начать плести.
– Это не обещаю. Раз мы все обсудили, пойдем?
– Есть еще кое-что. Ничего такого, но… чтобы не возникло новых недопониманий. Мне нужно будет поговорить с Мирой. Его отец – нейрохирург, считающий себя Богом, а одной моей подруге как раз нужна Божья помощь.
– Что-то очень серьезное?
– Будет, если я не договорюсь о приеме.
– Спасибо, что предупредила. А то я тоже решил бы, что у тебя роман за моей спиной.
– Не смешно, – буркнула Юля.
– Ладно, ладно. А что Ладу не попросишь? Это же и ее отец тоже.
– Лада забудет, так что дохлый номер, – ответила Юля и тут же смутилась, насколько двусмысленно это прозвучало.
Они вышли из машины.
– Кажется, шутки про «Феррари» у бабушки в деревне не всегда шутки, – кивнул Макс в сторону парочки дорогих иномарок.
– Есть такое, – рассмеялась Юля.
– Я думал, ты обычная девчонка, а оно вот как. Тут, случайно, по соседству нет замка твоих родителей?
– Будешь хорошо себя вести – покажу.
– Заинтригован.
Они забрали из багажника свои вещи и пакеты, что не смогли унести Инга и Кир.
– Давай, веди меня, Сусанин. Где тут вход?
– Секундочку, вспомню только, где рычаг. Тут вход как в Бэт-пещеру.
– Серьезно, что ли?
– Нет, конечно! – рассмеялась Юля. – Тут обычная лестница, даже не лифт.
Глава 28
Третьяковская галерея
Мне никогда не будет скучно с тобою.
Я даже в твою честь планету открою.
А пока она тебе будет сниться,
Я приготовлю для тебя огромную пиццу.
«Градусы» – «Голая»
Вещи оставили в прихожей. Юля успокоила Максима, что здесь не воруют, но он и не слишком переживал из-за этого.
– Я могу надеяться на персональную экскурсию по замку?
– Только если ты подружишься с Витей…
– Вызов принят.
– …Тогда тебе, конечно, покажут все интересные места, где можно уединиться… – Юля положила ладони Максиму на грудь и с улыбкой посмотрела на него. Начала мысленный обратный отсчет. Три… два… Витя и покажет! – рассмеялась она.
– Да ну тебя.
Все, кроме Евы и Миры, нашлись в гостиной. Сырник активно исследовал новую территорию и обнюхивал каждый угол.
Максим с Юлей ненадолго зависли в дверях. Вернее, в арке, что была вместо них.
Макс быстро окинул взглядом комнату. Теперь понятно, почему Витя так перепугался, услышав о собаке. Вензеля, позолота, камин, колонны и явно дорогущая мебель.
Если бы он не нес пакеты, взял бы Юлю за руку. Проверить пульс – не умерла ли она от переизбытка роскоши и безвкусицы. Максим посмотрел на свою девушку. Вроде жива. Видимо, у нее уже выработался иммунитет.
– Ты же говорила, что их родственником был авторитетный авторитет, а не цыганский барон, – шепнул он Юле.
– Одно другому не мешает, – так же тихо ответила она. – И остальные комнаты обставлены менее вычурно и более современно.
Они прошли вглубь дома. Кир забрал у Макса пакеты и ушел на кухню их разбирать.
– Я так понимаю, – Юля отдала пакет Инге и забралась с ногами в одно из кресел, – Спящая красавица снова спит? Надеюсь, не в моей комнате?
– То есть у тебя тут есть своя комната?! – Максим остался стоять. Ему казалось, что он в музее и здесь ничего трогать нельзя.
– Говорю же, часто тут бывала, – нараспев проговорила Инга и убежала к Киру на кухню, пока в нее не прилетело чем-нибудь тяжелым.
– Да нет, всего раз пять… может, семь… – Витя присел на корточки и погладил подбежавшего к нему Сырника.
– Так что там с моей комнатой?
– Я хотела отдать ее Мире с Евой чисто из принципа, но я сегодня выбрала быть хорошей подругой, но плохой сестрой.
– Ты всегда выбираешь этот вариант, – раздался голос вошедшего в гостиную Миры.
Лада тут же кинула в него диванной подушкой, Мира ловко ее словил.
– Так, я не хочу становиться свидетельницей братоубийства. Мы пойдем вещи в комнату закинем.
Юля встала с кресла, взяла под руку Максима и повела его сначала к арке-выходу из гостиной, а потом и в прихожую, чтобы забрать вещи.
– Менее вычурно? – спросил Максим, когда они шли к лестнице. Не коридор, а картинная галерея какая-то. Последний раз он видел нечто подобное в ирландских замках, резного потолка и мраморного камина не хватает. – Мы будто в Третьяковской галерее. И это что там? Статуя?!
– Да, статуя. И мы в доме Третьяковых, – посмеялась Юля, но Максим шутки не понял, пришлось объяснить. – Фамилия у них такая. С человеком, в честь которого назвали галерею, никак не связаны, но соответствуют.
– Да уж… – Максим свернул вслед за Юлей на лестницу. – А ты никогда не думала, что начала встречаться не с тем сыном маминой подруги?
– В смысле? – Юля ловко взбежала по ступенькам. – Нам на третий этаж.
– Мало у кого есть все это. – Макс свернул вслед за ней, радуясь, что в этом доме всего три этажа и не придется тащить чемодан Юли куда-нибудь на десятый. Что она вообще туда положила? Швейную машинку?!
– Из всего этого здесь мне нравится только моя комната и их сад. И только в мае, когда все цветет. Ну и ты, конечно же, раз ты тоже тут. Но не больше, чем сад, так что не зазнавайся.
– И не думал. А что такого в этой твоей комнате, что ты готова насмерть за нее драться?
– Балкон, вид, который открывается с него, собственная ванная, хорошая шумоизоляция и… – Юля ненадолго умолкла, пока они не дошли до нужной комнаты, и распахнула двери.
– Серьезно? Из-за кровати с балдахином?
– И это тоже, хочу спать как принцесса. Желательно без всяких горошин. Но в основном мне здесь нравится из-за вида и этого. – Она подошла к шкафу-купе с зеркалами на дверцах. – Остальное – базовый минимум для любой спальни здесь.
– И зачем же нам зеркало прям напротив кровати?
Он оставил чемодан у входа, сбросил свой рюкзак на пол, подошел к Юле. Положил руку сзади на ее шею и нежно провел большим пальцем по щеке.
