Училка моего сына (СИ) - Натали Лав

— Чай хочу... Горячий. С лимоном и мёдом, — говорю, ни к кому конкретно не обращаясь.

Денис тянет меня на кухню. Усаживает в кресло-кокон. Ставит чайник. Остальные родственники тоже собираются здесь.

— Я получу ответ на свой вопрос? — это снова отец.

И я делаю окончательный выбор. Не в свою пользу.

— Я была за городом с Кириллом Кабириным. Мой друг должен был меня прикрыть, но они что-то не поделили с Кириллом, и тот его ударил. Я не думала, что он пойдёт к вам.

Мама вглядывается в меня очень внимательно. Из растерянной женщины, потерявшей дочь, она превращается в железную бизнес-леди, которая создала свою империю. Степан особо на меня и не смотрит. Он всё понял, кроме того, что делать в такой ситуации. Ден заваривает мне чай.

— Ты вообще соображаешь, что творишь?! — гневный окрик отца разносится по нашей кухне.

Напрягаюсь. Никто не говорил, что будет легко.

Вчера завершила романтическую комедию "Еловое печенье для босса".

Заглядывайте.

Отрывок:

Задница при соприкосновении с поверхностью чувствует себя как-то странно... Как будто в районе левой ягодицы начинает что-то подмокать... И запах мандаринов всё усиливается... А подмокать начинает всё сильнее...

— Крра-ррра! — пытаюсь выговорить дурацкое имя этой противной девушки.

— Чего кар-кар?! Ворон-говорун ты! Клара меня зовут! — прищуривается эта грымза, — Помнишь упражнение для тренировки дикции: "Карл у Клары украл коралл, Клара у Карла украла кларнет". Повторяй за мной!

Я подскакиваю с места. Ну, всё... Сейчас она у меня получит!

Оглядываюсь на кресло, в котором только что сидел... И точно — под моей задницей была раздавленная мандаринка.

— Я те щас повторю! — рявкаю я и делаю попытку схватить кракозябру.

Но не тут-то было! Она резво отпрыгивает в сторону, подальше от моей загребущей руки.

— Держите себя в руках, Христос Александрович! Не пристало так себя вести генеральному директору крупной компании! Вот ваш батюшка — он до такого поведения никогда не опускался! — еще и выступать начинает.

Какая она фея? Это ж чистая баба-яга!

— Мой батюшка, если с тобой работал — святой человек!

— Я в вас тоже верю! Мы сработаемся! — несёт чушь Иванова Клара Ивановна.

Глава 28

Майя

Я помню похожую ситуацию несколько лет назад. Тогда казалось, мы разобрались. Но всё повторяется — жизнь циклична. И это повторение раздирает что-то внутри.

— Глеб! — к моему удивлению вмешивается мама.

Хотя после того, что я сказала, она должна быть заодно с отцом.

— Ты б успокоился, что ли? — мама полыхает на отца таким взглядом, что я бы на его месте испугалась.

Только он — не я.

— Что — "Глеб"?! У тебя дочь разболталась совсем, а ты мне какие-то претензии выкатываешь? — разносится по кухне его недовольный голос, но уже без повышенных интонаций.

— Ден, ты чай заварил? — вклинивается Степан.

Отец награждает его взглядом — "Да не лез бы ты не в своё дело!", но Степан не обращает на грозного предпринимателя Дёмина внимания.

— Да, — отвечает односложно Денис.

— Тогда проводи сестру в комнату. И чай ей захвати.

Все замолкают, разглядывая Степана. С виду он совершенно спокоен. Даже подбадривает Дениса слабой улыбкой.

Ден кивает в ответ, подхватывает бокал с чаем, протягивает мне руку, за которую я цепляюсь. Поднимаюсь из кокона и благодарю взглядом отчима за то, что даёт мне выдохнуть. Мне это надо. Я не могу сейчас противостоять им всем. Я свихнусь. Я явно переоценила свои возможности.

Когда я почти вырвалась из кухни, меня настигает голос отчима:

— Май... Такой деликатный момент... Я могу попросить тебя пока не мыться?

Резко оборачиваюсь. Ах, вот как! Он просто мягко стелет, чтобы было жёстко спать.

Но сдерживаюсь от открытого протеста:

— Хорошо, — соглашаюсь для вида, решая, что первое, что сделаю, когда поднимусь в свою комнату — это пойду в душ.

У них ничего не выйдет!

И иду за Денисом, с ужасом ожидая, что и он начнет меня прогибать.

Дом Арефьевых

— Стёп... - выдыхает Ева, глядя на мужа и боясь прочитать на его лице, что самое страшное случилось.

Степан разминает шею. Наверное, любой другой мужик бы на его месте уже тысячу раз пожалел, что связался с женщиной с детьми. Но Степан не жалел. За это время он стал считать и Майю, и Дениса своими. А разве бросают своих тогда, когда трудно? Нет, конечно.

— Я не знаю, Ев... Она нормально не говорит.

— Боится? — непослушными губами спрашивает Ева.

Как же такое случилось с её девочкой? За что?!

— Нет, не боится... Похоже, что выгораживает этого... Кирилла, — Степан практически выплюнул его имя.

— Так он её... изнасиловал? — вмешивается в разговор Глеб Дёмин, отец Майи и Дениса. Венка бешено пульсирует у него на виске. Почему это случилось с его дочерью?!

— Вроде нет. Она сказала, что нет. Телесных тоже я не заметил. Но, понятное дело, я ж не буду её раздевать, — отвечает Глебу Степан.

— Я убью этого выродка! — рычит Дёмин.

— А вот этого — не надо! — возражает Арефьев, — Между ними там что-то произошло малопонятное, но убийству Кирилла Майка не обрадуется точно.

— Ты что хочешь сказать — она не рассказывает, потому что защищает его? — Ева делает верный вывод. Хорошо знает дочь.

— Её надо на судмед отвезти! И посадить урода! Сколько ему всё будет сходить с рук? — снова повышает голос Дёмин.

— Давайте для начала успокоимся. Нужно сделать так, чтобы Майка быстрее в себя пришла. А с Кириллом Кабириным можно и так разобраться... Без полиции... — Степан тоже поддерживает Глеба. Ведь он тоже знает, что такое спускать нельзя никому. Этот мир существует по жёстким правилам.

— А если он её не насиловал, а вы мальчишку в лесополосе закопаете, как спать потом будете? — тихо спрашивает Ева.

— Сладко, — отвечает Глеб.

— И спокойно, — не менее уверенно произносит Степан.

— Придурки! — восклицает Ева, — Надо хотя бы выяснить, что там случилось!

— Может, тебе расскажет? — с надеждой смотрит на бывшую Дёмин.

— Да, попробовать стоит, — соглашается Степан.

Но Майя ничего не рассказывает. Никому. Ни матери, ни отцу, ни брату, ни Степану. Ни даже психологу. Упорно стоит на своём — ничего не было, поехала с Кириллом добровольно. От медосмотра наотрез отказывается. А первое, что сделала, оказавшись в своей комнате, пока взрослые дискутировали на кухне — это пошла в душ и долго там мылась.

А еще девушка сидит у себя в комнате и не выходит. Отказывается от еды, плохо спит.

Через десять дней нервы у Евы Арефьевой не выдерживают,