Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь - Салма Кальк
Попутно оказалось, что снять пришлось и лиф, и юбку, и даже сорочку. Целительница водила ладонью вдоль моего бока, и бедра, и ещё локоть осмотрела.
- Расшиблись только, кости целы, - сообщила она. – Ничего, пройдёт. Сейчас полечим да намажем, и завтра я уж сама до вас дойду и полечу. Или вы передумали торопиться к Рождеству?
- Не передумала, - вздохнула я.
Но время идёт, а дела только увеличиваются. Теперь вот с этим Меленами разбираться, чтоб им жилось легко и весело. А ещё занятия с господином маркизом, и я ж ещё в поместье Терезы тоже собиралась съездить. Как всё успеть-то?
- И что, прямо не боитесь с господином маркизом за ручку-то ходить? – Галка смотрела внимательно.
- Боюсь, но не слишком, - нужно же быть максимально честной, да? – И с его помощью быстрее, чем по земле.
- Так-то так, но кто их знает. Те силы – разглядят вас, чего доброго, да захотят к себе раньше срока, как батюшку вашего.
О как. Но вообще я хотела спрашивать как раз и об этом тоже.
- Ему тоже случалось путешествовать тенями с господином маркизом?
- Случалось, случалось, - кивала Галка. – И кто знает, вдруг это и оказалось последней каплей?
- Как умер мой отец, вы знаете? И… моя мать?
Она бросила на меня острый взгляд… и сощурилась.
- Что вы знаете?
- Ничего. Мне просто говорили, сначала – что не стало матери, а потом и об отце, - об этом говорила Тереза. – И я разве что молилась за их души. А после того, как я чуть не умерла, воспоминания и вовсе смазались. Моя подруга Тереза рассказывала мне, как всё это было, сама я уже почти и не помню.
Галка ещё раз бросила на меня острый взгляд… и кажется, решилась. Она пододвинула к лавке трёхногий табурет и села рядом.
- Вы в самом деле желаете знать, госпожа Викторьенн?
- Да, госпожа Галка, желаю. Мне почему-то кажется, что от этих сведений для меня многое зависит.
- Ну хорошо. Если кто и должен всё это знать, так это вы.
Начало уже впечатляло, если честно. Что же дальше будет?
- Что именно знать? – спрашиваю.
- Госпожа Аделин де Сен-Мишель не была вашей матерью, - и смотрит на меня, глаз не сводит.
- Как так? И кто тогда моя мать? – не переиграть бы, да?
Но мне и вправду нужно знать.
- Кто родил вас – тут я не скажу, ибо сама не знаю. Но господин Антуан вызвал госпожу Аделин в столицу, где служил сам, а месяцев через восемь они вернулись с ребёнком, то есть – с вами. И госпожа Аделин не была в тягости, когда отправлялась в столицу, это-то старая Марта, здешняя целительница до меня, могла с полвзгляда отличить.
- Но может быть, они успели в столице? – предполагаю.
- Тогда вернулись бы с младенцем, а не с ребёнком лет так двух, - качает головой Галка.
- Так, а что записано в здешней церковной книге? – мне прямо интересно.
- Ничего, ибо крестили вас в столице. Там и записали.
Вообще да, бумага о рождении и крещении Викторьенн была, и там записана дата, я не слишком внимательно на ту дату посмотрела, нужно сделать это ещё раз.
- Но ведь вас здесь тогда ещё не было, да? – спрашиваю.
- Нет, господин Антуан поселил меня здесь четыре года спустя, вскоре после того, как вас отправили в монастырь.
- И… как они жили без меня?
- Да плохо они жили, - отмахивается целительница. – Госпожа Аделин скандалила каждый божий день, требовала уважения и любви, и говорила, что она сделала всё, что обещала господину Антуану, а он как не любил её, так и не любит до сих пор. Просила у меня зелий, чтобы приворожить его, но зачем мне, чтобы она привораживала господина Антуана? Пускай живёт в ясном рассудке. Но мне кажется, она где-то добыла что-то подобное, и напоила его, беднягу. Он появился на моём пороге поутру, попросил противоядие. Был уверен, что это я помогла госпоже Аделин, но увидел, что я ни при чем. Противоядие-то я нашла, но госпожа Аделин оказалась в тягости. Ох, как же это было-то – она гордая, что птица какая, ходила и нос свой задирала, а он – чернее тучи. И кто знает, что было бы дальше, но только не суждено было госпоже Аделин выносить то дитя – выкинула она, а меня здесь не случилось – поехала проведать сына, вернулась через три дня, а она уже кровью изошла. Господин маркиз по просьбе господина Антуана привёл ей целителя, но она его к себе и близко не подпустила, коснуться себя не дала, сказала – не доверяет ни маркизу, исчадьем ада его обозвала, глупая, ни тому целителю, которого он привёл. Так и её саму не спасли, а могли бы.
- А что мой отец? Что случилось с ним? – спрашиваю, и чует моё сердце, что и тут тоже дело нечисто.
Галка вздыхает.
- Пять лет после того он прожил. Тосковал о вас, письма писал.
- А почему не забирал домой, раз тосковал? Ведь… госпожи Аделин уже здесь не было? Я думала, это она хотела отослать меня и родить отцу другого ребёнка.
- Хотела, не без этого, так вот не вышло ж у неё. Никак она не могла родить.
Наверное, какое-то гинекологическое отклонение, которое просто так не преодолеешь и не компенсируешь, какой бы ты ни был невероятный целитель. Эх, нужно иметь в виду.
И уж конечно, здешние не умеют решать вопросы словами через рот, мне так кажется. Я сама не то чтобы большой мастер, но хотя бы представляю, что так бывает и это возможно. Но возможно – если обе стороны хотят договориться. А тут стороны не факт, что хотели договариваться. Господин Антуан изменил своей жене, да ещё и заставил её назваться матерью его внебрачного ребёнка. Его жена напоила его чем-то там и обманом забеременела, но так и не смогла выносить и родить. Жаль обоих, да? В прошлой жизни я тоже не смогла выносить и родить, даже забеременеть не смогла ни разу. Но у меня была работа, и танцы, и путешествия, и другие хобби, а у госпожи Аделин, видимо, не было ничего. И друзей, кажется, не было. А
