Отбитая - Кира Романовская
— Знаешь, Великан, у меня нехорошее предчувствие, как будто что-то должно случиться, — тихо сказала Катя, нарушая тишину между ними. — Он тебя не просто так позвал, готовится передавать дела.
— В смысле передавать?
— Ты не слышал, что Юля сказала — ты наследник Игоря, один единственный, по завещанию. Ты не знал? Он ведь, как и ты, из детского дома, никого нет, только ты.
— Впервые слышу про завещание.
— Вот и Юля не знала, а когда нашла его, устроила такой скандал, что Игорь на месяц загремел в больницу с сердечным приступом. Ты тогда за границей застрял в ковид, я тебе хотела позвонить, он просил не беспокоить. Пока он там лежал, я всё и провернула, развод без раздела имущества по мировому соглашению сторон. Ни о чём не жалею…
Катя отвернулась к окну и больше ничего не говорила, пока Вадим переваривал её слова. Теперь и у него было нехорошее предчувствие.
В клубе Катя немного повеселела, опрокинув в себя два шота у барной стойки, заказала приват.
Они сели в отдельной кабинке, если так можно было назвать часть зала, отделённую от других таких же приватных кабинок с картонными стенами лишь тяжелыми шторами, за которыми располагалась маленькая сцена с шестом и диван для гостей.
— Ну, смотри, Великан, это одна из лучших танцовщиц этого клуба, блюй куда-нибудь в сторону от меня, лады? Зато тут есть продолжение, в «Немезиде» всё строго — девочки танцуют, но не сосут, — Катя порылась в своём рюкзачке и достала оттуда пузырёк с антисептиком. — Дай руки, Великан, продезинфицируем! Ничего здесь больше не трогай, тут и сидеть-то опасно для здоровья!
Воистину, всё познаётся в сравнении, неуклюжая танцовщица на огромных каблуках, с горем пополам залезла на шест, повертелась для приличия, постоянно поглядывая в сторону мужчины и женщины, которые не проявляли особых восторгов.
Лишний вес, кривые импланты в груди, целлюлит — вот, что заметил Вадим во всех её кривляниях. Катя вдруг вскрикнула, выставила в её сторону ладони, отворачиваясь:
— Прикройте пещерку, женщина, оттуда дует! Я не хочу туда заглядывать!
— Вы продолжение брать будете? — нетерпеливо спросила она, останавливая номер.
— Вадим, ты как? Я бы не советовала, а сколько стоит?
Когда цены были озвучены Вадим приятно удивился — цены на продажную любовь в провинции были в разы ниже, но качество, конечно хромало на обе ноги.
— Ой, как я маме то своей благодарна, что на шлюху я так и не выучилась, — покачала головой Отбитая. — Сосёшь, считай, за бесплатно. Девушка, я извиняюсь, но танцевать это не ваше, ни гибкости, ни харизмы, только растяжка, и та со скрипом, я его прям отсюда слышала. Или это колени натруженные скрипели?
— Да пошла ты, сама попробуй! — раздражённо выпалила девушка с голыми сиськами и ушла, оставив гостей скучать.
— А вот и попробую, я умею немножко, всяко лучше, чем у этой шаболды получится, только шест протру от её хламидий.
Вадим с улыбкой смотрел, как Катя, ипохондрик со стажем, протирает шест тонной спиртовых салфеток из своего рюкзака. Затем пришло время избавляться от узких джинс, обуви и носков. Вадим никогда не пользовался тем, что женщина, с которой он хочет переспать не всегда трезвая и до конца оценивает ситуацию, но сейчас он не мог остановить ни её, ни себя — поддатая Отбитая это было нечто.
— Всё, что здесь будет, Великан, тут и останется, понятно тебе? — строго спросила она.
Тот кивнул. Только начинающая стриптизёрша взялась за шест двумя руками, как шторы распахнулись и в приватную комнату заглянул мужчина.
— О, Тагирчик, привет, а мы на час оплатили, можно немножко пошалим?
— Конечно, Катюш, развлекайся, приятного вечера, — улыбнулся мужик зековской наружности и тут же исчез.
— Я знаю все злачные места в городе, а в этих местах все знают меня, — хохотнула Катя и приступила к акробатическому номеру.
Вадиму оставалось только наблюдать, как она забралась на шест и начала исполнять связки, профессионально и изящно, гораздо лучше предшественницы. Ему было интересно, будет ли она раздеваться?
Нет. В конце короткого номера Катя так и осталось в короткой маечке и чёрных кружевных трусиках. Она согнулась пополам, тяжело дыша, пока Вадим ей искренне аплодировал, это был лучший номер за сегодняшний вечер.
— Чё то давление аж подскочило, Великан, я слишком стара для этого дерьма, — прохрипела Отбитая.
На её теле выступили мелкие капли пота, которые немного блестели в полумраке комнаты. Она подошла к дивану и собиралась одеваться, как вдруг Вадим спросил:
— У тебя шрам от ёжика остался?
— Да, щас покажу!
Отбитая повернулась к нему задом, чуть оттянула трусики с правого полупопия и Вадим увидел белесый маленький шрам.
— Хотела татушку сделать, а потом подумала — пусть будет, я же его не вижу, — пробормотала она, извернувшись назад и рассматривая свой же шрам. — Теперь вижу…
Она покачнулась, потеряв равновесие, и чуть было не упала, Вадим вовремя её подхватил и усадил к себе на колени, прижав спиной к груди. Ему в нос ударил сладковатый запах её духов и пота, он подействовал на него, как афродизиак. Когда утром он проснулся в номере один, там пахло точно также, едва уловимо, напоминая о женщине, что была рядом с ним в ту ночь, а теперь снова в его объятиях.
Катя замерла, повернув голову вбок, она смотрела ему в глаза и тяжело дышала. Руки Вадима покоились на её влажной тонкой талии, но не двигались дальше.
— Такая ты всё-таки бесстыжая. И как будешь в глаза смотреть своему коллеге на совещаниях после сегодняшнего вечера? — хрипло спросил Вадим. — Да и столы у нас с тобой напротив стоят.
— Спокойно буду смотреть. Я живу моментом, Великан, и никогда ни о чём не жалею, потому что в следующий момент меня может и не быть…
В следующий момент был поцелуй, с солёным привкусом пота на её губах, долгий, изучающий, осторожный. Катя уселась поудобнее на его бедре и задала его ладоням желанное направление — одна вверх, другая вниз.
Вадим теснее прижал её к себе, она откинула голову назад и прикрыла веки, его поцелуи перешли на трепещущую шею, где неистово пульсировала артерия, разгоняя кровь не только по её телу, но и по его. Левой рукой он добрался до груди, в лифчике он нащупал маленькую грудь с затвердевшим соском. Он просунул его между указательным и средним пальцем и начал ласкать.
Катя судорожно вздохнула, повернув к нему голову и подставив губы, которые тут
