Мой вид красоты(ЛП) - Эш Никки

— Сегодня я получила странное электронное письмо, — произносит она.

— Ах да? От кого?

— Какая-то женщина сказала, что она моя бабушка. Она отправила электронное письмо на мою рабочую почту.

Я сажусь рядом, сбитая с толку. У нас только одни бабушка и дедушка, и они в настоящее время путешествуют по Европе.

— Это было письмо от бабушки?

— Нет, но она сказала, что была матерью моего биологического отца.

— Боже мой! — я отодвигаю ноутбук от Джорджии. — Ты рассказала маме?

— Пока нет. Она никогда не говорила о моём биологическом отце. Я никогда не задумывалась о том, что у него могут быть братья, сёстры или родители.

— Она упоминала причину, почему именно сейчас написала тебе на электронную почту?

— Всё, что она написала, это то, что хотела бы встретиться со мной, чтобы обсудить некоторые вопросы. Я ответила, чтобы она больше со мной не связывалась. Я не знала, что ещё сказать... И, пожалуйста, ничего не говори маме. Ты же знаешь, её расстраивают любые разговоры о её прошлой жизни.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Но, если она снова напишет по электронной почте, тебе следует спросить её, почему она хочет встретиться с тобой. Сомневаюсь, что она просто хочет узнать тебя получше. Тебе скоро исполнится двадцать один. У неё были годы, чтобы связаться с тобой.

— Может быть.

— Значит, на пляж сегодня ты не идёшь?

— Не сегодня. Повеселись и оседлай все волны.

— Отлично. Давай ещё немного посмотрим «Одинокие сердца» (прим. пер.: сериал 2003-2007 гг.), когда я вернусь домой?

Запойный просмотр старых сериалов – это наш конёк, Джорджии и мой.

— Конечно.

Хватаю доску для сёрфинга и принадлежности для рисования, закидываю всё это на заднее сиденье своего джипа и направляюсь на пляж Санта-Моника. Когда добираюсь туда, несколько человек уже находятся в воде. Осталось всего около трёх часов светового дня, и большинство людей предпочитают не заниматься ночным сёрфингом, потому что это может быть опасно и не стоит того. Но поскольку шторм движется в нашем направлении, высота волн составляет от десяти до пятнадцати футов (прим. пер. – примерно от 3.05 до 4.57 м) по сравнению с обычным прибоем в три-пять футов (прим. пер. – примерно от 0,9144м до 1.52 м). Зачастую, чтобы поймать волны побольше, нам приходится ехать пару часов на юг.

Прежде чем отправиться к своим друзьям, я останавливаюсь у киоска с тако и покупаю кучу тако, а затем отвожу их своему другу Эйдену. Он не ждал меня, так что его не оказывается на месте, наверное, пошел прогуляться по пляжу. Я оставляю их для него в палатке, зная, что он будет удивлен и счастлив, когда вернётся и найдёт их там.

— Как дела, Лекси! — Шейн, сёрфер и мой друг, окликает меня, когда я подхожу к нему и ставлю свои вещи. Раздеваясь, оставаясь только в бикини, я натягиваю свой гидрокостюм «Рокси» и застёгиваю его сзади. Затем накрываю свои картины полотенцем, чтобы на них не попала вода.

— Лекси! Как сегодня дела у моей сексуальной маленькой художницы? — Джейсон, ещё один мой друг, втыкает свою доску в песок и притягивает меня в объятия.

— Холодно… Как долго вы, ребята, здесь торчите?

— Достаточно долго, что даже успели увидеть, как все наркоши уехали отсюда. Я видел, как двое парней сломали себе кости, и пришлось вызывать им скорую, — Шейн качает головой.

— Фу! Почему все, у кого есть доска для сёрфинга, просто видя большие волны думают, будто могут ни с того ни с сего заняться сёрфингом? — спрашиваю я сквозь смех.

— Я не знаю, но эти волны серьёзно бесят. Клянусь, некоторые из них были под добрых двадцать футов (прим. пер. – примерно 6.1 метр), — Джейсон лезет в сумку, достаёт косяк, прикуривает и затягивается. Затем передаёт его мне. Не желая облажаться на волнах, я отказываюсь.

