Цена искупления - Анна Бигси

— Я могу вам помочь, — сказал Степа, и в голосе не было давления. Только ровная уверенность.

— Как? — шепнула она.

— Могу предложить вам пожить у меня, пока не найдете квартиру. Просто… как вариант.

Рената моментально напряглась. Глаза расширились, она сделала шаг назад.

— Вы за кого меня принимаете? — прошептала она, растерянная и испуганная.

Степан тут же поднял ладони, покачал головой:

— Простите. Я не имел в виду ничего предосудительного. Совсем. Просто… я не могу оставить вас на улице. По-человечески. Вы спаслись. И теперь должны начать с чего-то. Я просто хочу, чтобы у вас была крыша над головой. Квартира все равно пустует…

Рената долго смотрела на него. В ее взгляде было недоверие, но поверх него что-то ещё. Ощущение, что впервые за долгое время кто-то не требовал, не угрожал, не манипулировал. Просто протянул руку.

— А вы?...

— А я там всё равно не живу, — соврал Степа, легко, почти улыбаясь. Но готов был на все, лишь бы она согласилась принять его помощь.

Она вздохнула. Глубоко. И, к его удивлению, улыбнулась — слабо, неуверенно, но по-настоящему.

— Спасибо. Я подумаю…

Он ушел, а Рената осталась у окна. Но мысли ее уже были не о городе за стеклом. А о нем. О том, как можно быть таким — сильным, спокойным, искренним. Без намеков, без требований, без грязи между строк. Просто помочь — и не ждать ничего взамен.

«Наверное, его жене повезло», — подумала Рената. — «Если у него есть жена.…»

Ей не хотелось отпускать эту мысль. Она кружилась, как дым после пожара, медленно оседая на сердце. В какой-то момент Рената села на край кровати и прижала к себе подушку, как будто та могла удержать остатки тепла, которое Степан оставил после себя.

Она легла поздно, ворочалась, все думала о нем. Заснула под утро. Тревожно, неглубоко. Проснулась от легкого скрипа двери.

— Пора собираться. Вас выписывают, — сказала медсестра, держа в руках документы.

Рената кивнула. Села. Но чувствовала, как все внутри снова сжимается. Не из-за боли. Из-за неуверенности, что будет дальше.

И в этот момент дверь распахнулась снова.

На пороге стоял он. Степан. В обычной чёрной куртке. Такой же строгий. Такой же молчаливый. Но в его взгляде читалась решимость.

Он не говорил ничего лишнего. Просто смотрел. Ждал. Как будто все уже решил за неё. И она вдруг поняла, что.… это не пугает. Это впервые успокаивает.

Рената опустила взгляд. Отказывать было бы глупо. В ее положении просто смешно ерепениться.

— Дайте мне минуту, — сказала она тише, чем хотелось, и принялась собираться.

Степан ждал за дверью, прислонившись к холодной стене коридора. Его ладони вспотели, сердце стучало, будто он снова оказался в дыму, только теперь — в эмоциональном. Он волновался, как никогда. Хоть виду и не подавал. Казался спокойным, собранным, но внутри... внутри бурлило.

А если она откажется? Если испугается? Если решит, что он хочет чего-то другого? Он не знал, как объяснить, что у него нет никаких планов. Только чувство простое, прямое, необъяснимое. Ответственность. Не за спасенную жизнь. За неё.

Рената не отказалась. Он помог ей донести пакет, открыл перед ней дверь такси, придержал за локоть. Не навязчиво — бережно. В салоне они ехали молча. Водитель слушал радио, но ни один из них не слышал ни слова. Степан краем глаза смотрел, как она держит сумку, и как напряжены ее пальцы. Хотел что-то сказать. Не решился.

Квартира встретила тишиной. Простой, почти холостой уют: чистые стены, старая, но добротная мебель, запах свежести и.... одиночества.

Степа помог своей гостье раздеться у входа, повесив ее куртку на крючок, а пакет с вещами поставил на табурет у стены.

— Кухня налево, ванная напротив, — пробормотал он, будто от волнения забыл, как правильно говорить. — Комната твоя — там, — он кивнул в сторону дальнего прохода. — Ключи сейчас найду.

Достал из ящика ключи, принадлежавшие Елене и положил на комод.

Рената молча прошла вглубь квартиры, прикоснулась к подоконнику, к спинке дивана. Все здесь было простым, но с каким-то странным, неуловимым теплом. Ни запахов, ни следов женщины. Лишь легкая пыль и тихая тень одиночества в углах. Она поняла: он здесь правда давно не жил.

— Здесь тихо, — сказала она, почти себе под нос. — Даже слишком.

— Можешь включить музыку. Или телевизор. Или просто… говорить, — отозвался он, усевшись на краешек кухонного стула. — Я слушаю.

Рената обернулась, посмотрела на него. В его глазах не было ни тени давления, ни капли желания. Только ожидание. Только тишина и странное, почти неуловимое принятие.

— Это ваша жена? — Рената кивнула на фотографию.

— Да, — Степан едва уловимо напрягся, но всё же решил пояснить. — Елена здесь больше не живет.

— А если она вернётся?

— Она никогда не вернётся….

Рената слабо кивнула. Прошла вглубь квартиры, но остановилась у дверного проема. Обернулась.

— Спасибо. За всё.

Степа кивнул в ответ, не доверяя голосу. Главное он сделал. А что будет дальше, покажет время.

— В общем располагайтесь. Я заберу кое-какие свои вещи и уйду.

Глава 18

Степан собрал вещи на первое время быстро, как на дежурство. Пара смен одежды, зарядка, документы. Тело ныло, движения давались с трудом, но он не подавал виду. Сумку поставил у порога.

Рената стояла в дверях кухни, неловко опираясь на косяк. Молча наблюдала за ним, будто не решаясь спросить, что дальше. Степа посмотрел на неё мягко и спокойно. Искренне радуясь тому, что она согласилась остаться в его доме. Сам не понимал почему, но для него это было очень важно.

— Здесь всё необходимое. Ключи вот, — он положил связку на тумбочку у двери. — И телефон мой. Звони, если что-то понадобится. Или просто так.

Рената кивнула, крепче обняв себя за плечи. Он не знал, что ещё сказать. Не хотел надоедать ей излишним вниманием. Потом вышел.

На улице было свежо, весенний ветер бил в лицо. Пока шел к дороге, не мог избавиться от чувства, что оставляет не просто квартиру. Что-то важное, личное, почти забытое. Усталость давила на плечи, но внутри было волнительно и тепло будто сделал нечто правильное.

Сел в такси, указал адрес части. Телефон зазвонил, как только машина выехала со двора.

— Кулешов! — медсестра срывалась на крик. —