Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ) - Тиро Томое
Вслед мне нёсся искажённый голос Камму, полный равнодушного спокойствия:
— Магирани сэт тхангаат…магирани эт раад!
Ещё один порыв ветра, мощный, как удар кулаком, уронил меня на колени. Громко хлопнули тяжёлые храмовые двери, отрезая от внешнего мира. Погребальным звоном прозвучал гонг медного солнечного диска — центрального украшения храма.
В гулкой тишине загрохотали тяжёлые шаги. Я вжалась ладонями в каменные плиты пола. Шаги приблизились, замерли совсем рядом. Откуда-то потянуло давно гниющей падалью. На спину легла ладонь, сгребла ткань футболки и грубо, рывком подняла меня в воздух. Тряхнула хорошенько, приводя в чувство и исчезла.
— Стой тут, пока не позовут, — прозвучал над ухом раздражённый голос Лотрея Веласса, — чуть всё не испортила. Это же надо — зацепиться за ветку в двух шагах от входа!
Он отошёл, продолжая что-то негромко шипеть себе под нос. Я медленно, чтобы не привлекать внимания, выдохнула, осторожно приподняла голову. Бросила быстрый взгляд вокруг себя и снова спрятала глаза под низко опущенными ресницами.
Храмовая зала была готова для ритуала.
В центре гулкого помещения стоял бассейн, наполненный голубоватой мерцающей жидкостью. Вокруг кто-то заботливый расставил тонкие, витые метровые свечи из воска дикой пчелы. От бортов бассейна к центральному алтарю храма тянулась тонкая вязь заклинания, нанесённая прямо на каменные плиты пола. Рисунок мягко отсвечивал белоснежной кипенью весенних садов и выглядел безобидно, если бы не одно но. Добегая до алтаря, он вспыхивал медью, окутывал постамент, а потом взмывал ввысь, выжигая символы вязи прямо в воздухе. Они парили над каменным алтарём, вырисовывая очертания полной луны.
Лотрей Веласс, на ходу скидывая тяжёлое пальто, шёл к алтарю явно не с целью остановить это безобразие.
Я дождалась, пока затихнут его шаги, выждала ещё секунду, и снова взглянула исподлобья, оценивая обстановку. Профессор закатал рукав на правой руке, сжал ладонь в кулак, а затем резко провёл кривым ножом по запястью. На алтарь потекла густая, тёмная кровь. Медная вязь на алтаре вспыхнула закатным солнцем, вбирая в себя предложенную жертву, напитывая изображение луны и символы заклинания цветом. Жизнью. Мощью.
Через несколько мгновений над алтарём парила полная луна — красная, как кровь, реальная, как приближающаяся смерть. Белоснежная вязь заклятия на каменных плитах пола медленно пропитывалась алым.
— Крэй тэ ангоарах! — протяжно затянул Лотрей Веласс, зажимая рану ладонью второй руки, — Каа тэ крээт иим!
Его голос вознёсся вверх, к самому потолку и истаял там без следа, но отозвался во мне болезненным холодом. Лярва, почти обессилившая, вдруг снова зашевелилась, вцепляясь в моё сознание скользкими щупальцами. Родовое заклятие моментально отозвалось на попытку вторжения. Оно загорелось золотом, выстроилось, как положено, и лярва завизжала, барахтаясь в моём мозгу.
А вместе с ней заорала и я — от дикой, разрывающей на части боли. Болело всё: шея, голова, спина, сердце. Душа. Мне казалось, что вместо крови во мне течёт золотое плетение заклинания — обжигающее, как чистое первородное пламя. Оно горело, выжигая из меня остатки скользких щупалец лярвы, превращая в пепел тонкие нити чужой воли.
Сколько это продолжалось, я не знаю. Очнулась внезапно. Я лежала, раскинув в стороны руки, совершенно обессилившая в борьбе с сущью. А надо мной стояла та, кого нет прекрасней с этой стороны Болот. Она нежно улыбалась, разглядывая поверженную меня, а потом её улыбка в один миг стала хищной.
— Очнулась, поскрёбыш? — острый носок туфли больно ткнулся под рёбра, я едва сдержалась, чтобы не зашипеть, — встать, быстро.
Лилит. Всё такая же нежная лилия. Голос её всё ещё подобен нежному перезвону хрустальных родников — очаровывающий, колдовской. Время не властно над Чёрной Луной из рода Чандрама.
Но глаза… глаза Лилит изменились. Нет в них больше блеска далёких звёзд. Зато плещется злоба. Тягучая, как смола, опасная, как тахронг в брачный период. Хотя чему удивляться, когда тахронги и демоны одной крови?
Я молча, не мигая смотрела на Лилит. Ни одна мышца на моём лице не дрогнула, ни одна жилка не пошевелилась. Мне всё ещё нужно было время. Плетение выжгло лярву, но силы восстанавливались медленно, по капле.
— Лотрей, — Лилит отвела от меня взгляд, — подними свою игрушку. Она капризничает, не слушает меня. Хочет, чтобы хозяин приказал.
Тяжёлые торопливые шаги и рядом с Лилит появился Лотрей Веласс. Он смотрел на свою госпожу, а в его глазах светилось обожание и немыслимое счастье от того, что она просто рядом. Просто смотрит и говорит с ним.
— Да, моя прекрасная госпожа, — он склонился перед мачехой в раболепном поклоне, подхватил её пальчики и запечатлел на них страстный поцелуй.
И, клянусь всеми богами, на лице Лилит мелькнуло отвращение. Мелькнуло и сразу сменилось мягкой улыбкой, полной расположения и восхищения профессором.
Окрылённый благосклонностью Лилит, Лотрей резко бросил в мой адрес:
— Встань. Слушай госпожу Лилит. Ты переходишь под её власть.
Демона лысого вам, а не переход под власть! Но подчинилась, чтобы потянуть время. Стараясь не двигаться слишком быстро, встала и молча уставилась перед собой. Голова чуть кружилась, но тело уже было мне послушно чуть менее чем полностью.
В ноздри вгрызся томный аромат жёлтых цветов. Лёгкие, едва слышимые шаги зашелестели по каменным плитам. Лилит решила осмотреть находку. Она дважды прошлась вокруг, остановилась точно напротив и замерла, вглядываясь в моё лицо. Я стояла не шевелясь, чувствуя, как стекается магия к кончикам пальцев, как пробуждаются заклятия, закреплённые на активацию половины плетения знака.
А потом раздался безумный вопль Лилит.
— Идиот! Она освободилась! Болотный криворукий червь! — мачеха обернулась к ничего не понимающему Велассу, — ты почему не сказал, что на ней метка истинной? Кретин!
Взметнулись тонкие одежды Лилит и над головой Лотрея Веласса вспыхнула чёрная молния. Прогудела, разрезая пространство, а потом вошла точно в темечко предателя. Удушливо понесло горелой плотью.
— Всё равно больше не нужен, — равнодушно произнесла Лилит, разглядывая кучку чёрного пепла, и повернулась ко мне.
Я поняла, что терять мне больше нечего. Выпустила несколько закреплённых заклятий в Лилит, а сама рванула к медному солнечному диску, чтобы хоть ненадолго получить передышку.
Но воздух впереди загустел, покрылся мерцающей рябью. Через секунду из него соткалась широкоплечая фигура.
— Здравствуй, невеста! Вот и свиделись, — прозвучал певучий голос, до краёв наполненный ехидством.
— Андрас,— в ужасе выдохнула я, скользя на каменных плитах, в тщетной попытке свернуть в сторону.
Под сводами храма разливался торжествующий смех Лилит.
