Не родные. Малышка в награду (СИ) - Левашова Елена
— А не то… — продолжаю его мысль я.
— А не то я ее заберу. У тебя нет работы и имущества. Тебя лишат родительских прав в два счета. Оглянуться не успеешь, а дочка со мной. Как тебе такой расклад?
— Какой же ты мерзавец… — поднимаю взгляд и пристально смотрю в его глаза. Чужие… И человек чужой, страшный. Совсем не мой… Наконец-то, отлегло у меня от сердца. И ничего при виде него не екает.
— Какой ответ?
— Война, Роман. Я дочь тебе не отдам.
Глава 4
МАРИЯ
— Ха-ха! Это ты мне объявляешь войну? Да кто ты такая? — шипит Роман, впиваясь пальцами в мой локоть.
На дне его глаз плещется ярость, губы дрожат. Еще мгновение, и он меня ударит… Или просто отнимет дочь. Мерзавец, как я могла не замечать его истинной натуры? Слепо любить и доверять свою жизнь? Он опасен. По-настоящему опасен.
— Роман, отпусти мою дочь, или я обращусь в полицию, — хладнокровно произносит мама.
Маленькая, хрупкая, она наступает на моего бывшего, как бронепоезд.
— Маруся, я обращусь в органы опеки, так и знай. У тебя нет работы, а живете вы в жалкой халупе. Тебе не на что кормить ребенка. Нигде ты не оформлена. Так что… закон будет на моей стороне.
— Ты развелся со мной, ты посторонний для нас человек, Роман.
— Ошибаешься. Ты родила раньше, чем истекли триста дней после развода. По закону ребенок обязан носить мои отчество и фамилию. И он мой… Она моя. Как ее зовут?
— Рома, я не против твоего общения с дочерью. Но… Давай не будем скандалить и оскорблять друг друга. Можно же все мирно решить?
— А я не хочу мирно. Сейчас ты сядешь в мою машину и поедешь домой. Так и быть — пока девочка маленькая, я позволю тебе ее кормить. А потом вышвырну. Вы все… Вы лживые, лицемерные гадюки. И Оксана эта… Она сказала про твою беременность. Призналась, что говорила с тобой там… Маша, у меня нет времени на уговоры. Садись в машину, с этого дня ты будешь жить у нас.
— Она не поедет, — холодно возражает мама. — И только попробуй применить силу. Маруся живет у меня, в моей, как ты выразился халупе. Она сыта и одета. Работает — о справках мы позаботимся, не волнуйся. Девочка накормлена материнским молоком и имеет все необходимое. Так что не нужно пугать нас органами опеки. Ни один суд не примет сторону отца. Да еще такого блудливого, как ты. А теперь… Пошел вон отсюда!
— Вы еще пожалеете, мерзавки!
Тело сотрясает дрожь. Пожалуй, еще никогда мне не было так страшно. Чувствую, как наливаются груди. Покалывают от подступившего молока. Я не отдам ему ребенка… Никогда. Что угодно для моей бусинки сделаю, но не позволю ей расти без меня.
Роман садится в машину, остервенело хлопает дверью и уезжает. Не могу больше выдерживать напряжения. Выдыхаю, наконец. Кажется, только сейчас дышу… И плачу, как белуга.
— Маруська, уезжать нам надо, милая. Он не даст покоя. Не оставит нас, пока не отберет малышку. Тебе на работу нужно утроиться официально. Квартиру я на тебя переоформлю. Сама уеду в село и буду жить в родительском доме, — обнимает меня мама. — Мы не пропащие… Пусть этот мерзавец не думает ни о чем таком… Все хорошо будет.
Да, именно так. Все будет хорошо, потому что я безгранично люблю свою малышку.
Пока мы едем домой, мама еще раз, как бы невзначай напоминает о Саше. Вернее, об Алексе — именно так я его называла.
Может, правда, попросить помощи? Воспоминания отдаются тупой болью в груди… Уносят меня в прошлое, где мы были счастливы. Я словно наяву вижу его глаза — серо-голубые, умные, зарываюсь пальцами в густые каштановые волосы, вдыхаю запах, который так любила… Почему же так горько до сих пор?
Кормлю Вареньку и перекладываю дочку в кроватку — ее мы купили с рук на Авито.
А потом сажусь в кресло и ставлю на зарядку планшет. Я редко появляюсь в социальных сетях, а гаджет использую для чтения электронных книг. Но сегодня изменяю своим привычкам — с замиранием сердца вбиваю в поисковую строку его имя — Александр Озеров.
