Проклятие главы рода - Татьяна Новикова

Но Серп трубку тоже не брал. Поразительное в её семье единодушие. Мальчишки если и отвечают, то «прости, некогда», а муж не может даже секунду времени уделить.

Агата недовольно фыркнула и всё же решила торт испечь. Не приедет Серп до ночи? Ну и ладно. Сама себя побалует.

Телефонный звонок отвлек её в тот самый момент, когда она готовила сырный крем. Очень не вовремя. Его нужно правильно взбивать, да ещё минуты высчитывать. Но номер незнакомый, лучше ответить. Доставка? Какой-нибудь курьер приехал, о котором она забыла?

— Агата Эдуардовна Адрон? — спросил на том конце ровный, будто механический голос, полностью лишенный эмоций.

— Да.

Не отрываясь от миксера и мысленно продолжая считать секунды. Девяносто восемь. Девяносто девять. Сто. Так, сменить направление взбивания. Самый вкусный крем получается после трехсот секунд вымешивания поочередно в обе стороны. Не меньше.

— Кем приходится вам Серп Урманович Адрон?

— Мужем, — ответила осторожнее.

Странные какие-то вопросы. Как будто…

Агата не позволила себе закончить мысль, попросту оборвала на середине — чтобы не «накаркать».

— В таком случае… — голос смягчился буквально на градус, — примите мои соболезнования. Ваш супруг попал в аварию. К сожалению, спасти его не удалось. Вам необходимо приехать для опознания…

Дальше Агата уже не слушала.

Миксер выпал из ослабших пальцев, миска перевернулась, и крем потек по столу.

* * *

А дальше — всё как в тумане. Мучительное опознание, перед которым Агата молилась всем богам, чтобы это была глупая ошибка. Даже увидев тело мужа, она отказывалась верить в происходящее. Это не он. Кто-то другой. Это не его руки, не его лицо — кого-то очень похожего, но не Серпа Адрона. К тому же страшная авария уничтожила любимые черты, оставила лишь какие-то детали.

Похожие на него детали, но…

Ведь не может это быть правдой?

— Это не он, — шептала она и раскачивалась из стороны в сторону, а взор её застилали слезы. — Не он… нет… это какая-то злая шутка… Мальчики, скажите, что это не ваш отец!

Опознали Серпа сыновья, которые приехали вместе с ней. Они же, мрачные, но решительные, поддерживали её все следующие недели. Взяли на себя организацию похорон, занялись документами по вступлению в наследство. Агате запретили даже думать обо всем этом — потому что она впадала в ступор всякий раз, когда разговор касался Серпа.

В особняке стало оживленно, её мальчики хоть и не вернулись в дом детства, но по очереди навещали маму, не позволяя уйти в себя. Вот только Агата корила себя за то, что так мечтала вернуть былые времена. Может, это из-за её нелепого желания всё случилось?

Серп ведь не мог погибнуть…

Ведь его душа должна была быть защищена…

Похороны вышли пышными, в духе семейства Адронов. Устланный белоснежными розами поминальный зал, полный известной нечисти, что пришла проводить в последний путь уважаемого орка. А вот мать Серпа на них не явилась. Агата передала ей сообщение через знакомых, но она на него даже не ответила. Всё, что нужно знать об её отношениях с сыном и семьей.

Закрытый гроб стоял в центре помещения, и Агата не могла даже смотреть в его сторону. Казалось, если не видеть — значит, ничего нет. Ей почудилось. Это дурной сон.

Сыновья разбрелись по залу. Вместе они не держались, с гостями общались каждый по отдельности — но почему-то не пересекались друг с другом.

Как специально. Словно поделили пространство на четыре части (три для них, а четвертая — для гроба, к которому они тоже не подходили).

До неё дошло не сразу, уставший мозг плохо анализировал данные. Ясность пришла ближе к концу церемонии, когда гроб загрузили в катафалк и повезли к месту захоронения. Родственникам полагалось ехать вместе с усопшим, но братья предпочли доехать каждый на своей машине.

— Вы поссорились? — спросила Агата у Платона.

Тот стрельнул взглядом в сторону Златона, уже севшего в свою иномарку, и ответил:

— С чего ты взяла?

— Вы не общаетесь со дня смерти отца. — Агата словно увидела прошлое заново, новым взглядом. — Я даже не замечала этого. Вы никогда не приезжали ко мне все вместе, наоборот, предпочитали не сталкиваться друг с другом. Все похоронные дела тоже решали через своих помощников… Что случилось, Платон? Почему сейчас, в самый тяжелый для нашей семьи момент, вы не вместе?

— Мама, тебе нельзя волноваться, — средний сын говорил ласково, но в глазах его застыл холод, так похожий на отцовский. — Не надумывай себе лишнего. Всё хорошо. Просто мы все устали. Тяжелая выдалась неделя.

Только его слова были ложью.

Агата пыталась убедить сыновей вечером собраться за общим столом, но они отказались.

С ней остался Платон. На следующий день его сменил Златон. Потом — Дитрих. И так по очереди.

После похорон они занялись наследственными вопросами, каждый сам по себе. Сколько Агата ни просила их собраться всех вместе, но мальчики ссылались на срочные дела и раз за разом отказывались. Твердили о небольших разногласиях.

— Не волнуйся, всё в порядке, — повторяли друг за другом.

Но материнское сердце чувствовало: их разделило что-то большее, чем обычный семейный конфликт. Что-то, что, возможно, никогда уже не сможет помирить сыновей меж собой.

Пугало ещё и другое. Мальчики так быстро и так жестко, не церемонясь, поделили дела Серпа и разобрали их себе, как будто…

Нет, даже произносить вслух это страшно. Но как будто дети Серпа только и ждали, когда отец отправится на тот свет. Слишком уж всё легко закрутилось.

Наверное, причина в том, что им самим пришлось резко стать взрослыми после смерти отца. Не по возрасту (они и так давно уже выросли), а характером. Не медлить, а проявить себя. Не колебаться. Не сомневаться. Всё решать быстро, как это делал Серп.

Потому-то мама и стала лишней в их жизнях. Не до неё сейчас.

В какой-то момент они признали, что крупно поссорились, не называя причин — неужели проблема в наследстве? Кто-то остался недоволен? Кого-то обделили?

Мириться сыновья не собирались, как и объясняться перед матерью.

…Когда первое горе утихло, Агата всерьез задумалась над той чудовищной