Отец на час. Работает спецназ - Лина Коваль
- Можно… - осторожно соглашаюсь.
Наши взгляды встречаются, запутываются в тугой узел. Не распутать. Влад склоняется и большим пальцем по-хозяйски вытирает мои губы, а я умиротворенно улыбаюсь.
И в Подмосковье, и в Елкино, и в Ласточке…
Какая разница?...
Главное - вместе.
Вместе с ним.
***
После обеда у нашей большой компании запланирована морская прогулка.
Под сумасшедший крик чаек мы подходим к длинному пирсу, возле которого красуется просторная белоснежная яхта под названием «Сама ты шлюпка».
Мужчины, заметив его, посмеиваются.
Девчонки переглядываются и закатывают глаза.
А капитан-то с юмором!...
Мое прекрасное настроение после неспешного утреннего пробуждения и разговора с Владом катится в пропасть, потому что на борту, помимо Прасковьи и Брониславы, с присутствием которой я более-менее свыклась, замечаю Жанну.
- Я позвал дочь. Она выпросила, чтобы бабушка с матерью тоже поехали, - объясняет Влад.
- Конечно, - виду не подаю. - Места ведь всем хватит. Вы пока идите, - киваю. - Я сейчас…
Включив телефон, набираю Василису.
Она, как всегда, отвечает чуть ли не с первого гудка.
- Федерика Теодоровна. Слава богу, вы позвонили!... Андрей Юрьевич каждые пять минут о вас спрашивает.
- Что случилось? - сердце неприятно сжимается.
Вдруг что-то с Леоном?
- Сейчас я его позову.
Пока моя помощница убегает за Поповым, я внимательно рассматриваю разношерстную компанию на палубе. Маша уже что-то активно рассказывает Брониславе и, судя по хмурому лицу матери Влада, это «что-то» совершенно не комплиментарное обо мне.
- Федерика, - в трубке слышится бодрый голос Попова.
- Да, Андрей Юрьевич.
- Опять ты со своим официозом. Всё ещё обижаешься?...
- Говори, - чуть повышаю голос.
- Я по поводу строительства складского комплекса в Нижнем Новгороде. Нашел землю, стоит, конечно, дорого, но цена рыночная. Беру?
- Нет, конечно, - раздражаюсь, поглядывая на Мороза. Надо бы поговорить с ним. - Дождитесь меня, потом обсудим.
- Предложение может уйти. Объявление горящее. Как ты не понимаешь?
- Значит, будет новое!
- Федерика… Это неразумно. Ты как ребёнок.
- Попов. Ты там нетрезвый? - теперь повышаю голос на полную громкость. С палубы все взгляды устремляются на меня. Бронислава негодует. Жанна приклеивается к плечу Влада. - Я все сказала, - тороплюсь.
- Прости, - Андрей, кажется, понимает, что перегнул. - У Лео был вчера...
- Как он? - прикрываю глаза. По сыну страшно соскучилась. Как бы ни было здесь хорошо, все равно постоянно о нем думаю.
- Да все у него нормально. Бездельничает. Тебе так и не звонил?
- Нет…
- Хочешь, я его заставлю?
- Конечно!...
- Тогда завтра позвонит. Жди.
- Спасибо, Андрей. Ладно, я пойду.
- Отдыхайте там.
Спрятав телефон в сумочку, с помощью Влада попадаю на яхту.
Бойцовы шуршат по хозяйству - разбирают продукты для пикника, Маша с Ваней натягивают жилеты, у Огневых в руках по дочке, а Ника с Морозом просто обнимаются.
Эльза, которой не разрешили остаться дома, дуется.
- Здравствуйте, - здороваюсь намеренно громко. - Мы вчера не познакомились.
Прасковья открыто мне улыбается.
Бронислава высокомерно ухмыляется.
А Жанна и вовсе скучающе отворачивается.
Чувствую, денек будет веселым…
- Предлагаю познакомиться сейчас, - продолжаю позитивить. - Я Федерика.
Все молчат. Едва успеваю почувствовать неловкость, как Влад, уверенно приобняв меня за талию, представляет по-своему:
- Это моя Федерика. Прошу любить и жаловать! Иначе будете иметь дело со мной!...
Глава 40. Влад
- Ты как? Ещё живой или скопытился от пристальных взглядов? - хлопает по спине Бойцов, падая рядом.
Мужская рыбалка в самом разгаре.
Потирая плечо, которое вот уже час дерет яркое солнце, щурюсь.
Отвечать не планирую.
- Я думал, меня много баб окружает: мать, свекровь, жена, но тебе вообще не завидую, - тихо продолжает Бойцов. - Побил все рекорды, Влад. Знамя бабника торжественно переходит к тебе.
Бабника?...
Усмехаюсь.
Мужики ржут.
- Заткнись, - вздыхаю умиротворенно. - От твоего сарказма вся рыба разбежалась. Останемся голодными.
- Ну-ну.
Обернувшись, смотрю за своими.
Блядь.
Ни дать ни взять «Распад СССР в Беловежской пуще».
Вот-вот вспыхнет революция.
Федерика, Маша и Эльза с идеально ровными спинами сидят за узким столом. Прямо напротив моей матери, бывшей и дочери.
Стенка на стенку, епта.
Начальница после моего официального представления повеселела, стянула платье и в свое удовольствие загорает. Отвлекает только белым купальником. Слава богу, хоть здесь без рюшей.
Маша клюет носом, засыпает.
Эльза просто невозмутимо смотрит по сторонам.
А остальные?...
Жанна погрустнела, изображает из себя преданную супругу и вот-вот задерет свой подбородок так, что в море перевернется. А спасать кому?... Мне, конечно. Не чужой она мне человек. В беде не брошу, но в своей жизни набедокурить не дам.
Мама… недовольна. Но думал - будет хуже. Вроде поняла, что сопротивляться бессмысленно. Чай не пацан малолетний свою любовь согласовывать.
Даже Прасковья, которая ещё час назад была без ума от Федерики, надула губы. Варианта два: либо ревнует, либо мать чего-то лишнего напела.
Ну ничего-ничего.
Попривыкнут.
- Я видел внизу огнетушитель, - шутит Константин с улыбкой.
- Да чего бояться?... С нами же профессиональный спасатель, - Тимур смеется. - Он как свой шланг раскатает…
- Эй, я в отпуске. - Огнев переворачивает кепку козырьком назад и наматывает леску. - Давайте без происшествий. Хотя бы здесь.
Вытираю пот со лба и пялюсь на солнце.
А все равно хорошо… Уже через пару дней вернемся в Москву, надо ловить момент. Неизвестно, что дальше будет.
- Мам, а где мой корм? - слышу требовательный голос Эльзы.
- Скоро будет привал и рыба, - сообщаю, снова оборачиваясь.
- Корм? - морщится моя мать с отвращением. - Собачий?...
- Почему собачий? - хмурится квадроберша и деловито поправляет черные уши на макушке. - Кошачий.
- В сумке. Там, на передней палубе, - невозмутимо отвечает ей Федерика.
Эльза уходит ко всем остальным. Они там вместе с детьми на мягких матрасах на солнце жарятся.
Мать смотрит на меня волком. Типа «Что это такое? Детей кошачьим кормом пичкают».
- Она девочка увлекающаяся, - дружелюбно объясняет начальница, замечая мой продолжительный взгляд и поправляя лямку, героически поддерживающую округлую грудь. - Квадробер.
- Кандибобер?
- Квадробер, - мягко повторяет.
- Ой, я знаю, кто это такие, -
