Анжелика - Алекса Корр
Не успели они постучаться, как оттуда вышел полностью готовый к выходу, одетый в черное, Даниэль Савойский.
Увидев мужчин, он отступил в сторону, открывая им проход в свой номер и тихо шепнул, чтобы никто, кроме них не услышал:
— Есения… Сами договаривайтесь, я еле уговорил, пришлось пообещать, что, когда ей захочется праздника, я её прикрою…
Мужчины понятливо кивнули и прошмыгнули в покои Савойских, откуда сразу же донеслось приглушенное женское шипение… Громко возмущаться Есения не рискнула, так как только уложила спать своих двоих племянников.
Буквально через минуту из покоев Савойских выскочили счастливые отцы и, закрыв за собой дверь, довольно рассмеялись, а потом Император, прямо там, в коридоре, стянул с себя испачканную рубашку и быстро накинул чистую, бросив снятый предмет гардероба за кадку с фикусом.
— Я готов… Откуда начнем поиски?
Даниэль Савойский снисходительно глянул на стоящих перед ним мужчин и важно выдал, подняв вверх указательный палец:
— По имеющимся у меня оперативным сведениям, наши «ведьмочки» выбрали местом сегодняшнего шабаша берег за Белой скалой. Как доложил мой источник, они уже вернулись с шопинга, посетили «спа», горячие источники, а дальше у них по плану «стриптиз» и «отрыв по полной»… Правда я не совсем понял, что это значит.
Услышав слова Савойского, Рэйнар побледнел и схватился за голову:
— Мужики, советую не медлить… «Стриптиз» — это когда перед ними под музыку красиво раздеваются… Надеюсь, они для этого девушек пригласили? …
Все трое переглянулись и понеслись к лифту, еще одному изобретению «Великого» Мика Ральски, самого богатого молодого изобретателя и предпринимателя, которому, на пару с Анжеликой Савойской принадлежит теперь сеть конструкторских бюро по всей Империи и несколько фабрик, на которых изготавливаются все его изобретения.
Да, имя Анжелики Савойской гордо красуется на вывесках в качестве совладельца всего этого и творческого вдохновителя известного изобретателя. После того, как прежний Император на приеме в честь окончания войны, озвучил Указ о предоставлении ей права на самостоятельность, Мик заявил, что отпала необходимость скрывать компаньона и обновил все вывески…
Спустившись на первый этаж, мужчины приняли важный вид и замедлили шаг, учтиво отвечая на приветствия других постояльцев, но, стоило им оказаться подальше от них, тут же, не сговариваясь, перешли на бег.
В районе Белой скалы они оказались достаточно быстро и еще не обогнув её, услышали звуки музыки и голоса трех девушек, напевающих во весь голос:
«… Будуар Императрицы повидал немало на своем веку…
Кавалеров вереницы навевают на неё теперь … тоску…
Только сердцу не прикажешь, сердце просит продолжения любви…
И вечерний экипаж её уносит на окраину Москвы…»
Мужчины притормозили, вслушиваясь в слова песни, после чего более решительно стали огибать скалу, желая быстрее увидеть, что же там происходит…
А девушки продолжали напевать и заливисто смеяться:
« … Гуляй, шальная Императрица
И вся страна, которой правишь ты,
Берет с тебя пример,
Легко влюбиться, Императрица,
Когда так страстно бирюзовым взглядом смотрит офицер…»
Обогнув скалу, все трое остановились, завороженные открывшейся перед ними картиной. Их жены, такие разные, но такие красивые и родные, подняв юбки так, что было видно их стройные ножки, выплясывали около большого костра, под залихватские мелодии другого мира, а чуть в стороне, около небольшого костра, сидел Никодимус, с улыбкой смотрящий на веселящихся подруг, не забывая при этом поворачивать над костром аппетитные куски мяса на металлических шампурах…
Мелодия сменилась на другую, а мужчины все стояли и любовались своими женами, но, спустя некоторое время заговорщицки переглянулись, сбросили обувь и рубашки и бегом кинулись ловить своих «ведьмочек», после чего взвалили их на плечи и с разбегу кинулись в океан…
Девушки кричали и отбивались, одна так вообще стала грозить своему мужу инициировать какой-то закон «О правах женщин», но мужчины с громким смехом продолжали свои варварские действия…
К Никодимусу подошла Хель, сменившая по случаю праздника свой черный балахон на цветастый сарафан и, положа ему на плечо свою костлявую руку, другой протянула ему белую флягу. Потом с неодобрением бросила взгляд на резвящиеся в воде парочки, сказала:
— Эх, мужики, мужики… Опять не дали нашим девочкам расслабиться… Говорила им, сваливать надо было подальше…
Никодимус согласно кивнул головой, откупорил флягу и сделал большой глоток, вспоминая свою Дульсинею…
КОНЕЦ
Послесловие
Что касается Лики… Она нашла свое счастье, в другом мире, прошла сложный для себя период, во время которого совершала опрометчивые, а то и глупые поступки, но они с Даней смогли сделать правильные выводы, сохранить и приумножить то чистое и светлое чувство, которое переросло в настоящую любовь…
Они прожили вместе долгую и счастливую жизнь, дав жизнь трем очаровательным детям, которыми они гордились… И никогда больше между ними не было никаких тайн и недомолвок…
Ссоры, конечно же, иногда случались, как у каждой нормальной семьи, ведь без этого невозможно, верно? … Но всегда они заканчивались быстрым и бурным примирением…
Вдовствующая герцогиня-мать утратила такое звание, став графиней Осерской и по-настоящему расцвела рядом с мужчиной, который ею восторгался и которому и нужна была такая решительная и деятельная жена. С его детими-погодками она тоже быстро нашла общий язык, приняв их как родных и даря им свою любовь. В гости к Даниэлю и Есении они, конечно, наведываются, но это происходит достаточно редко...
Евгения помогла Дане... Его хромота была вызвана тем, что один осколок кости не поставили на место и он травмировал ногу при ходьбе. Женька решила эту проблему и теперь Даниэль вновь мог кружить свою (не)нужную жену в танце или догонять своих расшалившихся малышей...
И, заглядывая в будещее, могу сказать, что сыну Кайдена Орлеанского, выросшему смелым и благородным парнем, удалось сделать то, что не удалось в свое время сделать его отцу... Еге женой стала наша Мария, дочка Дани и Лики...
Есения дождалась своего любимого и Эванжелине Савойской пришлось уступить, тем более, что и Даниэль, под командованием которого и служил, как оказалось, избранник Есении, узнав, кого любит его сестра, полностью одобрил этот брак, а он-то и являлся Главой рода, так что его слово было основным. Да и Эванжелина в последствии, узнав получше зятя, прониклась к нему уважением и приняла сердцем в семью.
Эрик Льерский прошел всю войну и выслужился, получив воинский чин. В день чествования героев войны, Император вручил награду и ему, а также озвучил Указ, по которому графство Льерских переставало существовать, зато появилось графство Льер и Эрик стал его родоначальником...
