Второй поцелуй - Анастасия Таммен
Подошла к Льюису, протянувшему мне руки, и помогла спрыгнуть с пенька. У места среза на стволе проросли два свежих побега. Невероятно!
– Я всего лишь собираюсь сделать Сэму предложение.
В прошлый раз он опустился на одно колено после моего выпускного. Отказ больно ударил по его самолюбию, и он даже не заикался про брак. Хотя мы теперь жили вместе и точно собирались делить одну постель, пока смерть не разлучит нас. Решив, что он боится снова получить от ворот поворот, я собиралась взять инициативу в свои руки.
Перед отелем остановилась машина, и из нее выпрыгнули Мэри и Роберт. Их слегка округлившиеся лица были позолочены загаром. Последние три месяца они провели в круизе по Карибским островам и Южной Америке. Как только врачи дали Роберту добро, они укатили в кругосветное путешествие.
– Не опоздали? – запыхавшись, спросила Мэри.
– Нет, Сэм еще на работе. Приедет не раньше чем через час. – Я подошла и поцеловала ее в обе щеки. – Хорошо, что вы дома.
После того как Сэм появился в Лондоне под моим окном и сделал самое романтичное признание в любви, отказавшись от обожаемой работы, я убедила его вернуться на Олдерни. Никто не должен ломать себя ради любви.
У олдернийцев возвращение Сэма вызвало бурю радости, и в мае мы всем островом отмечали его победу на выборах губернатора.
– А где Барни? – спросил Роберт, обнимая меня. Мохнатый сенбернар остался со мной и Сэмом, пока Стоуны были в путешествии.
– Наверное, с папой и Кейт в большом зале. Они накрывают на стол, а Барни надеется, что ему перепадет кусочек колбасы.
– Хорошо устроился, паршивец! – Роберт с ухмылкой покачал головой. – Получается, нас еще и праздничный ужин ждет?
– Хотела отметить вместе с вами, – кивнула я.
Я специально подгадала момент, чтобы в такой особенный день рядом с нами были все, кто нам дорог. Хотела, чтобы Сэм увидел – для меня это важный, но обдуманный шаг.
– Если будет что отмечать, – ехидно заметил Джейми.
Я стрельнула в него убийственным взглядом, но в душе всколыхнулся страх. Что, если Сэм скажет «нет»? Что, если совсем не обрадуется? Все-таки наша жизнь сильно отличалась от той идеальной картинки, которую он себе всегда рисовал.
С согласия Гарри и генерального директора Би-би-си в конце февраля я ушла из вечерних новостей. И дело было не только в том, что студия находилась в Лондоне, а Сэм – на Олдерни. Гарри оказался прав: зачитывать с телесуфлера заготовленную речь мне было мало. Сидеть изо дня в день на одном и том же месте – уныло. Розовые очки, через которые я много лет смотрела на вожделенную должность, наконец разбились.
Еще несколько недель нам с Гарри потребовалось на то, чтобы придумать, как и куда двигаться дальше. Новая должность должна была позволять жить на Олдерни и при этом раскрывать мои сильные стороны. «Тебе нужно ток-шоу, – наконец сказал Гарри на двадцатый день мозгового штурма. – Темы можешь выбирать сама. Готовиться будешь на твоем чертовом острове, а потом сюда на недельку, и на месяц вперед наснимаем».
Теперь проблема заключалась в том, чтобы получить слот в сетке вещания. Пока Гарри договаривался с советом директоров, я делала репортажи для вечерних новостей, раз в неделю выезжая с Олдерни. В апреле меня пригласили в местную школу на День профессий, а в мае я даже провела несколько мастер-классов для выпускников, заинтересовавшихся телевидением. Мы с ребятами снимали короткие зарисовки, учились придумывать сенсационные заголовки и брали друг у друга интервью. Двое из них, Итан и Ава, настолько втянулись, что я предложила им помочь нам с Джейми подготовить репортажи о летнем фестивале.
Папа вышел из отеля с большим подносом, на котором стояли бокалы с пузырящимся напитком.
– Сэм задерживается, – пробубнил он, оказавшись у беседки.
Пока они разносили бокалы, я смотрела на дорогу, дергая за юбку любимого зеленого платья. А что, если Сэм не готов к следующему шагу?
Час спустя, когда его джип остановился перед отелем, мой пульс пустился вскачь, как танцор чечетки. Столько храбрости должны иметь мужчины, чтобы на протяжении тысячелетий звать женщин замуж? Мне казалось, что еще пара минут – и я хлопнусь в обморок.
– Привет, Сэм, – в один голос сказали родные и друзья, толпившиеся вокруг беседки.
– Привет, – удивленно отозвался Сэм, оглядываясь по сторонам и направляясь к нам. – Не ожидал вас всех увидеть.
Он пожал руку Роберту и обнял Мэри, а потом поцеловал меня в висок.
– Ты вся дрожишь, – прошептал он мне на ухо. – Все хорошо?
– Да. – Я обняла его за талию, чтобы не упасть.
Зря я собрала всех. Лучше бы сделала это наедине. Господи, о чем я только думала?
– Роуз, я хотел поговорить с тобой, – начал Сэм, но тут из дома выскочил Барни и с веселым лаем бросился в нашу сторону. – Привет, малыш!
Сэм потрепал его за ухом, а потом с подозрением посмотрел на наших родных, которые делали вид, что общались друг с другом, хотя на самом деле косились на нас и плотнее окружали со всех сторон.
– Почему они пьют шампанское? – нахмурился Сэм. – Я что-то пропустил? Или Филипп так рад, что вернулись мои родители?
Черт, мы явно поторопились. Я не подумала о том, что шампанское нужно было разливать уже после объявления о помолвке, которая состоится… состоится же? Я погладила золотой кулон-рыбку. Сейчас, как никогда, мне нужна помощь. У меня во рту пересохло от волнения. Я посмотрела на Кейт, и та ободряюще кивнула, покачиваясь из стороны в сторону с Изабеллой в слинге, а мама, заметив панику в моем взгляде, подняла два больших пальца. Черт, отступать было некуда. Я взяла Сэма за руку и завела в беседку.
– Роуз, ты такая бледная. Ты точно в порядке? – с беспокойством спросил он и попытался приложить ладонь к моему лбу.
– Да, точно, – кивнула я.
– Тебе надо прилечь. Пойдем, я отвезу тебя домой.
– Нет.
Он нахмурился и поджал губы.
– Господи, твое упрямство не знает границ.
Я еще раз оглянулась на Кейт, но поймала насмешливый взгляд Джейми. Ему весело, конечно. Он-то точно никогда не женится, вот и не переживает. Я прокашлялась и крепче обхватила руки Сэма.
– Сегодня особенный день…
У меня была заготовлена хорошая речь. За такую речь мне могли бы дать награду.
– Десятая годовщина, – неожиданно улыбнулся Сэм.
– Что?!
– Сегодня ровно десять лет с того дня, как я взобрался по дубу в твое окно.
– Ох…
Черт. Вот с этого я должна была начать свою речь. Я должна
