Две полоски после вечеринки - Лина Филимонова
- Сейчас я договорюсь…
- Успокойтесь уже! - останавливает нас медсестра. - Будет возможность - пустим.
- У меня дочь рожает! - ревет Медведь.
- А у меня жена!
- Папаши, уймитесь! Или я вам сейчас бригаду со смирительными рубашками вызову! Вколем снотворное и уложим штабелями.
Тем временем подтягиваются остальные Медведи. Заплаканная теща. Испуганный Никитка. Ванька, пытающийся делать вид, что он в порядке. Все на измене!
И мои уже здесь. Мама тоже в слезах…
Мне становится все страшнее и тревожнее. Если опытные женщины плачут, значит…
- Мне так страшно не было, когда я сама рожала! - восклицает теща. - Доченька моя…
- Все будет хорошо!
Вот. Уже я кого-то успокаиваю. И самому вроде как легче…
***
Мы опустошили автомат с кофе. Довели до заикания всех медсестер и охранников. Дошли до главврача. Но меня так и не пустили.
Говорят, две роженицы в зале. Поэтому. А я умираю от тревоги, мне кажется, там что-то идет не так. А мне не сообщают. И я ничем не могу помочь!
***
Дверь открывается. Выходит медсестра. Та самая, которая меня гнала в самом начале. У меня подкашиваются колени…
- Папаша, заходите.
Я делаю шаг и чуть не падаю. Беру себя в руки. Я огурцом!
- Один папаша! - произносит медсестра.
- Я тоже отец! - рычит за моей спиной Медведь.
- Чей?
- Ксении Михайловны!
- Вы теперь дед.
- Я - дед?
Он сползает по стеночке.
А я иду за медсестрой. Врываюсь в палату - там Булочка. Или то, что от нее осталось. Бледная, со слипшимися волосами, вся какая-то прозрачная…
У меня сердце сжимается в комок и никак не может разжаться.
- Ксюша!
Бросаюсь к ней.
И только в этот момент замечаю, что у нее на груди.… Боже… Это кто? Что за красный пупс в розовом кружеве? Что за мелкая пупсячья лапка? Что за…
- Знакомься, это Оливия.
- Дочка…
- Нравится?
Я замираю в немом восторге.
- Никого красивее вас двоих я не видел в жизни!
***
Медсестры отказываются пускать всю толпу в палату одновременно. Так что мне приходится выйти, а народ заходит партиями. Возвращаются - у всех глаза красные, а на лицах блаженные улыбки.
- Вы видели? У нее мои глаза! - заявляет мой отец.
- Она же их не открывала.
- Так и я не открываю, когда меня накормят и уложат в кроватку.
Все смеются.
А я стою с восемнадцатой за ночь чашкой кофе и пялюсь в одну точку. На глазах что-то мокрое…
- Ревешь? - подходит ко мне Медведь
- Реву, - признаюсь я.
- Я тоже ревел, когда Ванька родился.
- Ты и сейчас ревешь, - говорю я, впервые в жизни обращаясь к тестю на “ты”.
- Я? Ну да. Есть немного сырости. У меня внучка родилась!
И мы с ним обнимаемся.
***
- Тс-с-с-с! - шикает на меня Булочка.
- Уснула?
- Да.
И она на цыпочках выбирается из спальни. А я уже жду ее на кухне. С горячим какао. И с букетом цветов.
Нашей малышке месяц!
- Так завтра же… - растерянно улыбается Ксюша, принимая букет.
- Завтра будут ещё подарки. А началось все ночью. Поэтому.… поздравляю тебя, самая прекрасная мамочка!
Мы целуемся. Пьем какао.
И Ксюша смотрит на меня задумчивым долгим взглядом…
- Что? - чувствую, это неспроста.
Что-то бродит в этой маленькой головке. А там такое может забродить… Лучше узнать сразу.
- Не знаю…
Она пожимает плечами.
- Говори.
- Я не знаю, как это объяснить.
- Ну попробуй как-нибудь. Я пойму.
- Ты такой родной и близкий…. Ты как будто уже часть меня. Но…
- Никаких “но”.
- Кир, мы так мало знаем друг друга! Иногда я вот так посмотрю на тебя, как будто со стороны…. И у меня такое ощущение… Кто этот мужчина? У нас с ним уже дочка! А я его совсем не знаю...
- Если честно, у меня тоже бывает такое ощущение.
- Да?
- Ты иногда как отмочишь что-нибудь… И я такой: я думал, что это Булочка с повидлом. А она с пепперони. И с огурцом. И ещё черт знает с чем…. Очень многослойная!
- Может, я слойка, а не булочка? - задумчиво произносит моя жена. - А ты, может, вовсе не Песец, а, например, Бобёр…
Я же говорил! Уже перебродило…
- Будем разбираться, - обнимаю жену. - У нас вся жизнь на то, чтобы узнать друг друга.
***
Конец
