Дотла 2. Красная королева - Анна Эйч
Иду по коридору, и каблуки отстукивают последние минуты моего нахождения в этом доме. Звук такой резкий, что эхо отражается от высоких потолков и словно считает секунды до взрыва. Это мой последний визит – я планирую выдернуть чеку и с беспечным видом скинуть гранату на это место. Поджечь его и уничтожить раз и навсегда своё прошлое.
Глава 24. Маленькая принцесса Вилли
Вика.
День свадьбы.
– Вика, ты самое прекрасное, что со мной случилось в жизни. Я совершил столько ошибок и безумно рад, что ты нашла в себе силы простить меня и принять мою любовь…
Дэн произносит клятву, и я знаю – несмотря на то, что вся эта свадьба фальшивка, а наши улыбки самое неискреннее, что есть в этом мире, сейчас Денис говорит совершенно серьёзно. Знаю, он хотел, чтобы всё было по-настоящему, поэтому использует последнюю возможность признаться мне, достучаться. Сказать о своих чувствах в самый эпичный и неподходящий момент.
Понимаю, но, к сожалению, одной любви недостаточно.
Недостаточно сгорать от желания друг к другу, недостаточно мечтать дышать одним воздухом, сходить с ума и умирать от одной улыбки человека, чтобы быть с ним счастливой.
Недостаточно.
– Я люблю тебя с первой нашей встречи, с того самого дня, когда ты потерялась среди корпусов нашего старого университета. Я как сейчас помню твоё воздушное платье, огненные локоны и самые красивые в мире глаза…
Его голос дрожит, а я стою здесь, как падший ангел, который всё ещё пытается прикрыть свои грехи невинным белым платьем. Полчаса назад я изменила ему. И хоть эта свадьба чистая фикция, и мы не вместе, всё равно чувствую себя отвратительно. За полчаса до церемонии я позволила вылезти своему внутреннему демону, альтернативной версии себя, и разрешила Стасу дойти до конца.
Позволила тёмной стороне захлестнуть меня, взять контроль над разумом и как следует оторваться напоследок.
Я переспала со Стасом. Безрассудно и очень грязно. Словно хотела в последний раз почувствовать себя живой перед тем, как всё рухнет.
– Я готов положить к твоим ногам весь мир, только дай мне шанс всё исправить…
Чувствую себя чудовищно. Осознаю проблему, понимаю, что навеки застряла между двумя братьями и должна разрубить раз и навсегда этот порочный круг.
– Я люблю тебя, Виола!
Виола.
Это больше не моё имя – это сигнал к действию оперативной группы. Теперь оно навсегда останется в полицейских отчётах как название операции, отпечатается в памяти отца как клеймо предательства. Он будет гнить в тюрьме с моим именем на губах, будет знать, что его посадила родная дочь. Его маленькая принцесса Вилли.
Но Вилли больше не существует. Есть Вика, Виктория, победительница, правда, я совсем не ощущаю себя таковой.
В момент, когда вместе с моим именем раздаются оглушительные выстрелы, вижу, как в одно мгновение белоснежные орхидеи окрашиваются в цвет крови, как замертво падают охранники отца, и я теряюсь. Накрывает паническая атака, хотя прекрасно понимала, что должно произойти. Двое бойцов спецназа жёстко бьют Дэна по ногам и валят на землю. Его должны задержать вместе с отцом, чтобы всё выглядело правдоподобно, и он не смог понять, кто его предал. Но я всё равно пугаюсь, не ожидала, что это будет настолько жестоко.
Силовики приказывают всем лечь лицом в пол, рычат, тычут дулами автоматов и быстро устраняют всякое сопротивление – или силовым приёмом, или пулей в ногу.
Лежу на земле, прогретой беспощадным кипрским солнцем. Меня не трогают, но это не уменьшает дрожи. Плитка обжигает щёку, а в ушах стоит звон от выстрелов.
Что я наделала? Отец меня не простит.
А будет ли он мстить? Это конец, или я, наоборот, открыла ящик Пандоры, и теперь меня ждёт будущее в бегах?
Пока мысли мечутся в моём сознании, путаясь и сплетаясь в тугой клубок, заставляя меня окончательно потеряться, внезапно становится тихо. Даже птицы перестают щебетать – будто весь мир замер в ожидании. Поднимаю голову и вижу: военных в масках почти не осталось. Им на смену пришли пара сотрудников полиции и двое следователей в вальяжно одетых рубашках. Один из них – высокий, с усталыми глазами – направляется ко мне.
– Мисс Арула, поднимайтесь, вам ничего не угрожает, – вежливо просит меня человек на чистом русском. В голосе слышится профессиональная мягкость – так говорят с жертвами, а не с преступниками.
– Спасибо, – позволяю поднять себя за локоть и выпрямляюсь.
– Меня зовут Николай Литвинов, я куратор вашего несостоявшегося жениха.
– Куратор? – переспрашиваю, не понимая. Должность звучит странно в контексте всего произошедшего.
– Да, объясню всё позже. Прежде, думаю, вам необходимо переодеться. Наши сотрудники сейчас работают в доме, но я позабочусь о том, чтобы вам выделили помещение, и вы могли привести себя в порядок.
Киваю и следую за мужчиной. Меня продолжает колотить от произошедшего, я мало что соображаю, поэтому просто безвольно подчиняюсь и делаю так как мне говорят.
Через полчаса уже сижу в полицейской машине и еду в участок для дачи показаний.
***
Меня не повели в стандартную комнату для допросов. Литвинов предложил побеседовать в одной из уютных комнат для пострадавших. Здесь было всё, чтобы создать иллюзию спокойствия: кофемашина, удобный диван и даже плазменный телевизор на стене. Но никакой комфорт не мог заглушить напряжение, которое висело в воздухе.
Прошло уже около получаса. Я сижу с чашкой кофе в руках, пытаясь удерживать внимание на словах своего собеседника. Литвинов говорит спокойно, словно мы обсуждаем погоду, а не разрушенные жизни. Он успел рассказать, что работает в ФСБ, курирует Дениса с первого дня его вербовки и участвует в разработке моего отца совместно с Интерполом.
– Мисс Арула, спасибо за содействие и помощь в задержании. Не каждый осмелится сдать собственного отца, даже если он крупнейший производитель и поставщик наркотиков.
– Не беспокойтесь об этом, он был не лучшим отцом, – криво улыбаюсь и отпиваю ещё немного кофе.
– В любом случае, вы очень смелая, и поверьте – своими действиями вы спасли множество людей.
– И погубила тоже, – тихо добавляю, вспоминая, как умирали люди, среди которых я выросла.
– Мисс Арула…
– Не надо, – резко перебиваю его. – Не называйте меня так. У меня русский паспорт, в котором я Виктория Кузнецова. Мисс Арула больше не существует.
– Извините, – он понимающе кивает. – Виктория, эти жертвы были неизбежны. Кто-то из убитых был вам дорог?
– Нет, – отвечаю быстрее, чем следовало бы. – Но смерть есть смерть, даже если они были к ней готовы.
– Вы правы. Из-за своей работы я воспринимаю всё это
