Доска - Зоя Анишкина

Белки на такое наверняка оскорбятся. Глядя в их глазки-бусинки, я понимал, что опрометчиво говорить им, что те «какие-то грызуны». Опасная история, ой, опасная!

Тем временем моя рука была все ближе к блошиному царству. В какой-то момент мне показалось, что они сейчас вцепятся в меня и начнут жрать. И тогда все. Бешенство. Прививки. Ранняя смерть, а я еще так молод и не облизал соски у Полины…

И в этот момент вдруг одна из белок, очевидно решив, что пора действовать, пока другие не опомнились, подскочила и стащила с моей руки орешек. Офигеть!

Затем подбежала вторая, третья, и вот я уже с восторгом ребенка наблюдал, как они по очереди разграбляют мою ладонь. Да это же… Да это же… Классно!

Вообще не ожидал, что это окажется таким веселым занятием и даже, не выдержав, воскликнул:

— Глянь! Почти все съели!

От моего громогласного восклицания все разбежались за пару секунд, воровато глядя на нас с возмущением. К слову, свое «фи» высказали не только белки.

— Ну, вот! Весь кайф обломал, ты что так откровенно радовался, они же шуганулись! — с отчаянием пропищала Полина.

— Да они меня чуть не сожрали! И вообще, ты понимаешь, что едва не подставила светило медицины? — наигранно возмутился я.

Ее глаза ожидаемо закатились, а по полянке пронесся смех. Не колокольчик, такой вполне себе громкий и заливистый ржач. Эта Полина вся какое-то противоречие. И никаких полутонов.

— Блин, а вот я тебя не сняла.

— Конечно, я же тебе говорил, что не сплю с пациентками.

— Да я имела в виду на камеру, извращенец! Ты меня не привлекаешь как мужчина совершенно! — нагло наврала она.

Я же усмехнулся. Что-то внутри меня восстало против такого самоуверенного заявления, а взгляд зацепился за дерзко торчащие соски. Это, конечно, она зря… Не то чтобы я был готов нарушить свои принципы, но вызов серьезный.

— Да, конечно. Мне такого компромата не надо! Ко мне потом ни одна пациентка не подойдет после того, как моих пальцев касались всякие грызуны.

И покосился вбок. Белки сидели и обрабатывали свое богатство. Ну, и чудненько. Не хотелось их обижать.

— Пошли, наверное, на выход. А то мне холодно становится без обуви, — поежилась она.

Внутри снова проснулось какое-то странное чувство. Я подумал, а слишком нагло будет предложить ей донести ее?

Глава 17

Полина

Когда администраторша ресторана увидела, как сам Деметрий Иванович несет мое бренное тело, а потом аккуратно сажает его на скамеечку на парковке… Короче, наверное, это был второй лучший момент за весь день.

Если бы можно было запечатлеть ее лицо и себе в рамочку поставить на те дни, когда уверенность в себе оставляла желать лучшего! Потому что, ну, это просто плюс двести к самооценке.

Так и хотелось крикнуть ей: «Сама не знаю, как так вышло! Не спрашивайте!» И это действительно так. Ибо обратный путь выдался каким-то напоминавшим полосу с препятствиями.

Я раз пять споткнулась в сумерках, завалилась на бок, и в конце Стрельников просто закатил глаза и стал ворчать, что я убью ему ценный экспонат. Душнила!

— Ну, я ж не грудью падать буду! — возразила я.

На что мне ответили, что в целом моя личность и уж тем более координация доверия не вызывали. А потом он как поднял меня на руки! Я даже пискнуть не успела.

И вот тут моя гордость свернулась клубочком, а ей на смену выполз девчачий неописуемый восторг. Ой, все! Меня несет на руках самый лучший сисечный доктор! У-и-и-и!

Это как в Новый год снова узнать, что Дед Мороз существует, только лучше. Расслабилась и решила получить двухминутное удовольствие. Это почти как с вибратором.

— Все. Готово! Куда тебя везти хоть, бедовая женщина?

— Девушка я, а то чувствую себя продавщицей в посудной лавке. Меня везти можно до метро.

А там уже разберусь. Надо бы позвонить Светке и спросить, чего и как возвращать. А то туфли, платье, а их еще надо все обсмотреть и привести в приличный вид. Не любила быть должна кому-то.

— Ну, спорить не буду. Метро, так метро. Думаю, завтра определимся с операцией. Затягивать не станем. Ты готова?

Я готовилась снова сесть на этого железного монстра, что после первой поездки как-то растерял свою привлекательность. А теперь еще вот и офигела от новостей.

— Ой, а я думала, еще месяц как минимум.

— Боишься, что ли? — прищурился этот змей-искуситель.

Пожала плечами. Я сама не знала, чего так встрепенулась. Просто операция — это же не в булочную за хлебом сходить! Это, скорее всего, тот случай, который изменит мою жизнь, заставит взглянуть на себя по-новому во всех смыслах.

— Просто… Не знаю даже. У тебя было такое, что ты думаешь о чем-то очень часто как о чуде, и вот оно должно уже случиться, а ты как бы веришь и как бы нет, и вообще не понятно, что с этим делать?

Готова была поклясться, что это проклятые белки. Именно они открыли во мне этот краник сентиментальности. Вот на кой Стрельникову такие подробности моей жизни, а? Его дело вставить мне в грудь инородные тела.

— Ну, отчасти да. Бывало нечто похожее, но я просто шел и делал. Не вижу никакого смысла тормозить.

— Это мужской подход, а я девочка!

— Я заметил, — хмыкнул этот звездун, почему-то пялясь на мои уже стоявшие от холода соски.

К слову, странное ощущение. У меня за всю жизнь больше одного раза в район груди смотрел только один одноклассник. И то, потому что был слабовидящим. Наверное, убедиться хотел, что ему такой отрицательный баланс не показался.

Закатила глаза и полезла за курткой. Освоилась, короче. Да и замерзла немного, а этот джентльмен закончился еще на подходе к мотоциклу наверняка.

— В любом случае, не переживай. Я в себе уверен и сделаю все в лучшем виде.

— Да это понятно, на всю страну-то позориться кому хочется?

— Язва, для меня нет разницы в том, кому и зачем я делаю операцию. Я подхожу одинаково тщательно ко всем моим пациенткам.

Угу. Верю-верю! Ему же я ничего не ответила. Наш разговор и сам его факт больше походили на что-то нормальное сейчас. Не верилось, что я после ресторана