Устранение (ЛП) - Ив Джеймин

В этот момент Ингрид в последний раз касается пушистой мордочкой моего плеча, прежде чем расправить крылья.

Я раскрываю объятия и позволяю ей взлететь.

Она присоединяется к остальным высоко над нами. Сначала кажется, что траектории их полета слишком беспорядочны, чтобы образовать круг, но как раз в тот момент, когда я уже почти теряю надежду, они объединяются в строй. Как единое целое, они по плавной дуге устремляются к нам, и Ингрид среди них, словно желая попрощаться.

Когда они взмывают обратно к потолку, Роман быстро использует свою энергию, чтобы открыть люк в нём, и в этот момент летучие мыши выплывают вместе, надеясь получить второй шанс на жизнь.

С бьющимся в горле сердцем мы направляемся к лошадям. Роман открывает боковую калитку, и две другие кобылы тут же уносятся галопом, но Дикарка медлит, её перламутровая шерсть переливается в лучах утреннего солнца.

— Пришло время тебе снова обрести свободу, — шепчу я, облокачиваясь на перила возле ворот. — Я буду скучать по тебе.

Она выдыхает, её губы слегка раздуваются, когда она шарит копытами по земле, и на мгновение я задаюсь вопросом, решит ли она остаться. Возможно, она не чувствует того же, что и я, но как ещё одно порождение ночных кошмаров — как я и мои демоны-волки — она будет принадлежать моей стае.

Она издает прощальное ржание, затем поворачивается и бежит через ворота, исчезая в густых джунглях за ними.

Я подавляю минутную грусть, напоминая себе, что Дикарке нужно больше, чем я — ей нужны Запретные Земли, где её тёмная натура может расцвести.

Мой путь ведёт меня обратно в город, где у такого существа, как она, не будет свободы.

Откашлявшись, я поворачиваюсь и вижу, что Роман улыбается мне, что является редким зрелищем.

— Однажды она вернётся к тебе, Нова, — говорит он. — Она такая же дикая и свободная, какой и должна быть ты, но она будет рядом, когда понадобится.

Я слегка замираю от того, что он так точно прочитал моё желание.

— Теперь я готова, — говорю я.

Он наклоняет свою белокурую голову.

— Сюда.

Направляясь на север, мы через несколько минут достигаем подножия огромного дерева. Роман прижимает к нему ладонь, и ствол расплывается, а затем в центре открывается арка, как будто в ней прорезан световой туннель.

— Это мой собственный световой туннель, — говорит Роман. — Он может быть активирован только мной, поэтому никто другой не сможет использовать его как кратчайший путь к моему дому.

Я вступаю в тихий проход. Свет изгибается вверх и вокруг нас, как тонированное стекло, так что изгибы ствола дерева видны, но приглушены. В то же время туннель, который создает этот свет, простирается далеко вдаль, загибаясь вправо.

Мои демоны-волки спешат внутрь, и как только Роман подходит ко мне, ствол дерева смыкается за его спиной, а энергия под моими ногами быстро перемещает нас вперёд. Как луч света, я могу удобно стоять на нём, пока внешний мир проносится мимо.

Воспользовавшись моментом, чтобы включить своё демоническое зрение в полную силу, я поражаюсь поразительно голубому небу, которое проглядывает сквозь просветы в кронах деревьев над головой, деревьям и кустам, пышущим изумрудно-зелёной листвой, когда мы проносимся мимо них, и тысячам форм жизни в Дебрях: зайцам, лисам, ящерицы, змеи.

Я также остро ощущаю присутствие Романа, когда он удобно прислоняется к стене туннеля, его взгляд задерживается на моей растрепанной косе, его пальцы слегка подергиваются, и на этот раз я читаю его мысли.

Улыбка расплывается на моих губах, когда я представляю, как он расплетает мою косу и проводит пальцами по моим волосам. Мы так быстро вскочили сегодня утром, что я не успела понежиться в его объятиях или спросить, чего хочет моё тело. А теперь… уже слишком поздно.

Когда я только пришла, он предупредил меня, что, когда я вернусь, ему придется стоять в стороне и не вмешиваться.

Легко шагнув в его объятия, я запрокидываю голову, чтобы поцеловать его в подбородок.

