Любовь (не) навсегда. У тебя есть дочь - Мила Гейбатова
– Нет, мне Алекс нравится. Ты в другой стране живешь?
– Не совсем. Просто человек, который любит выпендриваться. Саш много, а Алексов в России в разы меньше, – пожимаю плечами.
– Здорово! Ты хорошо придумал! А я Мила. Мама говорит, что мое имя тоже не очень распространенное, сейчас все больше по Соням и Аринам.
– Я не секу, но, думаю, твоя мама права, – с беспокойством выглядываю в коридор. Помочь чужой семье – дело благородное, но я рискую не найти Настю. Она и без того обиделась, что пропал. – Раз мы теперь знакомы, может, пойдешь разыскивать со мной взрослых, которые тебя знают?
Но ответа я не дожидаюсь, открываются двери с противоположной стороны комнаты, и входит…
– Настя! Счастье ты мое неземное! Мы нашли друг друга, – восклицаю радостно. – Это ли не судьба, задумайся! – весело подмигиваю.
На ней надето что–то умопомрачительное. Длинное платье в пол, тщательно повторяющее все изгибы соблазнительного тела. Материал блестящий, серебристый, так и струится. В довершении прическа, открывающая шею, и легкий макияж, подчеркивающий природную красоту.
– Алекс, привет, – произносит она растерянно, а потом в глазах появляется осторожная радость.
– Ты прекрасна, – произношу искренне.
Между нами снова возникает магнитное поле, как в подъезде. Как будто есть только она и я, остальной мир вторичен и далек. Словно я планета, а она мой верный спутник. И нам не расстаться, ведь мы предначертаны друг другу.
Черт. Так поэтично никогда не рассуждал. Это что–то да значит.
– Мама! Не ругайся. Мне было скучно с малявками, и я сбежала, пока няньки отвлеклись, – мелкая, что сидела на диване, подскакивает к Насте.
Стоп. Мама?
POV Настя
– Ясно, котик, но дома мы об этом поговорим, – обнимаю дочь, а сама напряженно смотрю на Алекса.
Кажется, не отвертеться на этот раз.
Он стоит, не двигается, замер словно статуя. Очень красивая статуя. А нет, отмирает.
– Вы похожи, – произносит хриплым голосом. – Теперь ясна хотя бы одна причина, по которой ты лежала в больнице. Мои парни почему–то не смогли узнать.
– Вообще–то, все причины были связаны с Милой. Я лежала на сохранении, во время родов, и один раз мы на пару сильно отравились.
Он кивает, сглатывает и продолжает разговор с явным трудом.
– Сколько ей?
– Четыре года, – говорю тихо, но Алекс слышит.
Сейчас он подсчитает, сейчас он поймет.
– Ага, – произносит безэмоционально, а потом до него словно доходит. – Постой! Так это.
– Да, мы как раз расстались, – подтверждаю догадку.
– Не стоило тебя отпускать? Все равно нашла приключения на задницу, – он невесело ухмыляется.
– Нет! Это не то, что ты подумал! – спешу его разубедить.
– Красивая она у тебя, – он словно не слышит.
– Не у меня! У тебя! У тебя есть дочь, Алекс! У нас, – сумбурно изъясняюсь от переизбытка эмоций.
– Ты в своем уме, Настя? У нас ничего не было, я не хотел становиться твоим первым.
– Но стал им. Маскарад, незнакомка в маске, чей–то кабинет.
Глава 24
POVАлекс
– А–хах, смешно! – первая реакция такая. Но практически сразу в моей голове начинают бить молоточки – «маскарад, маскарад, маскарад». – Нет. Это не могла быть ты.
– Могла, – кивает Настя, а у самой в глазах вина и горечь.
– Как? Тебя бы не пустили. И то платье, ты такие не носила! – я все еще отказываюсь соединять образ незнакомки в маске с Настеной. Иначе придется еще как–то и ребенка туда прикреплять.
– Потратила на него львиную долю сбережений. Если помнишь, я подрабатывала, – произносит она отрывисто и поджимает губы.
Все это время девочка Мила стоит молча, цепляется ручонками за платье матери. Даже ребенок проникся важностью момента, а я все отрицаю.
– Билет? – спрашиваю хрипло.
Скоро голос совсем пропадет, особенности нервной системы. Как мы остались без батьки, а мать переложила на меня взрослые обязанности, так и началось.
– Лиза дала.
Конечно, как без участия подружки.
Внезапно злость от непонимания ситуации направляется на Елизавету.
– Как удачно, – выплевываю презрительно.
– Я сама ее попросила.
Естественно, Настя защищает подругу.
– Ага, – киваю сам себе, – и зачем? Подсняться решила? Помнится, твой вид заинтересовал не только меня.
– Алекс, следи за выражениями! Здесь ребенок!
Снова усмехаюсь. Она в своем репертуаре, возмущается не из–за оскорбления, а из–за того, что его слышит мелкая.
– И все же, зачем ты туда приперлась? – извиняться я не намерен.
– А разве не очевидно?! – в Насте резко загорается искра, она больше не стоит смиренно, сажает дочь обратно на диван, а сама нервно расхаживает по комнате. – Или у тебя проблемы с мышлением?
– Из–за меня, что ли? – шпильку пропускаю, считай, квиты.
– Естественно! – она всплескивает руками. – Зачем бы мне туда приходить? Это была твоя мечта вращаться в подобных кругах, не моя!
И то правда. Задумчиво чешу подбородок.
– Черт! – произношу громко.
Ведь, когда лапал Настю в офисе и машине, в глубине подсознания понимал, что все уже было! Это тело, этот запах.
Но я считал, что мозг запутался, поскольку мы с ней встречались когда–то. Правда, тогда я старался не доводить до крайностей.
– Да, Алекс, именно меня ты не узнал, – Настя снова останавливается, в уголках ее глаз скапливаются слезы. – Как глупо, верно?
А меня словно окунают в ледяной прорубь с головой, а потом обливают из бочки с дерьмом. Чтобы жизнь медом не казалась.
Так хочется подойти к Насте, забрать хотя бы частичку ее боли себе. В ее глазах отражается целая гамма эмоций. Чувствую себя последним подонком, устроившим первое общение с мужчиной на кожаном диване чужого кабинета. Словно я…
В общем, остаюсь на месте. Мужества обнять Настю нет.
Зато могу вычеркнуть угрызения совести по поводу незнакомки в маске. Больше не нужно испытывать чувство вины перед фантомом. Есть реальный объект, и он передо мной.
– Слушай, там были пацаны, они подсыпали какую–то дрянь в бокал, – хотя бы словами получить объяснения она должна. – Я оказался не в себе, не до конца понимал, что делаю. Потом я с ними разобрался, конечно, но…
– Но дело сделано, да, – жестко обрывает Настя.
Стоим, молчим. Разглядываю ее, она меня. Каждый чего–то ждет.
– Ты изменилась. Хотя нет, не так. Внутренний стержень еще сильнее заматерел, – какой я придурок, из–за своей трусости делаю комплимент ее силе духа и характеру.
– А ты все такой же слишком легкий местами, – отвечает она едко.
– Не похоже на похвалу. Кстати, а может, не я автор, – показываю рукой на мелкую, – у нас ведь всего один раз был, – взгляд Насти опасно темнеет. – Я не с претензией! Просто ты могла отношения завести вскоре после! – спешу
