Устранение - Джеймин Ив
— У нас не было возможности соскучиться по тебе, — говорит Малия. — Но теперь, когда у меня есть настоящие вы, моё сердце болит. Это действительно так, Новз.
— Мы не можем потерять тебя, — шепчет Таня. — Ты должна найти способ выиграть эту битву.
Я закрываю глаза, не в силах ответить. Если я хочу остаться в живых, я должна победить. Но победить — значит, оказаться запертой в Мортеме в качестве его правителя. Если не…
Я могу выяснить, что случилось с моим отцом, и обратить вспять то, что с ним сделали.
Я говорю себе, что сначала нужно сосредоточиться на стоящей передо мной проблеме: остаться в живых.
Глава 46
К тому времени, как мы заканчиваем разговор и все принимаем душ, на сердце у меня снова становится тепло, такое же, как в хижине Романа.
Он наколдовывает чистую одежду для моих сестёр и предлагает им отдельные комнаты, но они быстро стаскивают с кроватей свои одеяла и подушки и собираются с моими демонами-волками в гостиной, набиваются в кучу и притягивают меня к себе.
Прошло много времени с тех пор, как мы все собирались вот так. С тех пор, как мы были детьми, а наша стая была ещё молодой. Но я понимаю, что сейчас нам нужно восстановить нашу связь. Мне это тоже нужно. На этот раз для исцеления.
Лука и Блиц легко устраиваются рядом с нами, а Темпл грациозно ложится у нас над головами. Я вообще не ожидала, что Эйс присоединится к нам, поэтому была удивлена, когда он это сделал. Он утыкается носом в мою руку, и я наслаждаюсь ощущением нашей с ним власти.
— Grinta, — бормочу я, подтверждая нашу связь. — Я надеюсь, что однажды мы сможем сблизиться, как это было у нас с вашей мамой. Я никогда не хочу потерять вас.
Эйс запрокидывает голову и облизывает мою щеку, заставляя меня ахнуть, потому что он никогда не был таким ласковым.
Он тут же отступает, и я не придаю этому большого значения, когда он занимает позицию в нескольких шагах от нас, словно часовой, наблюдающий за нами.
Роман тоже.
Он разжигает камин и придвигает к нему кресло, закрывая глаза, молчаливо наблюдая, как я устраиваюсь рядом с сёстрами и пытаюсь уснуть.
Полчаса спустя я всё ещё не сплю.
Должно быть, уже рассвело, день последнего испытания. Я не спала всю ночь, и мне до смерти хочется спать. Пока дыхание моих сестёр становится глубже, а их фигуры полностью расслаблены, я ловлю себя на том, что ищу Романа в другом конце комнаты.
Он удобно устроился в кресле у камина, вытянув одну ногу дальше, чем другую, но его глаза открыты, и его внимание сосредоточено на мне, что согревает меня до глубины души.
Его пристальный взгляд пробегает по всему моему телу от губ до таза, согревая кожу и разжигая боль между бёдер, и всё это, даже не прикасаясь ко мне. Растущее напряжение между нами сейчас неоспоримо.
Сегодняшняя финальная схватка может покончить со мной.
У меня остался всего один день.
Я всё ещё не могу расслабиться.
Как раз в тот момент, когда я размышляю, как бы мне выпутаться от своих сестёр, не потревожив их, Роман поднимается со своего места, словно огромный демон, его шаги совершенно бесшумны, когда он приближается, наклоняется ко мне и поднимает меня на руки.
Отблеск силы падает с кончиков его пальцев в пространство, которое я оставляю позади, сапфировая руна ложится на моих сестёр, прежде чем они успевают пошевелиться. Их дыхание снова становится глубоким, и они продолжают спать. Трое из моих демонов- волков не просыпаются, но Эйс поднимает голову, чтобы посмотреть на нас раскосыми фиалковыми глазами, но тут же снова опускает её, совершенно безразличный.
Моя голова откидывается назад в объятиях Романа, во мне нарастает ровная пульсация, когда он прижимается губами к моим губам, и струйка удовольствия проникает в мою сердцевину.
Он не произносит ни слова, пока не несёт меня мимо гостиной, вверх по белой деревянной лестнице, в большую спальню. Он закрывает дверь, и даже щелчок звучит приглушённо, когда на деревянной поверхности мерцает руна, и я чувствую, как в комнате становится всё плотнее.
— Сейчас мы никого не разбудим, — говорит он, опуская меня на пол, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на его спальню.
В этой комнате нет таких личных штрихов, как в каюте Романа, но здесь есть его отпечаток: огромная кровать из красного дерева с толстым матрасом, на котором лежат тёмно-серые одеяла и подушки.
— Роман, я…
Его руки обхватывают мой живот, притягивая меня к себе. Длинная рубашка, которая на мне надета, приподнимается от его прикосновения, и по мне разливается жар, разжигая во мне желание. Мои ноги уже раздвигаются для него, приглашая к прикосновению, когда его ладонь скользит вниз по моему животу, а затем под трусики. Его пальцы скользят по моим складочкам, обнаруживая, что я влажная и готовая для него.
— Рун, — стону я, когда он ласкает меня, большим пальцем обводя влажный клитор, в то время как его средние пальцы скользят внутри меня взад и вперёд.
Единственное, что удерживает меня на ногах, — его тело позади меня.
Кажется, что эти быстрые, невероятные мгновения — всё, что мы можем урвать, но на этот раз я не хочу, чтобы всё было быстро. Я хочу продлить каждый волнующий момент. Я клянусь себе, что если я переживу это последнее испытание, если моя жизнь наконец-то войдёт в нормальное русло, я затащу Романа в постель, и никто из нас не покинет её в течение недели.
Когда я стону от желания, он разворачивает меня, и я смотрю в его грозовые зелёные глаза, в глаза этому великолепному демону, который пленил меня всеми тайнами своей души.
Когда я приподнимаюсь на цыпочки, мои губы соприкасаются с его губами, и я прижимаюсь к нему всем телом, чтобы почувствовать его твёрдую длину. Пока мы целуемся, он проводит рукой по моей спине и по волосам, запутываясь пальцами в моих длинных локонах и притягивая меня ещё ближе.
Мы долго целуемся, и когда он наконец отстраняется, то прижимается губами к щеке, потом снова к моим губам, затем к моей шее.
— Прошлой ночью я дважды чуть не потерял тебя, — бормочет он, касаясь моей