— Позже…

Прямо сейчас я хочу окунуться в волны. Я хватаю свою доску, чтобы отправиться вниз по песку, но прежде, чем я успеваю уйти, Джейсон хватает меня за щёки и притягивает для поцелуя. Дым, который он задерживал в себе, перекочевал из его рта в мой.

Я отталкиваю его, кашляя от смеха.

— Джейсон, — хнычу я, заставляя его смеяться. — Не будь придурком. Пойдём!

Он делает последнюю затяжку, затем зажимает косяк между пальцами, чтобы потушить его. Бросив его обратно в сумку, он хватает свою доску, и мы бежим по пляжу. Как только мои ноги касаются воды, я слышу, как кто-то окликнул меня по имени. Оглядываясь, я замечаю своего брата Макса. Я машу ему, и он машет мне в ответ. Затем он бросает одеяло на песок и садится, держа в руке фотоаппарат. Максу шестнадцать, он второкурсник средней школы. Его настоящая любовь – фотография, и вы никогда и нигде не увидите его без фотоаппарата.

Джейсон, Шейн и я гребём, и как только мы отплываем достаточно далеко, встречаемся с несколькими другими парнями и несколькими девушками, которые выглядывали волны. Некоторых я не узнаю, а с другими буквально выросла на сёрфинге. Все о чём-то болтают и несут всякую чушь, но я здесь не для того, чтобы сплетничать. Я здесь для сёрфинга. Я наблюдаю за каждой волной, и когда нахожу ту, которая мне нужна, падаю на живот и начинаю грести. Волна набегает, а я начинаю вставать на ноги, когда волна начинает подниматься. Как только волна подхватывает меня, я всплываю и ловлю её, плывя на волне до самого берега.

Следующие несколько часов я провожу, ловя волну за волной, время от времени делая перерыв, чтобы поговорить с братом и обнять Рикко, когда он появляется. Когда солнце почти полностью садится и почти все расходятся по домам, я бросаю доску на песок и снимаю с себя гидрокостюм.

— Ты остаешься рисовать? — спрашивает Макс.

— Ты и так это знаешь. — я падаю на одеяло и беру свою сумку с красками и холст.

— Хочешь, чтобы я остался? — спрашивает он, оглядываясь по сторонам. Здесь все ещё есть несколько сёрферов-одиночек, в том числе Джейсон и Шейн, которые проведут здесь ещё несколько часов, чтобы заняться ночным сёрфингом.

— Нет, я в порядке. Просто хочу нарисовать надвигающуюся бурю.

— Напиши мне, когда вернёшься домой, ладно?

— Конечно.

Штормовой бриз – идеальная смесь влажности с лёгким шлейфом прохлады. Это заставляет меня выбрать оранжевую и синюю краски. Мои волосы падают на лицо, поэтому я собираю их в беспорядочный пучок и начинаю рисовать. Волны великолепны. Тёмно-синие с белыми пенистыми шапками набегающие на береговую линию. Солнце теперь имеет слабый желтовато-оранжевый оттенок отражающееся на заднем плане, оно словно выглядывает из-за ставшего почти чёрным океана. Я теряюсь в своей картине, пока не слышу, как кто-то зовет меня по имени. Когда же я поднимаю глаза, то вижу Рикко, Шейна и Джейсона, стоящих справа от меня, пьющих и накуривающихся – типичная ночь для них.

— Чёрт возьми, эта картина выглядит как настоящая, — Джейсон переводит взгляд с моего холста на море. — Однажды, когда ты станешь известным художником, то всё равно будешь находить время и навещать нас, простых сёрферов? — шутит он.

— Заткнись, — я бросаю в него кисточку, и он ловит её. Он устремляется ко мне и обнимает. Я знала, что Джейсон какое-то время был влюблён в меня, но проигнорировала это. У меня на уме только один парень – тот, с которым у меня нет ни единого шанса быть вместе.

Мой телефон звонит, давая мне идеальный повод отстраниться от него.

И кстати о дьяволе...

Алек: «Как там волны?»

Я быстро печатаю ответ:

«Потрясающе! Хотела бы я, чтобы они были такими всегда».

Я делаю снимок своего нарисованного холста с океаном на заднем плане.

Алек: «Выглядит красиво. Мы должны повесить это в прихожей».

Я улыбаюсь про себя. Нет ни одной картины, которую я бы нарисовала, и для которой Алек не нашёл бы подходящего места в нашем доме. На данный момент он скорее напоминает художественную галерею, чем на дом.