(Не)образцовый айдол Восточной Старшей (СИ) - Мэри Блум
Это было чистым удовольствием наблюдать, как одной рукой она удерживает ткань на груди, а другой пытается застегнуть ее на шее. Это была уже не просто Катерина — это была уже Катерина 18+. Нецензурная версия для взрослых. Так, Катерин, чей сегодня день рождения: твой или мой? За что мне такой подарок?
— Может, уже прекратишь ржать и поможешь? — повернулась она ко мне спиной.
Я, конечно, разбойник, но благородный — из тех, кто всегда поможет поправить бретельку похищенной даме.
Справившись с застежкой, я просто не смог отказать себе в удовольствии и провел пальцем по ее шее — по коже сразу побежали мурашки, раскрывая, какой подарок она на самом деле от меня хочет. Я провел пальцем чуть ниже вдоль позвоночника, и снова побежали мурашки. Однако вместо благодарности за то, что я угадал, зараза двинула меня локтем. От этого движения, кстати, платье чуть опять не слетело. Определенно, не в таком наряде благородным дамам надо общаться с бандитами. Или благородные дамы сами так напрашиваются?
— Все, достаточно, помог, — отступила она от меня, расправляя смятую ткань на сиськах.
— Мне б кто помог, — посетовал я. — Посмотри, что ты наделала… — и показал себе на пах.
— А при чем тут я? — хмыкнула эта безжалостная дама. — Кто ж виноват, что ты себя в штанах удержать не можешь!
И, вполне довольная собой, направилась к выходу с балкона.
— Платье поменяй! — бросил я в ее голую спину. — Похоже, ты его не контролируешь.
Она лишь дернула голым плечиком, всем видом показывая, что в вопросах контроля разбирается куда лучше меня.
— С этого момента мы просто соседи…
— А если я не хочу быть соседями?
— Можешь переехать, — заносчиво бросила К, — и не будем соседями…
— Серьезно? — перегородил я ей дорогу. — Думаешь, избавиться от меня так просто?
— А если хочешь по-сложному, то повзрослей, вырасти, научись вести себя по-умному, и тогда, может быть, вернемся к этому разговору и пересмотрим твой статус. Сосед.
Надо ли говорить, что с тех пор я не вырос, не повзрослел и не научился вести себя по-умному. У меня был свой план, как вернуться к этому разговору.
Она думала, что в вопросах контроля разбирается куда лучше меня. Вот только в ее жизни было то, что она не могла и не умела контролировать. Я.
Не став морозиться на холодном пустом балконе, я отправился вниз к ее гостям и ее празднику, который она тоже думала, что контролирует. Думать так ей оставалось недолго.
Время для моего главного подарка уже наступало…
Ep. 07. Садистка, маньячка, психопатка
Экран смартфона погас в руке. Я отдал последние указания и закончил вызов, глядя на наступающую темноту за окном. Блин, хотелось подымить, а было нечем — мой вейп поглотил газон. Иногда я думал, раз от любой вредной привычки есть какое-нибудь свое антисредство: пластыри от курения, кодирование от алкоголя, рехабы от наркоты — то почему нет ничего от такой вредной и опасной привычки, как Катерина? Да, почему нет пластыря от Катерины? Если бы он продавался, в Карпове мигом бы стал хитом. Я бы лично пол-аптеки скупил! Однако если бы такое чудесное средство существовало, зараза не допустила бы, чтобы оно здесь появилось…
Правда, местечко, где я сейчас стоял, погружало в самую пучину этой заразной зависимости. Куда ни посмотри, повсюду ее лицо — вся комната завешана ее снимками. Те из них, на которых меня либо не было, либо она между нами ставила других, мне не нравились. Но были и те, которые неизменно поднимали мне настроение. Например, этот. «Постанова в белом», как я его называю.
Как сейчас помню, как мы его делали. Значит, в центре сидит ее дед — весь в белом, как глава мафии. Старик вообще очень любил красивые жесты. С одной стороны от него стоит мелкая Катерина в белом платье, с другой мелкая Регина тоже в белом, за ней Тимка тоже в белом. И тут вбегаю я — весь в черном! Ну в смысле, я тоже был в белом, но я в лужу упал. К сразу показывает на меня пальчиком и начинает требовать: «иди переодевайся!» А дед говорит: «не, он бандит, для бандита хорошо, пусть так остается.» Старик всегда меня понимал! Дальше я подхожу к К, собираясь занять свое место. «Не подходи ко мне, а то замараешь!» — задирает она нос. В общем, как всегда сама виновата.
Нас фотают, и в этот момент я сгребаю ее в охапку, прижимаю к себе и пачкаю ее белое платье, делая таким же грязным, как и я сам. Она возмущенно открывает рот, дед хохочет, Реджи с Тимкой тоже хохочут и смотрят на нас. Это и осталось на снимке. Этот снимок дед и выбрал сюда — и из всех фоток в этой комнате Катерину этот снимок бесит больше всего. Но оставлен, потому что нравился ее деду. Кстати, это и мой любимый снимок тут.
Я всегда был силой, с которой она не могла справиться, я всегда приносил грязь на ее белое платье, xaoc в ее порядок, бунт в ее власть.
И ведь не сказать, что она об этом не знала.
— Ты в курсе, что я тебя сейчас прибью?
— Да я и не надеялся дожить до старости. Особенно с такой заразой, как ты! Лив фаст, дай янг… Все дела…
— Только попробуй! Оторву тебе голову и повешу здесь…
И ткнула прям вот на этот кусочек стены, куда я сейчас смотрел и который до сих пор, кстати, был опасно пустым, словно ждущим своего часа, точнее, моей головы.
Как бы К ни уверяла в обратном, на самом деле она любила переставать быть нормальным человеком. На самом деле она любила срываться, и только я давал ей такую возможность. И радовалась, когда я давал ей такую возможность, хотя при этом и злилась.
За спиной раздалось отчетливое «тук-тук-тук…» Пальцы постучали по дереву, требуя моего внимания. Я обернулся к нарисовавшейся на пороге имениннице, которая картинно облокотилась на дверной косяк — хоть сейчас фотографируй и вешай на стену. Мол, давай, смотри на меня, выражай свое восхищение! Последовав моему совету, она и правда сменила платье. Черное на белоснежное, отчего загоревшая за лето кожа (не надо было возить ее на пляж!) казалась молочно-шоколадной. Нужно ли говорить, что это мой любимый десерт? И теперь этот десерт аж выпрыгивал
