Успех или борода - Пенни Рид
– Я хочу потрогать, насколько ты горячая. – Я покрывал мелкими поцелуями ее шею под подбородком, перечисляя, что я хочу, но пока не могу сделать. – Завести пальцы внутрь…
– Черт возьми, как же я люблю твой акцент, – выдохнула Сиенна. Получилось что-то вроде чертвозьмикакжеялюблютвойакцент. – Скажи что-нибудь еще!
– Что ты хочешь, чтобы я сказал?
– Что угодно! Такое, что тебя возбуждает.
– А что возбуждает тебя?
– Наверное, все, что возбуждает тебя, возбуждает и меня.
– Отлично. Я хочу оставить здесь засосы, – я накрыл ее грудь ладонью и принялся перебирать пальцами, медленно вырисовывая круги вокруг ее соска. Мне хотелось кусать ее нежную кожу и смягчать жжение языком.
– Я хочу чувствовать тебя подо мной, задыхающуюся, стонущую…
Я продолжал целовать ее в шею, оттянув пальцами край блузки, чтобы обнажить плечо, когда услышал тихий щелчок.
Я замер, напрягшись, и новый, иной адреналин, отрезвляющий и заставивший внутренне собраться, толчками пошел по жилам. Я вскинул голову, ища источник звука, готовый разбить и фотоаппараты, и головы любых притаившихся в кустах вуайеристов, однако никого постороннего не увидел. На крыльце мы были вдвоем.
Сиенна наблюдала за мной со смягчившимся, блаженным и невероятно счастливым лицом, отставив руку в сторону. Телефон был повернут к нам, включенный в режим фотографирования.
Чуть ли не через минуту я дотумкал, что Сиенна засняла нас на мой мобильник.
– Что ты де…
– Смотри, какая у тебя теперь моя аватарка на телефоне, – прикусив нижнюю губку, она озорно улыбнулась, показав мне экран. Фотография поймала нас в пикантный момент: Сиенна, с запрокинутой головой, с обнаженной шеей и плечом, выглядела очень соблазнительно. Она жарко зашептала: – И каждый раз, когда я буду звонить…
Я покачал головой, и радуясь, и не одобряя ее затею:
– Какая ты скверная!
– Если я такая скверная, почему ты улыбаешься, рейнджер?
Я сорвал еще поцелуй, втираясь в нее бедрами, потому что чувствовал – ей нравится. Дождавшись, когда ее тело натянется в ожидании, как струна, я отступил и выхватил у нее телефон.
Попятившись, я засмотрелся, как тяжело ходит ее грудь от глубоких вздохов, а глаза затуманены желанием и страстью. Широко улыбаясь, я оставил Сиенну на крыльце, сказав на ходу:
– Потому что ты еще и очень, очень хорошая.
* * *Я столкнулся с проблемой.
Вечером в воскресенье пришло уведомление от сотового оператора, что лимит текстовых сообщений на месяц почти исчерпан. Я заподозрил, что дело в семидесяти пяти эсэмэсках, которыми мы с Сиенной обменялись с пятницы.
Поэтому я позвонил и перешел на безлимитный тариф.
Но проблема заключалась не в этом.
Дело в том, что я не любил эсэмэски. По-моему, если у вас есть что сказать и речь не о пустяках, лучше звоните или заезжайте.
Хватило трех минут и одного эсэмэс-диалога с Сиенной в субботу утром, чтобы я кардинально переменил мнение на этот счет.
Сиенна: Что делаешь?
Джетро: Подрезаю опоры для каретного сарая, а ты?
Сиенна: Думаю о тебе.
Да, вот так немного мне понадобилось. Я читал и перечитывал ее ответ минуту, а то и дольше. Три слова смотрели на меня с экрана телефона – доказательство взаимности наших отношений.
Спустя тридцать шесть часов и двести двенадцать эсэмэсок я превратился в законченного романтика и упивался лунным светом текстовых сообщений в ожидании очередной «дозы». Разумеется, делу помогало и то, что всякий раз, как приходила эсэмэска, на экране во всей красе возникала установленная Сиенной аватарка. Кстати, в телефонных диалогах Сиенна оказалась не менее очаровательна, чем в личном общении.
Сиенна: Ты пробовал переставить буквы в своем имени?
Сиенна: Смеюсь.
Джетро: А ты в своем?
Сиенна: Поосторожнее на поворотах…
Сиенна:;-)
Я рассмеялся, прикрывая рот ладонью. Целый день Сиенна присылала разные забавные фотографии. На одной она на Голливудском бульваре позировала с парнем в костюме Сокрушителя: оба стояли с разъяренными минами, а подпись гласила: «Ты бесишь Сокрушителей, когда не присылаешь свои фотки без рубашки!»
С самого ее отъезда мы обменивались всякой ерундой и болтали о том, как проходит день.
Джетро: Ох, Сиенна – какое же все-таки имя интересное…
Сиенна: Я часто гадаю, может, родители нарочно меня так назвали.
Джетро: Во сколько ты сегодня приезжаешь?
Сиенна: После полуночи.
Джетро: Хочешь, чтобы я тебя встретил?
Сиенна: Нет. Отсыпайся.
Сиенна: И думай во сне обо мне.
Сиенна: Без ничего.
Сиенна: В смысле, чтобы ты спал без ничего. И думал обо мне.
Джетро: Но не о тебе без ничего?
Сиенна: Если мы оба будем голыми, то с тебя подробности!
Писали мы и о своих родных. У Сиенны оказалась довольно большая семья – три сестры и два брата, и она рассказывала о них много веселого. Опережая события, я радовался, что у наших с ней детей будет много двоюродной родни с обеих сторон и куча дядюшек и тетушек – и под боком, и чтобы ездить в гости. Сиенна была самая младшая, и я уже знал, что менеджером у нее старшая из Диасов, Марта.
Сиенна: Пришли свое фото, я Марте покажу.
Джетро: Нет.
Сиенна: Как – нет? Почему?!?!?!
Сиенна: Я хочу рассказать ей о нас, нужна фотка. Марта потребует доказательств.
Джетро: Я не делаю селфи.
Сиенна: А твои братья говорили совсем другое…
Сиенна: Понял????
– Над чем ты там угораешь?
Я поднял голову. Клэр с выжидательной улыбкой выглядывала из кухни.
Было воскресенье, и я по привычке заехал к Клэр проверить,
