Устранение (ЛП) - Ив Джеймин

С криком я перепрыгиваю через последний шкаф, в полете снова принимая человеческий облик, и мой защитный костюм поспешно прикрывает моё тело.

Я врезаюсь в Аргу, обхватываю его рукой за шею и отрываю от Эсты.

Мы с ним врезаемся в открытый шкаф с другой стороны от неё. Ещё одна коробка с безделушками стоит прямо на краю верхней полки над нами, и от удара она отлетает далеко в сторону, в опасной близости от того, чтобы упасть, как моя. Моё демоническое зрение подсказывает мне, что в ней находится флакон.

Арга немедленно наносит ответный удар, его кулак ударяет меня в бок, удар, который отдается во мне сотней ударов, почти лишая сознания и приводя в замешательство мои чувства. Боль, которую он, должно быть, испытывает от яда, сейчас была бы невыносимой, и он вымещает её на мне так же, как вымещал её на Эсте.

Она перекатывается на бок, кашляя, слёзы агонии текут по её щекам. Она всё ещё кричит от боли — без сомнения, от яда — и пытается подползти к шкафу.

Я держусь за Аргу, обхватив его ногами, и бью изо всех сил. В то же время я пытаюсь почувствовать его страх. Я могу вложить в него свою силу, но он достаточно силен, как и Крона, чтобы победить только свой глубочайший страх.

Опасность в том, что, держась за него, я становлюсь лёгкой мишенью. Его кулак касается моего лица. Затем моего бока. Каждый раз меня пронзает агония, и я теряю след его страха, чувствую, как он утекает сквозь мои пальцы, пока я пытаюсь дышать.

Затем я улавливаю это, вспышку воспоминания, но я не знаю, как интерпретировать то, что я вижу.

Это Кода в раннем детстве. Он просто сидит на мраморном полу, таком же, как в этой комнате. Он улыбается — самой яркой улыбкой, которую я когда-либо видела, — его голубые глаза сияют.

Воспоминание ускользает, а вместе с ним и любой смысл, который оно могло бы иметь.

Я бью с единственным страхом, который имеет смысл, — страхом Коды, страхом потерпеть неудачу. Тёмные, дымчатые нити моей силы собираются вокруг моего кулака, и моя энергия перетекает в плечо Арги, когда я бью его.

Он кряхтит, рычит, но не падает, а вместо этого поднимается на ноги и бьёт меня о шкаф. Коробка с безделушками вываливается за край как раз в тот момент, когда Эста тянется к ней.

Оно падает ей в руки, и я кричу, чтобы она взяла её и бежала, хотя прямо сейчас она не в состоянии куда-либо бежать.

Арга снова бросается на меня, нанося удары обоими кулаками — один ударяется о край шкафа рядом с моим плечом, а другой попадает Эсте в голову, сбивая её с ног.

Коробка падает на пол, трескаясь, но не разбиваясь вдребезги.

Я кричу, бросаясь к Арге, поддерживая контакт, несмотря на боль.

— Эста! Возьми флакон!

Она лежит, оглушённая, на лбу у неё течет кровь, она пытается подняться, но снова падает на землю, кровь и слезы стекают по её лицу.

— Нова… помоги мне…

Арга издает рёв, и внезапно его кулаки взлетают в воздух, нанося мне удары снова и снова с такой скоростью, что я не могу пошевелиться. Каждый удар причиняет мне такую сильную боль, словно он снова и снова ломает мне кости. Его последний удар приходится мне по скуле, и я со стоном падаю на пол, пытаясь доползти до ящика, чтобы добраться до него раньше него.

Он наступает на мою вытянутую руку и хватает коробку, достает флакон и откупоривает его.

— Тебе никогда не победить меня, Нова.

Подняв флакон, он выпивает его целиком, прежде чем сделать глубокий, прерывистый вдох и бросить пустой флакон на пол рядом со мной.

Нет.

Присев на корточки, он убирает влажные волосы с моего лба.

— Увидимся на финальной битве. Приготовься умереть в муках.

Он отходит от меня, пробираясь между мебелью.

Я хватаю флакон, надеясь, что в нём останется хоть капля. Что-нибудь.

Он совершенно пуст.

Как и глаза Эсты, её последние слёзы текут на пол, сияние её силы исчезает по мере того, как угасает её жизнь, а затем она умирает.

Глава 41

Я пытаюсь отдышаться, слегка покачиваясь на месте. У меня болит всё тело. У меня будут синяки, которых никогда раньше не было. Только благодаря моей силе Арга не переломал мне все кости.

