Как песок сквозь пальцы (СИ) - Полевка
‒ Не знаю, что там по поводу “умру”, ‒ Ясмин взлохматил волосы альфы, ‒ но выглядел ты достаточно агрессивно. Я тебя таким еще никогда не видел.
‒ Я бы вначале загрыз соперника, а потом лег, свернулся калачиком и умер бы от горя, ‒ Салах выглядел так мило и комично в этот момент, что омега не удержался и фыркнул. ‒ Ты мне не веришь? — удивился альфеныш.
‒ Верю, тигренок, верю, ‒ Ясмин потрепал мужа по щеке. ‒ Живи долго и процветай. Только вот что, милый мой, сегодня тебе придется посидеть дома! И не спорь! Только не надо меня ревновать. Я тебе не изменю, не в моих правилах так себя вести. Да, и лучше тебя я все равно никого и никогда не найду, даже искать не буду. Ты мой, а я твой! Разве этого может быть мало?
‒ Почему это я должен сидеть дома, а? ‒ насторожился Салах. ‒ У тебя сегодня защита, ты поедешь в свой институт, а там на тебя опять будут глазеть все, кому не лень.
‒ Ты опять? ‒ Ясмин стал выпутываться из объятий, но это было похоже на битву с осьминогом. Только у Салаха получалось быть одновременно везде, словно у него было восемь рук и ног, как у древнего бога Шивы. ‒ Да сколько можно? Я же тебя не ревную, когда ты один крутишься в своем институте! Можно подумать, что к тебе омежки не клеятся? Или ты судишь меня по своим меркам? Может, у тебя самого рыльце в пуху и ты прикрываешь свои грехи, обвиняя меня? Может, это мне пора начать тебя ревновать? Я сам был студентом и знаю, как это бывает! Они на тебя пачками вешаются, а ты?
‒ Никогда! ‒ Салах грозно сверкнул глазами. ‒ Я сразу всем говорю, что у меня есть любимый супруг, а они недостойны даже его ногтя! Ясмин, как ты мог про меня такое подумать?
Альфа, похоже, всерьез обиделся и надулся.
‒ А почему ты думаешь, что я способен на измену? ‒ Ясмин заглянул в лицо мужа. ‒ Ты считаешь, что я тебя меньше люблю или могу найти кого-нибудь достойнее, чем ты? Салах, ты ведь тоже самое лучшее, что случилось со мной! Я так сильно тебя люблю, и мне больно от того, что ты мне не доверяешь!
Ясмин поймал руками лицо любимого мужчины и с грустью посмотрел в его глаза. Такой молодой и искренний! Омега почувствовал, как груз прожитых лет физически давит на плечи. Сразу вспомнилось о проклятии шур-шура! Но, как говорил жада, надо жить и наслаждаться тем, что имеешь! Ну и пусть он состарится, но это будет потом, а сейчас есть он и эти виноватые глаза напротив. Салах доверчиво потянулся за поцелуем, и омега, не сопротивляясь, впустил его язык в свой рот, задыхаясь от сладости ощущений! Мой, только мой!
Его руки, окружающие со всех сторон, уже снимали пижаму. Длинные проворные пальцы оглаживали и ласкали, не оставляя без внимания ни единого местечка и торопя в своих желаниях. Омега выгибается навстречу, тихо постанывая. Но стоит только альфе пройтись рукой по еще плоскому животу, как он настороженно замирает.
‒ А можно? Я не наврежу сыночку?
‒ Салах, ты же биологию учил? И вроде даже отлично получил на экзамене! ‒ Ясмин засмеялся, откинувшись на подушку. ‒ Эх, ты, двоечник несчастный!
‒ Ну, книжки это одно, ‒ настороженно посмотрел Салах. ‒ А тут вот, мягонькое и родное! ‒ Он прижался ухом к животу, а тот, как назло, выдал голодную трель.
‒ Ух, ты, я его услышал! ‒ глаза у альфы едва не окосели от переизбытка эмоций. ‒ Так громко!
‒ Это не ребенок! ‒ Ясмин, не скрываясь, засмеялся над мужем. ‒ Это я! Я есть хочу, и голоден, как стая пираний! Я последний раз нормально поел вчера на корабле. А в Институте том дурацком мне кусок в горло не лез! И вечером я по твоей милости тоже не поел. Я тебя сейчас от голода просто искусаю!
‒ Не ешь меня, лисонька! ‒ Салах, смеясь, отпрыгнул в сторону. ‒ Я тебе песенку спою! И накормлю!
Салах принес на кровать поднос с едой, который вчера оставил заботливый Азиз, и поставил его прямо перед полуодетым, или, вернее, полураздетым супругом. Омега, забыв о приличиях, прямо руками схватил с тарелок еду под довольное урчание живота. Из-за двери одуряющее запахло кофе, и послышалось вежливое покашливание беты. Ясмину было достаточно только взглянуть на дверь, как альфа сорвался с места.
‒ Штаны надень! ‒ Ясмин покачал головой, увидев голый зад мужа. И когда он успел раздеться?
Салах подхватил со стула рубашку Рона, но она была настолько мала альфе, что тот, покрутив ее в руках, завязал на бедрах на манер передника, прикрыв стратегически важное место. Ясмин не выдержал и засмеялся в голос. Альфа в импровизированном переднике выглядел смешно и нелепо, будто горничная. Салах выхватил поднос из рук растерянного Азиза и ногой закрыл дверь перед его носом.
Склонившись в шутливом поклоне, альфа поставил поднос с кофейником на колени омеге.
‒ Кофе в постель! Самый лучший сервис для самых любимых клиентов!
‒ Ох, Салах! ‒ Ясмин, вздохнув, вспомнил о шур-шуре.
‒ Отчего ты загрустил, хабиби? ‒ с лица альфы сползла задорная улыбка. ‒ Я что-то сделал не так?
‒ Все так, ‒ Ясмин налил себе первую чашечку кофе, блаженно вдыхая аромат. ‒ Расскажи мне о шур-шуре. Зачем он понадобился военным? И что это вообще такое? Это, что, трава какая-то? У вас же там кроме колючек ничего толком не растет.
‒ Шур-шур это не трава, ‒ хмыкнул Салах. ‒ Это насекомые, что-то среднее между тараканами и сверчками.
‒ Что? ‒ Ясмин от неожиданности дернулся, расплескав кофе на себя и кровать. ‒ Так меня все время тараканами кормили?
‒ Ну, они же были не живые, а высушенные и истолченные в порошок, ‒ Салах салфеткой смахнул капли кофе с супруга. — Эти жуки жили на планете еще до колонизации. Они так забавно шуршат лапками в песке, поэтому их и назвали шур-шур. Никто не знает, что они едят и пьют в пустыне. Они просто время от времени появляются в домах. Дети их ловят и меняют на финики. Это всегда было дополнительным заработком для
