Пять мгновений любви - Мария Александровна Савельева

– И что это значит? – окончательно опуская книгу, спросила Ярослава, впервые за эти дни посмотрев на него долго и внимательно.

– Я тебя чем-то обидел?

Она побарабанила пальцами по нижней губе.

– Нет.

– Я что-то сделал не так в новогоднюю ночь?

– Нет.

Постепенно его терпение сходило на нет из-за ее упрямства. Он вдруг вспомнил, что это именно она раньше могла вывести его из себя одним лишь словом и пошатнуть все хваленое самообладание. Юра опустил руку, устало провел по волосам.

– Врешь. Ты меня избегаешь и не хочешь разговаривать, – слова были произнесены немного нервно, а она не была глупа, поэтому смогла сделать правильный вывод, что его задевает ее поведение.

– А сейчас мы что, по-твоему, делаем?

– Хорошо, давай начнем разговор заново…

– А ты решил поиграть в дознавателя? – Уголки ее губ поползли вверх, еле сдерживая смех. Яра всячески не хотела выходить из своей роли, а он как всегда оставался серьезен.

– Точно. Вопрос первый: почему ты не подошла ко мне первого января, когда тебе нужна была помощь?

– Юра, мы не хотели, чтобы нас видел кто-нибудь из наших. Да и тем более я тебе и так помешала ночью, не хотела навязываться еще раз.

Он нахмурился. «Помешала», «навязываться»…

– Кто тебе вбил такое в голову? Я сам тебя к себе привел.

Ярослава молчала, он видел, как в ней шла борьба и что-то хотело выплеснуться наружу. Она теребила закрытую книгу, и Юра увидел, что это был «Гарри Поттер и Тайная комната» в старом издании. Она была изрядно потрепанная, со стикерами на страничках.

– Ты не позвонил. Почему?

– Не позвонил? Когда? Кому?

– Мне, – еще тише сообщила она, чем вогнала его в еще больший ступор. Юра ожидал всего на свете, но не этого.

– Единственное, куда я мог позвонить – это в полицию. Сказать: «в Новый год у нас пропала девушка, безбашенная на всю голову, в вечернем платье и с чемоданом, больше ее самой».

– Я оставила тебе… – Яра замолчала и задумчиво посмотрела на торт.

– Что?

– Записку со своим номером, – было видно, что ей тяжело в этом признаваться. Она снова поглядела на него и все прочитала по лицу, потому что он старался лихорадочно вспомнить бумажки, что видел практически год назад, и пояснила: – Я оставила ее женщине на ресепшене, второй, не Наташа которая. Она обещала передать.

– Но мне ничего не передали. Яра, я… точно бы помнил.

Сначала он услышал вздох облегчения, который соскользнул с ее губ, а затем Яра прикрыла лицо руками.

– Я такая дура.

Ее реакция окончательно его добила. Чтобы Ярослава Воронцова назвала себя дурой… Но она внезапно резко засмеялась, отняла ладони от щек и слегка наклонилась к нему.

– А если бы тебе передали… ты бы позвонил?

– Да.

Юра не мог объяснить, почему был так в этом уверен, но сейчас он в этом даже не сомневался.

Она протянула ему мизинец, и он наконец-то смог дотронуться до нее, хоть и таким ребяческим жестом, но в данный момент он был сильнее всех клятв на свете.

– А вот подслушивать нехорошо! – Кивком головы показала на угощение. – Пополам съедим этот торт нашего перемирия. Чур, мне часть с орешками!

На ее лице блуждала расслабленная улыбка, пока она разламывала кусочек ровно посередине. Напряжение спало, а Юра ощутил, как кусочек пазла, потерянный почти год назад, встал на свое место.

Глава 4

Радиозавод – Губ уголки

Ярослава

Четверг встречал прохожих серостью, сыростью и моросью.

Ярослава бежала, быстро перебирая сапожками, кутаясь в кожаный плащ. Пары только закончились, и ей не терпелось оказаться в тепле концертного здания. Во-первых, хотелось согреться, а во-вторых, хотелось убедиться, что вчерашний разговор с Юрой был не сном.

Ее потрясло то, что он подошел первый, будто не было этих месяцев, будто пропасть не разверзлась между ними. А может быть, и разверзлась, только вот он без страха перекинул мостик и прошел к ней, протягивая руку.

После торта ей пришлось сразу же уйти на репетицию, потому что ребята уже собрались к тому времени, поэтому поговорить у них так и не получилось. Но Яра была уверена, что это точно еще не конец.

Она несколько раз порывалась позвонить Саше, так как до сих пор не сказала той, что встретила их общих старых знакомых, но пока и нечего было рассказывать. Подруге сейчас тоже не просто: она пыталась влиться в новую среду, а ей это давалось ничуть не легче. Ярославе помог Руслан, с ним было не страшно что-либо начинать. Но будь она одна, то, возможно, все было бы как в школе.

Сердце стучало в такт каблучкам, а глаза лихорадочно горели. Она прижимала руку к груди, запахивая крепче ворот, чтобы ледяной ветер не проникал под одежду. Распахнув двери, выпустила наружу запах краски, выпечки из буфета, растворимого кофе и невообразимый гул, которым наполнилось помещение за последние дни.

Концерты начинались со следующего понедельника, поэтому сейчас в культурном центре находились абсолютно все институты и факультеты Казанского федерального университета, но вскоре они начнут убывать по мере прохождения мероприятия. Порядок выступлений уже был определен жеребьевкой, их факультет выступал в пятницу на следующей неделе вместе с экономическим институтом.

Яра легким изящным жестом расстегнула пуговицу на плаще, поздоровалась с вахтерами и побежала вниз по лестнице к тому месту, где собирался их танцевальный коллектив.

Ксюша, как и обещала, приходила раз в день и проверяла, как продвигаются репетиции. Ярослава каждый раз стояла рядом, кусала губы, замечая косяки танцовщиков, и записывала их в блокнот. Но каждый раз удивлялась, когда та поворачивалась и говорила: «Хорошо! Учите дальше».

Один раз Яра все же ее спросила: «Как же это хорошо, если есть несостыковки и непопадания?»

На что Ксюша хмыкнула, по-матерински потрепала ее по волосам и сказала: «Ярослава, расслабься, в жизни нет ничего идеального. Пусть сначала все выучат, потом на сцене общую картинку будем править. А вообще, они друг друга просто не чувствуют, исправим это, остальное все само сложится».

Всю ночь Яра провалялась без сна, размышляя над тем, как можно сплотить команду, чтобы они действовали, как единое целое, и под утро в голове стал складываться план. Точнее, даже маленькая идейка, которую нужно было, во что бы то ни стало, проверить.

Прокручивая ее в голове, она достигла уже предпоследнего этажа, где и увидела Юру. Он стоял с карандашом, убранным за ухо, в черной широкой футболке с изображением группы «Кино» и черных джоггерах с несколькими карманами,