Но больше всего болит моё сердце.

Эста никогда не была мне сестрой. Не совсем. Не так, как Малия и Таня. Но она была лучшей из членов королевской семьи.

Я протягиваю руку, чтобы закрыть ей веки, и обнаруживаю, что мои руки дрожат, и я с силой ударяю пальцами по её щекам.

Чёрт, у меня болит грудь.

Я не могу разобраться в своих чувствах прямо сейчас. Я зла, очень зла. И напугана. По-настоящему напугана. И меня переполняет грусть, потому что это могли быть Малия или Таня. Когда я бросила вызов Арге на мосту, когда мы только прибыли сюда… Если бы он победил меня тогда…

Меня бросает в дрожь при мысли о том, в какой опасности мы были.

В тюрьме мои сёстры были в безопасности, насколько это было возможно, но, если я не переживу следующее испытание, Роман не сможет их оттуда вытащить. Сегодня он рискнул прикоснуться к тюрьме, но не может ступить в неё и шагу, не разрушив её.

Я должна вытащить их до следующего испытания, а поскольку Крона доказала, что ей нельзя доверять в том, что она не устроит нам испытание, это означает, что я должна вытащить их как можно скорее.

Сегодня ночью.

Я не могу ждать.

— Нова!

Я вздрагиваю, когда до меня доносится отчаянный рёв Романа, отдаленное эхо, которое звучит так далеко. Это заставляет меня осознать, как долго я сидела, дрожа, рядом с телом Эсты, пытаясь привести в порядок свои мысли, и как сильно Арга навредил моему телу и разуму.

К этому времени уже появится Арга, а Роман…

— Нова! Ответь мне!

Ему не позволят и шагу ступить в эту комнату.

Я должна добраться до него.

Несмотря на то, что у меня дрожат ноги, я заставляю себя встать. Я не могу оставить Эсту здесь, поэтому наклоняюсь к ней, подхватываю на руки и перекидываю через плечо, её волосы касаются моих бёдер. Это не элегантно, и я чувствую себя неуважительно, когда несу её так, но по-другому я не могу выдержать её вес. Даже в таком виде у меня подгибаются ноги, но я говорю себе, что пора заканчивать с этим.

Пробираясь сквозь лабиринт мебели, я делаю шаг за шагом, причиняя боль, мои мышцы ноют, а Роман продолжает выкрикивать моё имя, с каждым криком становясь всё более гортанным, пока я с трудом не узнаю его голос.

Наконец, я приближаюсь к последнему препятствию, но на этот раз я наваливаюсь всем весом на выдвижные ящики, раздвигая их так, чтобы можно было протиснуться между ними.

Я резко останавливаюсь, когда оказываюсь в хаосе.

Фонтанчики разбиты вдребезги, и по всему полу растеклись лужи жидкости. Ближайший диван разнесен на части, его обивка разбросана. Остальные опрокинуты. Повсюду осколки стекла, и вихрь энергии перетекает с одной стороны помещения на другую, поднимая обломки и швыряя их в стены, которые трескаются от потолка до пола.

Кода стоит в дальнем правом углу возле двери. Крона стоит в нескольких шагах от меня, и её лицо вытягивается, когда она видит меня. Похоже, Арга не сказал ей, что я выжила — или он сказал, и она надеялась, что он ошибается.

Его нигде не видно, как и представителей элиты.

Но моё внимание привлекает Роман. Он стоит напротив меня, его глаза абсолютно чёрные, на груди вихрь рун, кожа тёмно-аметистовая, а обычно светлые волосы чёрные как смоль.

Он подлетает ко мне, неуловимым движением подхватывая меня на руки, когда я падаю. Каким-то образом он ловит Эсту, а также меня, так что никто из нас не падает на пол.

— Нова, — он выдыхает моё имя, и его кожа и волосы снова приобретают человеческий вид, когда он гладит меня по спине, притягивая к себе, всё ещё поддерживая нас обоих.

— Эста умерла, — шепчу я ему в грудь.

Чувство неудачи тяжелым грузом давит мне на грудь, когда Роман забирает у меня Эсту и кладет её на пол.

Крона стоит в дверях, её чёрные глаза пронзительны, и я ощущаю вибрацию пола подо мной, признак приближающейся её силы, но я также ощущаю силу Романа — в воздухе витает тяжёлая ярость — и я не знаю, что произойдёт, если эти двое древних встретятся. когда-нибудь по-настоящему столкнемся.