Феечка с сердцем дракона - Софья Дашкевич
— Простите, владыка, — вмешалась мама, — а разве дар — это не что-то безвозмездное?
— Да, Флами! — Терпсихора ревниво покосилась на супруга. — Что тебе может дать обычная смертная? Просто выдай ей дракона и вознесемся обратно, наша трапеза стынет!
— Такова моя воля! — рявкнул огненный, и костер у его ног опасно затрещал.
— Но что я могу дать?! — растерялась я. — У меня ничего такого нет…
— Совсем?! — Сквозь слепящую пелену огня трудно было разглядеть выражение лица Фламиандра, но в его голосе мне послышалось отчетливое разочарование.
И в этот момент кто-то дернул меня за штанину. Соль, которая все еще стояла на коленях, выразительно подмигнула и подманила жестом.
— Я думаю, он говорит об этом самом, — зашептала она.
— О чем?
— Ну, этом! — оранжевая округлила глаза и зачем-то похлопала себя по кулаку. — Он же владыка драконов, так? А драконы обожают девственниц…
— Что?! — рассвирепела Терпсихора, и воздух над нашими голосами зазвенел и завибрировал. — Целомудрия ты ее захотел?!
— А я тебе говорила: не связывайся с ним, — не преминула вставить Эвтерпа. — Божество он или нет, мужчины все одинаковы. Наполовину состоят из жажды крови, на вторую половину — из грязной похоти…
— Да не нужно мне ее целомудрие! — Фламиандр вспыхнул до того ярко, что нам пришлось зажмуриться, а у Нарта задымилась бровь.
— Тогда что ты требуешь от этой девицы?! — Терпсихора скрестила руки на груди.
— Важен сам жест, дорогая, — пояснил огненный владыка. — Как она будет беречь мой дар, если ничем за него не заплатит?! Цена должна быть высока, очень высока. А иначе все подряд побегут ко мне на раздачу драконов!
Терпсихора на мгновение задумалась, а затем медленно кивнула.
— Ты прав, милый. Моя фея танца приняла талант через страдания, так что решение справедливое. — Муза повернулась ко мне. — Так что, Эренида? Чем ты готова пожертвовать ради даров своего владыки?
Сразу три божества уставились на меня сверху вниз. Никогда еще я не ощущала себя настолько крошечной и ничтожной. Разумеется, я мечтала обрести дракона! Как бы гордился тогда мной отец… А Тарвин?! О, он бы умер от зависти! Я бы подала пример будущему братику, он бы верил в то, что любых целей можно достигнуть, если очень постараться. Стать первой драконицей в мире — вот она, великая участь, о которой говорилось в пророчестве! Но чем, во имя огненного владыки, мне этого самого владыку умаслить?!
— Ты не обязана что-то ему отдавать, — неожиданно произнесла Эвтерпа. — У тебя есть музыкальный талант. Драконов переоценивают, дитя мое.
Забавно… Не так давно она мне вообще помогать отказывалась, но стоило Фламиандру сделать меня избранной, как муза тоже заинтересовалась! И если это не банальная вредность, то я — архимаг!
На долю секунды мне померещилось, что пресловутый архимаг возник в воздухе в шаге от меня, но тут же пропал снова. Наверное, это была игра разума — или подсознание напомнило о пророчестве.
— Я с-с-стану твоей ж-ж-жертвой! — послышалось из костра, в котором стоял Фламиандр.
— Шасть, нет! — спохватилась я, но ящерка вынырнула из-под ног владыки и вскарабкалась по нему.
Огненный перехватил саламандру и усадил на ладонь.
— И что ты такое?! — Угольные глаза сузились.
— Я ее лучш-ш-ший и единс-с-ственный друг! — гордо представилась Шасть.
— Эй! — возмутился Нарт. — А я?!
— Ус-с-спокойся, лаз-з-зурный, ты ее только бес-с-сиш-ш-шь! А я с Эри с-с-с с-с-самого детс-с-ства! Она з-з-заботилас-с-сь обо мне, и я позабочус-с-сь о ней! З-з-забери меня, владыка!
Наверное, если бы я сумела успокоиться и остыть, то уроки Фабиана не вылетели бы у меня из головы. Он ведь учил просчитывать все на несколько шагов вперед, учил искусству манипуляций. Нельзя было показывать Фламиандру, что Шасть дорога мне, ни в коем случае! Он бы забыл о ящерке, отшвырнул в сторону, и никто бы не пострадал. Однако я волновалась. Даже слишком. А потому совершила роковую ошибку: бросилась к огненному владыке и попыталась отобрать Шасть.
— Она не нужна вам! И вообще ни капли мне не дорога! — выпалила я.
Фламиандр преспокойно поднял руку, чтобы я не смогла дотянуться до Шасти. Я беспомощно подпрыгивала, чувствуя себя ребенком, у которого отобрали его первый меч.
— Не дорога, значит? — лениво усмехнулся владыка. — Ты поэтому, рискуя человеческой кожей, лезешь в самое пекло?..
— Прошу вас, не надо…
— Твоя жертва принята, дитя мое. Кое-кому пора просыпаться!
Я не успела ни возразить, ни дернуться, как Фламиандр толкнул меня ладонью в грудь, и я отлетела в сторону, неуклюже завалившись на траву и больно ударившись о постамент какой-то музы.
Впрочем, боль от удара ни шла ни в какое сравнение с сильным жжением в сердце. Я, дочь дракона, фактически дитя огня, словно горела заживо! Припекало нестерпимо. Мне хотелось закричать, но во рту все пересохло, и с губ срывались лишь слабые розоватые язычки пламени вперемешку с дымом.
Вот тогда-то я и услышала ее снова.
— Ты не пожалеешь, не терзай себя! — прозвучал тот самый голос из снов. — Выпусти меня!
— Нет! — прохрипела через силу. — Я не могу… Шасть…
— Не так давно ты сама готова была убить ее, чтобы обрести меня! Помнишь? Ну же, Эри! Мы созданы друг для друга! Мы — половинки единого целого.
— Не… Такой… Ценой…
— Вот как?! Ты правда променяешь меня на саламандру?! Не глупи. Ей будет лучше с самим владыкой! Она сама вызвалась…
Драконица злилась, вертелась в моей груди, била хвостом. Чувство было такое, что все ребра уже смяты и переломаны, но что-то удерживало меня, не давало покоя. Перед глазами замелькали страшные картинки из ночных кошмаров: кровавая луна, безжизненное тело Фабиана…
А вдруг сны были предупреждением? Вдруг я не справлюсь с драконицей и натворю что-то ужасное? Не зря ведь раньше драконами становились только мужчины! Вот мой папа — он же кремень, он крепче и суровее фервирской стали. Он совладал со своей второй сущностью. А я?
— Ты ничуть не хуже его, Эренида. Вместе мы станем непобедимым воином! О нас будут слагать легенды!
— Но Фабиан…
— Он сам отрекся от тебя! — взревела драконица.
Ее слова ударили оплеухой,
