А папа кто? - Мила Гейбатова
– Успокойтесь, юноша, я вам всего лишь рассказываю, как оно бывает, я же доктор, вот и обязанность у меня такая, просвещать людей, диагнозы ставить, даже если они неприятные.
Медленно выдыхаю и считаю про себя до трех.
– А почему девушка там за столом сказала, что Аврора нервная? – перевожу тему.
С мыслью о беременности свыкнусь позже, а также разберусь с тем, кто там отец, хотя уверен, что я.
– Нервный срыв случился у вашей девушки, прямо не знали, куда класть, к нам или в неврологию. Решили вас вызвать, а то у пациентки вещей толком нет, сама она точно до утра завтрашнего проспит, ах да, и мы ее положили в платную палату, она просила.
«Видимо, это самое важное, из-за чего меня позвали», – делаю выводы.
– Конечно, пусть будет в платной палате. Сколько надо оплатить и куда, я схожу, – соглашаюсь с ним.
– Это уже завтра, с девяти утра касса работает на втором этаже, к Люде, которая сидит на входе в отделение, подойдете, она выдаст вам квитанцию, и сходите оплатите. Также принесите одежду сменную пациентке Штайн, еду, если надо, не все любят больничное питание, хоть оно и бесплатное, в палате есть холодильник, и увидитесь заодно с девушкой со своей. Только я предупреждаю, без нервов чтобы! – строго заканчивает Владислав Борисович.
– Да какие нервы, доктор, я совсем, что ли, по-вашему!? – развожу руками.
– Не знаю, – честно отвечает он, – но из-за чего-то ведь у нее срыв случился. А ей покой нужен, чтобы плод продолжал формироваться, а не сбросился.
Ну вот опять, «плод», «формироваться», «сбросился». Что за странные пугающие слова?
– Хорошо, я вас понял. А в какой она палате можно узнать?
– Да, я вас провожу, пройдем мимо нее.
И он встает и пропускает меня вперед к дверям. В коридоре мы не налево возвращаемся, а сворачиваем направо, проходим еще немного и видим снова палаты по бокам.
Видимо, там были бесплатные палаты, а здесь платные, догадываюсь я.
– Вот здесь ваша девушка, – Владислав Борисович подводит меня к одной из дверей.
Наверху вставлено небольшое окошко, и через него я, привстав на цыпочки, заглядываю внутрь.
Светло, чистенько, вижу холодильник, и дверь в душевую с туалетом, кровать всего одна, и на ней лежит Аврора. Бледная такая, измученная, под глазами залегли синяки. Она спит, а у меня внутри все обрывается.
Мне так ее жалко, она такая слабая, такая одинокая там на этой больничной койке. Душа тянется зайти, обнять и унести ее отсюда на руках домой, ведь дома и стены лечат.
Но нет, придется ей полежать здесь. По крайней мере до следующей недели, как сказал Владислав Борисович. Так что практика для Авроры закончилась сегодня.
Утро не задается сразу.
Будильник послан в преисподнюю, и я переворачиваюсь на другой бок и моментально проваливаюсь обратно в беспокойный сон. А все потому, что уснуть вообще не мог, полночи ворочался, пытался навести в голове порядок, но все без толку.
Как так получилось, что у нас все было идеально и тут на тебе, больница, беременность и такое стойкое ощущение, что еще и ссора, хотя ее не было, но вполне вероятно будет.
В общем жили себе жили, проблем не знали, а потом все и сразу.
Второй раз просыпаюсь от телефонного звонка, Серега меня вызывает.
– Да, – с трудом разлепив один глаз, нажимаю на кнопку. – Проспал малость, чего ты кричишь. Нет, мы оба живые, но Аврора в больнице, позже расскажу. Да хорошо, иду я, уже иду, придумай для дяди какую-нибудь уважительную причину.
Делать нечего, приходится подниматься. Наспех одеваюсь, подхватываю спортивную сумку с вещами Авроры, собранную с ночи, и вылетаю на улицу. Хорошо, машина рядом, есть шанс успеть до обеда на работу.
– Здравствуйте, мне нужно оплатить платную палату, – подхожу к вчерашней женщине, бдящей покой в отделении, Люде, кажется.
– О, явился снова, а я рада, надежный, значит, – несет она какую-то ерунду, – держи, касса на втором этаже, по указателям найдешь.
– Спасибо, – забираю листок и иду в палату к Авроре, оставить вещи и поздороваться.
И почему-то меня охватывает сильное волнение, как будто провинился и иду выпрашивать прощение, зная заранее, что буду послан.
Полный бред, короче. С чего бы Авроре на меня обижаться? Я не знал, что ей плохо стало, иначе, естественно, помог бы.
Тем не менее слегка трясущейся рукой открываю дверь в ее палату, а там… Пусто. Вернее, Авроры нет, видимо, на каких-то процедурах, или чем они тут занимаются.
И мне приходится поставить сумку на пол и пойти пока в кассу для оплаты, потом зайду снова к Авроре.
На втором этаже скапливается целая очередь из желающих отдать кровно нажитые этой больнице, даже удивительно, не думал, что столько людей согласны платить медицине. Но ответ не заставляет себя ждать, это не страждущих столько, а кассир ушла, но обещала вернуться.
В нетерпении отбиваю чечетку носком туфель. На работе ждут, с Авророй не поговорил, и даже заплатить не могу. Сегодня явно не мой день.
И Авроре даже не позвонишь до сих пор, телефон ее разрядился, видимо, пока она найдет зарядку в сумке, пока подключит, быстрее подняться обратно десять раз.
Но в итоге и тут облом для меня, потому что едва я забираю квитанцию обратно с чеком об оплате, как звонит мой телефон. Дядя.
– Да, дядя, слушаю, – говорю с улыбкой, как будто, так и надо опаздывать на работу на полдня.
– Тебя где носит? Ты загулял, что ли? Опять позоришь меня перед всеми, ты в курсе, Александр, я подобного терпеть не буду, – цедит он сквозь зубы.
Понятно, Серега не дошел и не отмазал меня.
– А тебя разве Сергей не предупредил? – стараюсь не терять беспечный тон в интонации.
– Приходил твой Сергей, начал несуразную чушь нести, про какой-то проект, инициативу вашу, обход конкурентов.
Идиот. Придумал, называется, уважительную причину. Совсем не умет врать. Лучше бы правду сказал. Но ее в итоге говорю я, слегка приукрасив.
– Дядя, я в больнице на самом деле, не хотел просто пугать, – говорю теперь уже серьезным тоном.
– Что случилось, авария? Я знал, что ты слишком гоняешь по дороге!
– Да какая авария, – возмущаюсь, – девушку свою в больницу привез, не мог же я человека, истекающего кровью, отправить на маршрутке по пробкам в час-пик ехать за помощью!
Ну немножко приукрасил, но зато дяде стыдно сейчас должно стать.
– Не понял, что за девушка, и почему у нее кровь.
– Ты меня поражаешь, вроде умный человек, директор, а не понимаешь элементарные
