Любовь и книги - Шона Робинсон
– Хотите что-нибудь выпить? – Он взглянул на грифельную доску над баром, на которой мелом было написано меню.
– «Маргариту»[26], пожалуй. – «Счастливый час» не был предусмотрен ее бюджетом, но, в конце концов, теперь у нее две зарплаты. К тому же без второго коктейля с этой странной ситуацией никак не справиться.
Когда Эндрю встал со своего места, Нора смогла увидеть Бет – та приложила к сердцу ладонь, показывая, как она гордится за подругу.
Чувствуя, как к лицу подкатывает жар, Нора отвернулась. Она кинула в рот еще одну чипсину, наблюдая за Эндрю. Облокотившись о стойку, он разговаривал с барменом. В каждом его движении чувствовалась необыкновенная легкость и уверенность в себе. Наверное, в этом и кроется природа его успеха как автора и как оратора. На конференции Нора слышала обрывки его речи. Очень убедительно и умно́.
Он вернулся, поставив перед Норой бокал «Маргариты» с солью на ободке, в его же руке был какой-то напиток медового цвета. Неужели виски? Ого, напиток для взрослых. Он и в этом ее обскакал.
– И по какому поводу вы тут выпиваете? – спросил он, прервав ее думы о взрослении.
– Что?
– У вас «счастливый час»?
– Нет, встреча с подругой.
Эндрю обвел взглядом третий стул, который, разумеется, был пуст.
– Она у вас невидимка?
Нора почувствовала, как жар снова прилил к щекам.
– Нет, просто она вернулась к своим коллегам. Они вон за тем столом. – Нора сразу же пожалела о сказанном, потому что Эндрю обернулся, и Бет, не отрывавшая от них глаз, радостно ему помахала. Эндрю приветственно поднял ладонь. Нора сделала нервный глоток «Маргариты».
– Кажется, очень милая девушка, – заметил Эндрю.
– Да, она… Ох, черт… – пробормотала Нора, видя, что Бет направляется к ним.
– Просто подошла поздороваться, – сказала Бет, не сводя глаз с Эндрю. – Я Бет Бодин, работала с Норой в Parsons.
– В самом деле? – Эндрю даже не подал виду, что его застали врасплох. – Должно быть, мы даже с вами переписывались. Я Эндрю Сантос.
Бет изобразила удивление, приподняв брови, будто никогда не слышала этого имени.
– Ах да, конечно! Я же делала рекламки по вашей книге!
Нора тихо умирала от смущения, сползая вниз на стуле, пока эти двое мило ворковали.
– Что ж, за что вам огромное спасибо, – сказал Эндрю. – Я их всем раздаю. Я, знаете ли, из тех назойливых авторов, что раскладывает свои рекламки по рядам перед каждой конференцией.
– Ну и правильно! – со смехом подхватила Бет. – Главное – не останавливаться! Почему бы не развешивать их на дверных ручках, как рекламу пиццы?
– Гениально! – развеселился Эндрю. – Пожалуй, так и сделаю!
Бет так беспардонно разглядывала Эндрю, что было почти невозможно находиться рядом.
– Ну, я пойду, – сказала она наконец. – Просто хотела поприветствовать. Очень была рада с вами повидаться.
Бет ушла, и Нора вернулась в исходное положение. Бет вполне себе справилась, только вот зачем она сейчас подмигивает? Заговорщица.
– Очень рад, что ваша подруга объявилась, – заметил Эндрю. – Так что вопрос с невидимой отменяется. Пожалуй, мы должны быть ей благодарны за продвижение моей книги.
– Угу, – неопределенно промычала Нора. Как будто он не знает, что вовсе не эти рекламки, составленные в обычном Ворде, стали причиной его оглушительного успеха. – Скорее, уж это мы должны вас благодарить. Наша продукция не так часто привлекает внимание масс-медиа.
– Книга попала всего в пару топ-листов, – фыркнул он.
– Уверяю вас, что это огромное достижение, – удивленно возразила Нора. – И разве вы сами так не считаете? – Она взяла в руки бокал.
Эндрю сделал глоток виски и даже не поморщился. Для Норы это был нереально крепкий напиток.
– Нет, конечно же, это достижение, – согласился Эндрю. – Но я всегда рассчитываю на большее.
Надо же, какой оптимист.
– А все потому, что я стараюсь оправдать ожидания своей мамы, – продолжил он. – Но мне кажется, что она не до конца мной довольна.
– А как же ваша степень?
– Так у мамы тоже есть степень, только в медицине. Она у меня медсестра высшей квалификации.
Нора представила себе маленького Эндрю и как его пестуют родители, объясняя, что нужно быть старательным мальчиком.
– А кто ваши родители? – в лоб спросил он, то ли из любопытства… то ли… словно они на свидании.
– Мой отец – электрик, а мама – помощник адвоката.
– И они лелеют в отношении вас большие надежды?
Нора замотала головой. Родители ее, конечно же, хотят, чтобы у нее все сложилось, но не в том смысле, в каком спрашивает Эндрю. И папа, и мама спокойно восприняли, когда она поступила на филологический, и часто повторяли, что просто желают ей счастья. Словно это и было той самой зарубкой, до которой легче всего дотянуться. Ах, если бы так.
Ведь счастье – понятие расплывчатое, не поддающееся описанию. Например, ее отец стал электриком не потому, что это доставляло ему счастье. Он не просыпался по утрам со счастливой мыслью, что сегодня будет прокладывать у кого-то проводку. Он занимался этим потому, что, как он объяснил однажды, это было логично. Отец разбирался в электрике с семнадцати лет, чтобы зарабатывать, будучи ограниченным в своем выборе.
Но ведь с ней, Норой, все было по-другому. У нее совсем другие возможности. И ей сказали: иди, используй их и найди работу своей мечты, чтобы жизнь твоя была наполнена счастьем. Это ожидание полноценной жизни въелось в кожу, делая Нору слабой. Потому что ставки ее были такими высокими, о каких ее родители и мечтать не смели. Они прекрасно обходились тем, что есть, не связывая свое бытие с карьерой. Зато у Норы имелась привилегия сделать счастье своим приоритетом, да только из этого ничего не выходило.
– Но вы бы хотели, чтобы на ваш счет у них были какие-то ожидания?
Нора задумалась, блуждая взглядом вокруг.
– Нет, – сказала она наконец и встретилась взглядом с Эндрю. – Мне бы хотелось, чтобы у меня самой были высокие ожидания.
– Что вы этим хотите сказать?
Даже удивительно, с какой серьезностью он задал этот вопрос. Нора стряхнула с себя задумчивость.
– По-моему, мне скорее свойственно принимать все как есть, а не требовать желаемого.
Эндрю не сводил с нее испытующего взгляда.
– Так что же вам мешает потребовать?
– Просто… Нора прикусила губу, не в силах сформулировать ответ. – Да все на свете.
– Ладно. – Он не стал допытываться, принимая ее расплывчатый, максималистский ответ как должное. – Но чего именно вы хотите?
С этим Нора тоже не могла определиться. Не выдержав его взгляда, она потянулась
