Скамейка грешников - Анастасия Уайт
Боже. Неужели это карма? Почему, стоит мне явиться на вечеринку, и со мной случается какая-то хрень? Выходит, Дрейк был прав, когда говорил, что я делаю из мухи слона?
Я расталкиваю людей, стараясь убраться подальше от гостиной и всех этих гуляк. Тем временем по лицу льются непрекращающиеся слезы. Я словно превратилась в кран, и у меня не получается закрутить вентиль. Ненавижу это место.
– Эй. – Меня обнимаю за талию, вынуждая остановиться. Даже не глядя на него, я знаю, что это Томпсон. – Что случилось?
– Ничего, – хнычу я, желая стереть с лица следы разливающегося ниагарского водопада.
Он медленно разворачивает меня к себе и осторожно приподнимает мой подбородок пальцами. Томпсон заставляет посмотреть ему в глаза, и у меня возникает ощущение, что я тону. Его карие глаза настолько темные, что напоминают ночное беззвездное небо. Он глядит на меня с такой нежностью, что у меня подгибаются колени. Да что в нем такого? Я понятия не имею, чего он от меня хочет, но что хуже – я не представляю, чего сама хочу от него.
– Ты расскажешь, или мне угадывать? – спрашивает он, и я усмехаюсь, несмотря на слезы.
– Зря я с тобой танцевала, это была ошибка.
– На следующей неделе к тебе никто не станет цепляться, и тогда ты поймешь, что никакая это не ошибка, – мягко говорит Колтон, пальцами проводя по линии моей скулы. – Мне не нравится, когда ты расстроена.
Я сглатываю ком в горле, неспособная издать хотя бы звук.
– Ага, и мне. Выгляжу ужасно.
– Никогда. Ты выглядишь как самая… – У него нет возможности закончить предложение, потому что кто-то отдергивает его от меня. Я пячусь и затылком ударяюсь о стену.
– Ай… – стону я и потираю ушибленное место в надежде избавиться от боли. – Ох… больно.
– Ава, все хорошо? – Я фокусирую взгляд на нависшем надо мной человеке и вижу Дрейка. У него ходят желваки, губы сжаты в тонкую линию. – Что он сделал?
– Я ничего не делал. – Низким голосом сообщает Томпсон из-за спины брата Лайлы. – Ты все неправильно понял.
– Неправильно? – Дрейк разворачивается на месте и оказывается лицом к лицу с его товарищем по команде. – Ты выгнал ее с прошлой вечеринки. А сейчас я вижу, что она стоит перед тобой и рыдает. И хочешь сказать, что это не из-за тебя?
– Не из-за меня, Бенсон, – отвечает Колтон чуть более высоким голосом, не сводя глаз с Дрейка. – Я пытался помочь.
– И думаешь, я тебе поверю? – Я делаю шаг вперед и кладу ладонь на предплечье Дрейка. Его мышца от моего прикосновения сокращается. Когда он наконец обращает свое внимание на меня, то смотрит тяжелым взглядом из полуопущенных век. – Что он сделал?
– Ничего. – Я смотрю то на одного парня, то на другого. – Колт пытался меня успокоить. Правда.
– Колт? – Взлетевшие брови Дрейка едва не достигают линии роста волос.
– Так меня, мать твою, зовут, придурок, – ворчит Томпсон. По какой-то поистине идиотской причине мне эта сцена кажется забавной. Он же не против того, что я назвала его Колт?
– В курсе. – Дрейк проводит рукой по лицу. – Прости, если понял все превратно. Просто увидел, что она плачет, а ты стоишь рядом…
– Я понял. – Он глубоко вздыхает и зыркает на меня. – Я пошел. У тебя намного лучше получается справляться со всем этим… – Томпсон указывает на мое лицо, и во мне просыпается неуверенность. Вероятно, я выгляжу куда ужаснее, что полагаю.
– Спасибо, Колт, – благодарю я его, когда он отступает. Мы встречаемся взглядами, и он своего не отводит.
Колеблясь, он медленно открывает рот.
– Всегда пожалуйста, Ава. – Наконец он назвал меня по имени. Впервые со дня нашей встречи.
Дрейк хватает меня за руку и уводит в ближайшую ванную, оставляя Томпсона позади. Как только мы оказываемся в уборной, он закрывает двери и поднимает глаза на меня, однако я решаю игнорировать его пристальное внимание и смотрюсь в зеркало. Если ему так интересно, что случилось, он всегда может спросить. Вежливо. Сейчас во мне плещется слишком много эмоций, чтобы держать лицо.
– Так ты меня просветишь? – начинает он, как только я заканчиваю умываться.
– Насчет чего? – Я спиной прислоняюсь к раковине.
– Почему ты плакала?
– Потому что люди невыносимы, – бормочу, и он усмехается.
– Объяснишь?
– Нет. – Качаю головой. – Просто Грейс вывела меня из себя.
– Что она сделала?
– Оставила меня с Томпсоном наедине, – рассказываю я, и черты его лица искажаются.
Дрейк делает шаг ко мне, но останавливается и убирает руки в карманы.
– Я видел вас вместе. Просто мне нужно было сходить на кухню и… Зачем ты с ним танцевала?
– Он попросил составить ему компанию, – выпаливаю я нервно.
– И ты согласилась? – Дрейк смеется. – Вот так просто?
– О-он хотел поступить правильно и исправить мое положение.
– Звучит как какой-то бред. – Он делает еще шаг, но на этот раз я могу описать выражение его лица как «Дрейк Бенсон встревожен и сбит с толку».
– Помнишь, ты думал, что после событий той вечеринки могут быть последствия?
– Ну да, а что?
Я отвожу взгляд и смотрю в стену за его спиной.
– В общем, ты не ошибся. Я две недели жила в аду, потому что все решили, что я его враг.
– И откуда Томпсон об этом знает?
Я глубоко вздыхаю и наконец поднимаю глаза на брата лучшей подруги.
– Колтон видел, как однажды моя соседка повела себя со мной как настоящая сука. Он знал, что это случилось из-за его поступка на вечеринке, и потому… попытался показать всем, что между нами нет никакой вражды.
О беседе с Томпсоном в туалете я решаю умолчать. Чем меньше Дрейк знает, тем лучше. Он и так ведет себя странно и словно готов накричать на меня. Это было бы не впервые, однако обычно у него возникало такое желание из-за какого-нибудь моего глупого поступка. Сейчас же он смотрит на меня как-то иначе, и у меня не получается понять, что у него на уме.
– Почему ты не рассказала об этом мне? – повышает он голос. – Я же всегда готов помочь. Всегда. Я бы не…
– Я не хотела, чтобы кто-то знал. – Я еле сглатываю слюну. – Даже Лайла.
– Значит, если бы Томпсон не вступился за тебя… травля
