Меняя формат Судьбы - Татьяна Александровна Алюшина
На что тот уважительно-понимающе ей кивнул.
– Идём, бабуль! – обрадовался Павлик, подскочив к бабушке и ухватив ту за руку. – Маруся сказала, что они цыплят в подсобку перенесли, чтобы они не замёрзли от ветра. – И спросил очень серьёзно: – Понимаешь?
– Понимаю, – заверила его Лидия Григорьевна, встала со своего места и двинулась следом за внуком, тащившим её за руку и пересказывавшим всё, что объяснила ему Маруся.
– Здравствуйте, – не успела закрыться дверь в кухню, как раздался голос от входа в столовую.
К столу двигались двое мужчин, один средних лет, самой простой наружности, и второй помоложе, можно сказать, парень – высокий худощавый блондин с уставшим лицом, державший под мышкой кожаную папку для бумаг, очевидно, тот самый следователь, о котором говорил Дмитрий Егорович.
Хозяин поднялся со своего места, подошёл к пришедшим, поздоровался с каждым за руку и пригласил за стол широким жестом:
– Присаживайтесь, мужчины. Чаю горячего? Самовар ещё не остыл.
– О-о-о, – откровенно обрадовался младший из пришедших, – чай – это шикардос. – Сел за стол, положил рядом с собой папку, принял с благодарным кивком большую кружку от Вольского, налившего чаю и передавшего ему, и пояснил: – Околели мы все в том овраге от холода на фиг, конкретно. – Сделав первый глоток, он чуть не застонал от наслаждения. – В том смысле, что оперативная группа и эксперт наш. Ах да, – спохватился он, поставил кружку на стол и представился: – Капитан МВД Максим Викторович Коломин.
Мужчина достал из кармана удостоверение, предъявил присутствующим в развёрнутом виде, убрал обратно, сделал ещё пару глотков чая, цапнул с тарелочки, что подвинула к нему Дарья, маленькую булочку, откусил, запил ещё одним глотком чая и, торопливо прожевав и проглотив, продолжил свои объяснения:
– Мне надо взять показания с тех, кто обнаружил труп женщины в реке.
– Возьмёшь, Макс, – успокаивающе, махнул ему рукой Егорыч, определённо, как поняла по его реплике Дарья, знавший парня, – перекуси сначала, нормально чаю выпей, согрейся, а потом и показания.
– Так ждут ведь, Дмитрий Егорыч, – словно извиняясь, сообщил оперативник, в то же время торопливо сооружая себе бутерброд из второй булочки, сыра и колбасы, что взял со второй тарелки, также придвинутой Дарьей к нему поближе.
– Олег, – обратился хозяин ко второму мужчине, – давай-ка ты тоже чаю и перекуси. А то мотаешься под дождём и ветрюганом на дворе, небось тоже околел, как те оперативники.
– Та не, Егорыч, – отказался мужчина. – К Глаше пойду, кофе себе сделаю.
– Вот же кофейная душа, – крутнув головой, усмехнулся Дмитрий Егорыч и не стал настаивать.
Мужчина, как поняла Дарья, тот самый Олег Юрьевич, о котором упоминал раньше Дмитрий Егорович, кивнул как бы всем сразу, не обращая этот жест ни к кому конкретно, и ушёл в кухню, плотно прикрыв за собой двери.
– Ну, так что там у вас? – спросил Дмитрий Егорович, заметив, что оперативник, за то короткое время, пока он беседовал с Олегом, успел в скоростном режиме умять бутерброд и выпить свой чай.
– Да полная зад… – осёкся товарищ капитан, посмотрев на Дарью, – …она, в общем, эта самая, Дмитрий Егорыч, – закончил он фразу. – Все бригады на выезде, следователи и эксперты, как многостаночники, пашут реально с самой зари: два несчастных случая со смертельным, – принялся перечислять он степень востребованности их работы сегодня. – ДТП тоже со смертельным: на Кирова дерево рухнуло на проезжавшую «девятку», тот пытался резко вывернуть и лоб в лоб во встречный «Ауди». Один – труп, второй в больничке тяжёлый. Одна конкретная бытовуха с поножовщиной и молотком. Баба в реанимации, мужик наглухо. Ну и эта ваша «русалка», – закончил он жаловаться, безнадёжно вздохнув в конце своей речи.
– Несчастный случай? – спросил Дмитрий Егорович.
– Да похоже, что криминал, – изобразив лицом кислое смирение, почесал он в затылке. – Эксперты точно скажут. Но голая баба во время бури, да в овраге? Ну не купаться же она туда потащилась, – вздохнул тягостно товарищ капитан и обратился к Дарье и Вольскому: – Так, господа свидетели, будем записывать ваши показания. Только для начала предъявите, пожалуйста, ваши документы.
– Они у меня в комнате на втором этаже, – поднимаясь из-за стола, сказала Дарья.
– Ну и мои в комнате, – поддержал её Александр, тоже вставая со стула.
– Ты, пока они ходят, чайку ещё выпей, Макс, и поешь, – предложил оперу хозяин.
Дарья предполагала, что снятие показаний с неё и Александра будет проводиться согласно каким-то там регламентам и правилам, описанным в законодательстве: что их станут опрашивать по одному, исключительно тет-а-тет с полицейским, как-то так – ну, не знает она, как там именно положено. Но, с её точки зрения, именно такое проведение опроса самое логичное.
Ничего подобного. Товарищ капитан Коломин, занеся в протокол данные паспортов Дарьи и Александра, наскоро задал простые вопросы: как обнаружили, попросил описать подробно, что они увидели, когда спустились, и как определили, что человек мёртв, с благодарностью принял от Дарьи все фото и видеоматериалы по трупу, что она скинула ему на телефон.
А единственный вопрос, касавшийся не фактов, а скорее эмоций, он задал Дарье в самом конце их беседы:
– А почему вы вообще решили спускаться в тот овраг? – выказал он откровенное недоумение. – Вокруг хрен знает что творится: ураган, ливень, шквалистый ветер, в любой момент может неслабо «прилететь» веткой или ещё какой фигнёй, грязь в том овраге по уши, а вы…
– Я медик, – пожала плечами Дарья, не понимая озадаченности оперативника, – человек мог быть жив и находиться в состоянии шока, и ему могла требоваться помощь. Это нормально.
– М-да, – поизучав её лицо пару секунд, протянул оперативник и, засунув листки протоколов, которые подписали Дарья и Вольский, с резким звуком, резанувшим неприятно по слуху, вжикнув молнией, застегнул свою папку, сообщив официальным тоном: – Если понадобятся ваши показания, вас оповестят и пригласят к следователю. На этом всё, – поднялся он с места.
Дмитрий Егорович пошёл проводить товарища капитана Коломина, а Дарья с Александром так и остались сидеть за столом, в замешательстве глядя друг на друга.
– И что это было? – первой нарушила их молчание Даша. – Он даже не спросил: знаем ли мы погибшую? И эти его, скажем так, дополнительные вопросы вообще о чём? – удивлялась она.
– Вот и мне интересно, – в задумчивости кивнул Вольский, соглашаясь с недоумением девушки.
– Или настолько они все там уже действительно уработались на этих их вызовах, или настолько ему пофиг на формальности и детали, – выдвинула предположение Даша. – Мне кажется, что он был обязан задать вопрос: знали ли мы потерпевшую, – всё дивилась непрофессионализму опера Дарья. – Или я чего-то не понимаю?
– Может, и на самом деле умотался
