Няня для дочки отшельника - Аня Вьёри
– Закройте глаза! – почти кричу.
– Инга, я…
Начинает он, но тут же сам себя обрывает, рычит.
– Вы могли бы сказать, что пошли на реку? Мы нервничали!
– Вы работали, Лиза гуляла! Кому говорить-то?! – возмущаюсь я, натягивая платье поверх мокрого тела. – Можете оборачиваться, – говорю уже тише. – Я пришла-то сюда полчаса как.
.
Михаил
Я, кажется, что-то хотел ей сказать.
Точно хотел.
Не просто же так я ее искал?
Но стою, смотрю, как она отжимает волосы, и не могу вымолвить ни слова.
Какого черта?
Я глаз не могу оторвать от капелек воды, оставшихся на ее ключице.
И дико хочу провести рукой по ее влажному плечу.
Что происходит?
– Я прошу прощения, – откашливаюсь, – не ожидал найти вас здесь. Деревенские купаются ниже по течению.
– У меня купальника нет, – вдруг густо краснеет Инга. – Я специально именно сюда пришла.
А у меня перехватывает дыхание.
От мысли, что вот сейчас у нее под платьем ничего не надето, у меня просто… кхм…
– Пойдемте домой!
Сам понимаю, что моя просьба, скорее, похожа на команду, но ничего не могу с собой поделать.
До моего двора тут близко.
Буквально триста метров через луг.
– Лиза! – я распахиваю ворота. – Я нашел Ингу, – боюсь даже на нее оглянуться, но слышу, что она идет рядом, чуть позади меня. – Пожалуйста, не уходите больше сегодня из дома, – говорю, конечно, обеим, хотя смотрю на дочку. – А мне надо уехать в город.
– Ты говорил, что не поедешь! – возмущается Лиза.
– Надо! – рявкаю слишком резко, но ничего не могу с собой поделать.
Оставаться сейчас дома не могу!
Глава 20
Михаил
Ни в какой город я не еду…
Отъезжаю от дома километров десять, бросаю машину, ухожу пешком в поле… Сколько иду – сам не знаю. Пока голова перестает гудеть, и внутри поселяется тишина.
Оглядываюсь.
Вокруг уже березы, кое-где и сосны…
Я лишь примерно представляю себе, где нахожусь. Ну и черт с ним. Выберусь.
Место какое-то офигительно живописное. Будто тут и не ходит никто. Странно, рядом отчетливо слышен шум электрички. Значит, где-то деревня, станция, дорога…
А тут…
Вывернутые с корнями сосны лежат на боку. Давно лежат, уж густо поросли мхом, а кое-где и молодыми осинками…
Выбираю один из таких стволов, сначала сажусь на него, а потом откидываюсь спиной и замираю. Смотрю на вершины деревьев… Красиво. Могучие ели, полупрозрачные березы и клочки небесной лазури между ними…
Вот такое вот совершенство в простоте…
В простоте?
Инга… Она же простая, как дважды два. Проверил и перепроверил. Нет в ней никакого двойного дна. Никакой хитрости, никакого умысла…
Зато ж есть ум, такт, настойчивость, любовь к детям, умение найти со всеми общий язык… И красота… Самая настоящая красота.
Не та, что создают пластические хирурги или косметологи, а первозданная, естественная.
Она во всем: в движениях, во взгляде, в смехе и манере говорить.
Ох…
Не потому ли я так тщательно ее проверял, что… Чувствовал. Наверное, с первого же дня и чувствовал, что хочу ее. Вот такую, почти не накрашенную, не манерную и не элегантную. Зато ж искреннюю в своей естественности… Совершенную… Настоящую.
Черт, аж в животе все переворачивается.
Окей.
Сам себе признался.
Не просто так ты, Миха, у себя постороннюю девицу поселил. Будем честны. Понравилась. Сильно.
И что дальше?
Шумно выдыхаю, тру лицо руками.
А дальше доказать ей, что я не придурок и не маньяк, швыряющий женщинам в лицо обвинения и глянцевые журналы.
Доказать, что мне можно доверять.
Наверное.
Можно?
Черт возьми, как же все сложно…
Пожалуй, понять себя еще сложнее, чем понять женщин.
Значит, будем просто жить. Спокойно. Каждый день. Я разберусь, что у нас происходит со школой, а она будет заниматься с Лизой.
Пусть так.
.
Инга
– А-а-а-у… – чертим с Лизой кривую линию прямо на земле и нараспев соединяем буквы. – О-о-о-о-х!
Тыкаю палочкой в согласную, чтобы имитировать восклицание, и она ломается!
А мы хохочем!
– Надо не “ох”, а “ой”!
– Сейчас сделаем! – уверенно выставляю ладонь. – Так, где у нас тут “й”?
“Й” у нас в правом ряду вторая слева, но я упорно смотрю в другой угол нашего импровизированного алфавита.
– Вот! Вот она! – довольно подпрыгивает Лиза.
– Ух ты! Какая ты молодец! Итак, – развожу руками, показывая, что мне нечем чертить.
– Я сейчас! – Лиза резво скачет к ближайшему клену. – На! Держи…
– Значит, будет “о-о-о” – тяну раздумывая.
– Ой! – кричит Лиза и тычет своей палкой в песок.
– Ой! – киваю я, смешно тряхнув волосами, а Лиза снова смеется.
Скорее, от удовольствия узнавания, чем от моих гримас или сломанных палок.
Но наши уроки ей нравятся.
Мы с ней ходим к Семеновне считать цыплят, потом идем к баб Мане складывать гусят и утят, потом можем просто ходить по деревне и разбирать, какие у нас тут камни под ногами. А почему? А что такое камень? А вы знали, что есть камни, которые едят?
Ну соль, конечно же. Обычная поваренная соль.
Это ее так впечатлило, что она в тот же вечер побежала на пятачок и рассказала мальчишкам, что они все камнееды!
Не поверили! Чуть не подрались!
Пришлось доказывать.
И показывать.
А что там соль показывать? Скучно.
Я им еще и соду показала. С уксусом.
Надуть шарик без рук, или задуть огонь без ветра…
Просто, примитивно, но мальчишки и девчонки аж визжали от удовольствия! Особенно, когда мы с ними цветной вулкан сделали.
А Лиза получала свою минутку славы.
Ведь наша импровизированная химическая лаборатория была во дворе у Михаила! Он нам еще и микроскоп купил! В общем, Лиза теперь персона желанная и уважаемая в любой тусовке.
За его дочкой теперь то и дело заходят ребята. Иногда зовут гулять, а иногда, когда видят меня – спрашивают, что мы сегодня учим.
Вот недавно учились венки плести. Заставила их рассортировать цветы и травы. Все выучили, все назвали. Тут, надо признать, кое-что они знают лучше меня.
Михаил на все эти наши экзерсисы смотрит удивленно.
Сначала ругался, что я с Лизой пишу на земле, а не в прописях.
Потом понял.
А потом я увидела, что по двору тонким слоем рассыпан свежий слой песка.
Пошла его поблагодарила, так он покраснел, как мальчишка.
Смешной!
Сейчас мне с ним намного проще, чем вначале.
Дома мы с ним пересекаемся разве что за обеденным столом.
Он, кстати, вкусно готовит!
Накормил меня уже и рыбой, и шашлыками…
Так у нас повелось, что завтрак готовлю обычно я,