— Ты дал мне всё необходимое, чтобы выжить.

Но моя улыбка исчезает, когда я спрашиваю:

— Как мне победить Аргу?

Роман убирает пряди с моего лица.

— Его силе ничто не может противостоять. Ты должна найти его страх и подавить его.

— Хорошо, — шепчу я, убеждая себя, что смогу это сделать.

— Это будет нелегко, — предупреждает Роман. — Как и я, Арга, вероятно, спрятал свои страхи. Тебе нужно будет находиться с ним в физическом контакте, чтобы обнаружить их. К сожалению, отец научил всех членов королевской семьи скрывать свои страхи — даже от него.

Роман качает головой.

— Души, которые приходят на смерть, должны находиться в тюрьме, но Арга хотел больше власти. Он начал питаться их энергией, а затем выбрасывать их останки в Запретные Земли.

Мои чувства обостряются.

— Но… разве они не там должны быть?

Роман качает головой.

— Души, которые приходят на смерть, должны находиться в тюрьме, но Арга хотел больше власти. Он начал питаться их энергией, а затем выбрасывать их останки в Запретные Земли.

— Так вот почему души так разрушительны? — спрашиваю я.

Роман поджимает губы.

— Их никогда не должны были выбрасывать туда.

— Они умирают с голоду, — говорю я. — Я знаю, что это души, которые не могли попасть в Стелла-Аструм, но всё же… Их там не должно быть.

Роман качает головой.

— Нет, не должны. Тюрьма была создана специально для них, потому что она постоянно меняется и может расширяться с каждым новым дополнением, но Арга начал использовать её, чтобы запирать своих врагов. Теперь другие представители элиты борются за его благосклонность, чтобы разделить с ним энергию, которую он забирает у душ, и избежать ссоры и заключения в тюрьму. Им недостаточно питаться энергией, которую демоны низшего уровня черпают из Земли.

Мои губы кривятся от отвращения. Неудивительно, что представители элиты так громко приветствовали Аргу во время Очищения. Все они из кожи вон лезут, чтобы снискать его расположение.

— Он процветает за счёт боли, — сердито ворчит Роман. — Он становится сильнее, создавая и переживая её. Так же, как Кода питался ночными кошмарами на Земле. Ты должна знать, что Арга может причинять боль, но боль также увеличивает его силу — даже его собственная боль.

Мои глаза широко раскрываются.

— Ты имеешь в виду, что… если я ударю его, причиню ему боль… это сделает его сильнее?

Роман кивает.

Чёрт.

Я с трудом сглатываю.

— Арге никогда нельзя позволить править Мортемом. Если это то, чего он смог добиться, манипулируя моим отцом или играя на любви моего отца к своим детям, тогда представь, что он мог бы сделать, если бы контролировал всё.

Роман молчит, и я ловлю себя на том, что спрашиваю:

— Почему ты никогда не стремился править? Очевидно, у тебя есть власть.

Он по-прежнему молчит, так долго, что я начинаю сомневаться, не затронула ли я щекотливую тему.

Наконец, он начинает говорить, но не сразу отвечает на мой вопрос.

— Демоны постоянно стремятся к большей власти, но мы также уважаем правила и традиции. Выбор преемника зависит от правящего монарха. Если они этого не сделают — или не смогут, как твой отец сейчас, — новый правитель будет выбран из их детей через Устранение.

— Только в том случае, если монарх умрёт, не оставив детей, сильнейшие демонические семьи отправят одного члена для участия в Устранении. Я мог бы править Пира-Мортемом до твоего отца, но я выбрал не такую жизнь.

Его глаза встречаются с моими.

— Я буду стоять на стороне лидеров, которых уважаю, защищая их от тех, кто угрожает им. До твоего отца я никогда не подводил.

По его лицу пробегают тени, моя сила витает в воздухе между нами.

Роман сказал мне, что другие демоны будут шарахаться от моей тьмы, но он твёрдо стоит в пределах её досягаемости.

— Я не подведу тебя, Нова.

Глава 31

Лучи послеполуденного солнца играют на небоскребах вдали, когда в поле зрения появляется Зилрон. Деревья стали реже, и скоро мы доберемся до края Дебрей.