Убит тобой - Татьяна Семакова
– И как я узнаю, что можно зайти?
– Мигну светом. Если почуешь неладное, уезжай.
От одного этого предостережения становится не по себе, но ослушаться я не решаюсь. Сижу в машине, смотрю сначала как Тихон подкладывает камень под дверь в подъезд, чтобы я смогла зайти, потом поглядываю на свои окна. Потом включается свет в прихожей, и я сразу же выхожу.
Быстрым шагом иду к подъезду, как вдруг прямо мне под ноги с лавки спрыгивает Василий.
– Ты мой золотой! – радуюсь я встрече.
Василий тарахтит и трется о мои ноги, и я без раздумий поднимаю его на руки. Захожу в почему-то темный подъезд и кот вдруг становится неадекватным и неуправляемым. С диким шипением поднимает шерсть и кидается в сторону, обнажив острые коготки.
В моих жилах от страха застывает кровь, а колени подкашиваются сами собой. И только это спасает меня от просвистевшей над моей головой биты, которая с жутким грохотом бьется о приоткрытую дверь.
Я падаю на колени рядом с воинственно настроенным котом, хватаю стоящего в полуметре от меня мужчину за одну штанину джинсов и что есть силы дергаю на себя. Мужчина теряет равновесие и заваливается назад, роняя биту, но из-за тесноты не падает. Чем, должна заметить, сильно меня огорчает.
Попискивая от напряжения, я успеваю первой схватить биту, а вот воспользоваться ей – уже нет. Мужчина наваливается на меня, вцепляясь руками в мое горло.
Я не успеваю задержать дыхание, а прижатое к полу в неудобной позе тело охватывает настоящая паника. Василий хоть и поступил храбро, на большее оказывается неспособен, только шипит рядом, ощетинившись и выгнув спину дугой. А я понимаю, что вот-вот отключусь, как вдруг раздается глухой звук удара.
Руки перестают сжимать мое горло. Я делаю жадный вдох и захожусь кашлем, а появившийся как нельзя вовремя Тихон хватает незнакомца за волосы и прикладывает его лицо к своему колену. Затем отшвыривает его в сторону, переступает через мои ноги и с силой бьет незнакомца носком кроссовка в трахею.
Мужчина обмякает и больше не издает ни звука.
– Тихон, – шепчу я и отползаю в угол. – Ты… ты убил его?
– Разговора точно не выйдет, – цедит Карелин зло. – Сними толстовку. И дай ключ.
Я возвращаю ему ключ от машины, быстро стягиваю кофту. Тихон облачается в нее и набрасывает на голову большой капюшон, полностью скрывая лицо. Поднимает тело, закинув руку мужчины себе на плечо и выходит с ним, будто ведет пьяного.
Я продолжаю сидеть на месте, пока Тихон не возвращается. Он проходит мимо меня, поднимается в квартиру и таким же образом выносит еще одного. Когда снова возвращается, поднимает с пола меня.
– Испугалась? – спрашивает он ласково, обняв меня за спину. Я задираю голову, а он поднимает одну руку и невесомым движением пальцев проводит по моему лицу ото лба к скуле. – Я вот расстроился, – сообщает он, поглаживая пальцами мою шею. – Не люблю, когда обижают маленьких девочек.
– А когда сам? – крайне не вовремя вспоминаю я сценку в лесу.
– Воспитательный момент, – слабо улыбается Тихон и целует меня в нос. – Собери вещи, пока еще кто не заявился. Злой я сегодня. Никакой выдержки.
Взлетая по лестнице, я думаю о том, что это и должно стать тем самым звоночком. То, что случилось просто обязано подстегнуть здравомыслие. Но если бы не он, меня бы убили. И никакого сострадания к тем, кто пришел в мой дом с конкретной целью лишить меня жизни я не испытываю. А вот благодарности во мне хоть ковшом черпай. И к Тихону, и к храброму Ваське, без участия которого я уже была бы мертва. Его-то, проскользнувшего в квартиру вслед за мной, я и подбираю, собрав сумку с самым необходимым.
– Пожалуйста, – лопочу я, подняв на Тихона ясный взгляд через очки и прижимая к груди рыжее сокровище. – Вася набросился на него как тигр! – рассказываю я запальчиво. – А я бы даже не заметила. И не успела присесть. И ты бы не успел.
– Бери, – обреченно выдыхает Тихон, а я расплываюсь в счастливой улыбке. – Я же не хотел больше детей, как это вышло?.. – бормочет он тихо, подхватывая мою сумку и следуя к двери.
Я сбиваюсь с шага и перестаю улыбаться. Его шутливая ремарка работает отрезвляющей пощечиной. Точно… ему же все это не нужно.
Когда я сажусь в машину, опасливо кошусь назад.
– Они там, да? – спрашиваю я почему-то шепотом.
– Что посеешь, – хмуро отзывается Тихон. – Что там у нас дальше по списку?
– Вот этого в списке не было, – отмечаю я, указав большим пальцем через плечо. Тихон строит недовольную мину, а я поспешно отвечаю на вопрос: – Помреж.
– Точно. Славик. Надеюсь, он будет более общительным, – добавляет Тихон зловеще и плавно трогается.
– Слушай, может, я сама? – предлагаю я робко. – Ты вроде как мертв, а у Славика язык без костей.
– Во-первых, откуда ему знать, как я выгляжу? Во-вторых, даже если узнает и расскажет, сойдет за сумасшедшего. В-третьих, нет.
– Не доверяешь мне? – спрашиваю я печально.
– Анфиса, мать твою! – рявкает он так неожиданно, что я подпрыгиваю на сиденье вместе с Васькой. – У меня в багажнике два трупа! Два! А могло было быть три!
– Ты бы положил мое тело с этими?..
– Ты сейчас серьезно?!
– Ну… – запинаюсь я и качаю в воздухе ладонью.
– Какого хрена ты вообще поперлась в квартиру? Я сказал, мигну светом. Мигну! А не швырну в выключатель долбоеба, чтобы увидеть, сколько таких еще!
– Ну, знаешь! – возмущенно фыркаю я, но чем парировать не нахожу.
– Без меня больше шагу не сделаешь, поняла? – заключает он строго. – Ни единого. Ясно, Анфиса?!
– Ясно, – бурчу я себе под нос. – Куда ты едешь? Отель в другой стороне.
– В морг, – бросает он глухо, а я передергиваю плечами.
Глава 8
– А, Тихон! – восклицает просто огромный мужчина с густой бородой с проседью, заметным плотным пивным пузиком и такими ручищами, что кажется, для вскрытия ему инструменты вообще без надобности. И приветливо распахивает