«Александр Озеров, тридцать три года, Москва», — читаю, пялясь на его фотографии.
Алекс красуется возле вычурного офисного строения, обнимает ослепительно-красивую девушку, сидит за рулем дорогущей красной машины… Дома, люди в строгих костюмах, автомобили, мотоциклы…
Все атрибуты успешной жизни. Он здорово вырос… Разбогател, обзавелся красивой невестой. Об этом тоже услужливо сообщает социальная сеть — возле строки с его именем красноречивая надпись «помолвлен».
И его невесту зовут Яна… Яна Образцова.
— Маруся, ну, чего ты погрустнела? — шепчет мама, входя в комнату. — Я записалась на прием к нотариусу. Завтра же оформлю дарственную. Никто не посмеет тебя лишить родительских прав. И Семеновну попрошу составить тебе трудовой договор.
— Спасибо, мам… Да зашла на страничку Алекса. У него все хорошо, мамуль… Свое дело, красивая невеста. Новая, успешная жизнь.
— А чем он занимается?
— Ой! Я и не посмотрела. Мам, он владелец частного охранного агентства «Русь». Оно на третьем месте в рейтинге лучших предприятий.
— Во-от. Он может тебе помочь.
— Мам, даже если я продам квартиру, денег едва ли хватит на оплату его услуг.
— Он не возьмет с тебя денег. А в этих ваших соцсетях не пишут, где он живет?
— Нет, пишут, что в Москве. Точного адреса нет, но если я задамся целью…
— Давай решать проблемы по мере поступления. Завтра квартира станет твоей. Можешь продать ее и поближе к Москве перебраться.
— Мам… Пока Варюшка маленькая, не хочу совершать резких движений.
— А Роман правду сказал? Насчет трехсот дней? Варвара наша…
— Да, мамуль. Она, правда, Федосеева Варвара Романовна, так по закону положено. Я ничего с этим не могла сделать.
— Знаешь, как можно его адрес узнать? Поднять документы охранного предприятия, там обычно указан юридический адрес. Если припечет, сразу туда и поедешь.
— Надеюсь, не придется.
Глава 5
МАРУСЯ
Из зеркального отражения на меня смотрит девушка. Бледная, под глазами пролегли тени, губы сухие… Я сильно похудела. Последние полтора месяца толком не сплю. Однако, причина не в Варе — я до смерти боюсь бывшего.
Стоит прикрыть глаза — мерещатся страшные картинки. Как наяву видятся чужие лица, протянутые руки. Они трогают мою доченьку, грубо вынимают ее из кроватки и увозят. Я в ужасе вздрагиваю… Прижимаю малышку к груди, обнимаю и плачу, плачу…
В первый раз «милые» женщины из органов опеки явились к нам через неделю после выписки из роддома.
К тому времени мама успела оформить на меня дарственную. Дамочки морщились, поджимали губы, заглядывали в холодильник и платяной шкаф, перебирали своими мерзкими руками выглаженные вещи моей малышки. Искали, к чему прицепиться, но так и не нашли ничего… Ушли, тоскливо вздыхая.
Я знаю, что они вернутся… Не жду их визита, но уверена, что дамы придут снова.
— Ну чего ты опять? — спрашивает мама, подойдя ближе.
Так и стою перед зеркалом, погруженная в тоскливые думки.
— Мам, у меня есть квартира, но нет работы. Скоро они придут, вот увидишь… Одна из них, кажется, Валерия Сергеевна, пообещала, что самолично проверит и…
— Ну, хватит уже хандрить, — мама обнимает меня за плечи. — Посмотри в окно, Маруся. Птички поют, пахнет смолой и свежей зеленью. Лето вступает в права. Новая жизнь, дочка. Пока Варя спит, узнай про курсы повышения квалификации. Ты же забрала диплом из дома? Выйдешь работать на полставки, а я буду с внучкой помогать.
— Хорошо, мамуль. Узнаю. Побегу я, мам… Звони, как Варюша проснется.
Пока Варюха спит, я бегаю мыть подъезды в соседнем доме. Мамина знакомая Степановна так и не оформила меня официально — невыгодно ей налоги платить. А мне ничего другого не остается — на одну лишь мамину пенсию мы не проживем.
Опускаю тряпку в большое ведро и тщательно ее выполаскиваю. Еще немного — всего три этажа — и я свободна.
Возле тридцатой квартиры на втором этаже обнаруживаю пустые бутылки от водки — я не узнавала точно, но, по слухам, здесь живет местный алкоголик Федорыч.
