Играя в жизни. Полное издание - Мери Ли
Я отлично понимала, что Чейзу на это нечего будет ответить, но и не собиралась делать вид, что все в порядке и меня устроил исход этого дела. Секрет Чейза стоил мне пальца и морального состояния.
– Я виноват…
– Уже не важно, кто виноват, – перебила его и тут же сказала. – Все уже случилось и размышлять, кто и что сделал, не стоит.
Чейз снова перевел на меня взгляд.
– Прости, – искренне сказал он и поморщился, словно ему было больно, а не мне.
Я посмотрела в чашу. Чейз аккуратно держал мою руку, она немного дрожала, перетянутые линии от бинта исполосовали всю конечность. Сразу за безымянным пальцем красовалось месиво. Как бы док ни старался зашить меня аккуратно, у него это не получилось. Нити залезали одна на другую, где–то сильно перетягивали кожу, где–то, наоборот, были слишком слабыми. Тогда я впервые засомневалась, что доктор реально доктор.
– Отвратительно, – сказала я.
– В тебе нет ничего отвратительного.
Я подняла взгляд на Чейза.
– Ложь тебе не к лицу, давай будем реалистами, отсутствие пальца оказалось бы не отвратительным только в одном случае, если бы изначально на руках их у меня было одиннадцать.
– Нужно достать антибиотик, – сказал Чейз, внимательно разглядывая уродливую конечность. – Слева образовалась гнойная чаша.
Я не хотела, чтобы он это видел.
– Может, выберемся, а в Фениксе уже…
– Нет. У тебя скоро начнет подниматься температура. Я не буду расписывать все подробности, но растягивать это нельзя. Я выйду и найду врача.
– Может, лучше я пойду? Тем более доктора я видела.
– Нет. Я наблюдал за Кланом с самого утра. На улице я не увидел ни одной женщины за все эти часы. Если ты выйдешь из дома, то моментально привлечешь к себе внимание. Я быстро вернусь.
Чейз отпустил мою израненную руку, и мне почему–то показалось, что он не хотел этого делать. Может, я накручивала себя или мне просто мерещилось то, чего быть не могло. Я молча наблюдала, как Чейз натягивал чужую куртку, с потертой нашивкой двух скрещенных топоров. Мне не хотелось, чтобы он уходил, но я не могла сказать об этом вслух. Это было сродни откровению, к которому я не была готова, возможно, никогда и не буду.
– Будь осторожен. – Это я смогла выдавить.
Чейз бросил на меня сомневающийся взгляд, казалось, что он тоже хотел что–то сказать или сделать, но, как и я, не решился. Он кивнул и вышел за дверь, я подсела ближе к окну и проводила спину Чейза печальным взглядом. Я не была уверена, что нам удастся покинуть Клан. Есть всего два выхода, и они охраняются. В этом доме вечно прятаться тоже не получится.
Исследовав уродские шрамы, которые теперь стали частью меня, я обшарила все шкафы и настенные полки в доме. Старалась не пользоваться раненой рукой и из–за этого потратила в два, а то и в три раза больше времени, чем следовало. Мне удалось найти одежду мертвеца, которого казнил Велас. Я переоделась в более теплое и снова вернулась к окну. На полках не было еды, совершенно никакой, даже захудалой крошки не обнаружила. Желудок свело судорогой, и я услышала его шумное возмущение. Мы оба не любили голода, но уже настолько привыкли к этому чувству в Синте, что воспоминания моментально отправили меня туда. Как только могла, отбивалась от них и возвращалась в реальность. Там у меня не была права на жизнь, только на существование. Сейчас же все изменилось, у меня есть шанс на то, чтобы сбежать из Ристалища и найти свое место под солнцем. Я воспользуюсь им, пойду до конца. Сидя на кухне и смотря в окно, я не смела отталкивать надежду, которая вновь ко мне вернулась. Если не надеяться на лучшее, то тогда ничего не остается.
Время тянулось ужасно долго, я ходила по маленькому помещению и в итоге выучила наизусть количество полок, досок, царапин на стенах и прочую чепуху, которая в жизни мне никогда не пригодится. Признаков температуры я так и не заметила. Чувствовала себя более–менее здоровой, настолько здоровой, насколько это было возможно в этих реалиях. Несколько раз я порывалась выйти за пределы дома, но останавливала себя. Что если мы с Чейзом разминемся? Это могло стать фатальной ошибкой, которая будет стоить нам жизни. Я не покинула дом, обошла его еще несколько десятков раз, поискала скрытые места, где хозяин мог спрятать интересное, но ничего так и не обнаружила.
Чейз вернулся, когда за окном совсем стемнело. Когда он закрыл за собой дверь, я тут же оказалась около него, так близко, что могла рассмотреть крапинки в его глазах.
– Тебя долго не было, – с нескрываемым возмущением сказала я.
– Не мог найти этого проклятого доктора.
– Нашел?
– Да и не только его. Сегодня мы уходим отсюда.
Чейз достал из–за пазухи какой–то сверток, развернув его, подал мне кусок мяса, оно было холодное и совершенно несоленое. Как вы понимаете, меня это никак не смутило, я практически проглотила его, и только потом подумала о том, что вероятнее всего оно было для нас двоих.
– А ты ел? – спросила я.
– Перехватил кое–чего.
Он лгал, и мне стало немного стыдно, но я быстро откинула стыд в мусорницу. Чейз тем временем достал шприц, какую–то стеклянную ампулу, вату и жидкость в прозрачном пластике.
– Давай руку, – попросил он и сморщился.
В этот момент мне стало стыдно за свою изуродованную конечность, но я все же протянула руку и тут же отвернулась. Уродство вокруг меня, внутри, я видела его всю свою жизнь, но почему я так остро реагирую на себя, облаченную в него? И я знала причину. Если бы на месте Чейза сидел кто–то другой, я бы даже не думала о том, как выглядит рука и есть ли она вообще. Но Шелби всегда казался таким идеальным, всегда знал выход из сложной ситуации, нужные слова. Я такой никогда не была. За мной не следовали люди, всецело полагаясь на мои амбиции и уверенность. Да что говорить, мне банальные знакомства даются с трудом. Я противоположная сторона идеальности.
– Ай, – пискнула я и почувствовала, как Чейз дует на место, которое секунду назад ошпарило кипятком.
– Больно? – спросил он, и я повернулась.
– Немного.
Наши взгляды не могли разойтись, я физически чувствовала, как воздух между
