Птицелов Его Темнейшества - Мира-Мария Куприянова
— Она мне как сестра!
— Только поэтому ты и жив еще, — огрызнулся Лео- Но это былое. Сейчас важно, что обольщать женщин тебе не впервой. Да что говорить- ты Отец Искушений по должности! Тебе вообще это в обязанности вписано. Вот и займись для благого дела. Заодно и мне спокойнее будет. Я, конечно, своей верю. Но чем крепче твой статус занятого во всех смыслах демона, тем крепче наша дружба, Андр. А то у меня уже не раз рога чесались воспользоваться должностью и поставить тебя на место.
— И ты решил отомстить таким образом? Кстати, распорядитель Шабашей- не самый грозный статус, чтобы пугать им Его Темнейшество.
— Вот натравлю на тебя моих девочек, всех возрастов и степеней изношенности, тогда и скажешь, — ухмыльнулся Леонард- Кстати, Сартану тоже попрошу посодействовать. Так что, подумай.
И он подумал. А потом подумал снова и… видимо где-то в процессе мозги его отказали окончательно. Потому что перед мысленным взором то и дело всплывали ранее обозначенные прелести Птицелова. И эти прелести манили недоступностью, непокорностью, вызовом его эго. И как-то качественно гасили доводы разума и воспоминания о скверном характере и стервозности их обладателя. И именно поэтому, не иначе, Его Тпемнейшество попрал собственные принципы, ценности и установки и… буквально заставил упирающуюся всеми частями своего манящего тела Душу одеть с боем отвоеванный в сокровищнице артефакт- колье «Плата Атессы».
Нет, не сказать, чтобы после произошло что-то невообразимое. Да и сослаться на то, что он не знал о последствиях тоже не получилось бы. Все он знал! Просто забыл.
Точнее, не счел важным обновить информацию о ритуале. Потому что самого ритуала не предполагалось. Но кто виноват, что несколько сотен лет назад, когда в закрытой элитной школе как раз проходили эту тему, маленький и наглый будущий Дьявол вместо того, чтобы внимательно слушать и записывать эту судьбоносную информацию, просто рисовал на полях голые сиськи демоницы, преподававшей историю темной ритуалики и артефакторики? Это казалось куда как более перспективным. Все-таки, вечернее снятие юношеского напряжения под душем с картинками шло куда интереснее. А думать надо было не об этом. А о том, что каких-то пару сотен лет спустя он будет сидеть за столиком самого фешенебельного ресторана столицы Преисподней и призывать исходную Тьму на голову своей подруги детства (да и всего высшего общества Ада заодно) в качестве предупреждения, что жизнь и спокойствие его новоиспечённой Астессы важнее бытия кучки высокородных Высших демонов. Чудо, что Высшие прониклись и массовых заявлений на него не писали. Скорее всего виной тому шок и сенсация- Его Темнейшество официально вывел в общество Атессу.
И чудо, что Сартана не обиделась смертельно, а заинтересовалась.
— Лео рассказал мне о вашем плане, — сухим тоном докладчицы известила она, вваливаясь на следующее утро в его кабинет- А я придумала, как избавить тебя от этого «курятника».
— Марго не согласится, — устало махнул рукой он. Сказывались последствия бессонной ночи, в которой снова и снова он ощущал на своих губах мягкость ее рта, сладость теплой плоти под его пальцами… и ужас от того, что драгоценный элексир, тающий в тот час от наслаждения в его руках, уже двадцать раз мог быть мертв. Трижды поднесенное отравленное вино, дюжина проклятий разной степени интенсивности, несколько магических ударов. И даже одна воронка небытия! К концу вечера у него от усталости рога тряслись, пока он отбивал ее от атакующих со всех сторон Высших. Благо, призвав Тьму хоть как-то образумил собравшихся.
— Это смотря как преподнести, — загадочно ухмыльнулась тем временем подруга- В общем, курятник теперь моя забота. Можешь о нем забыть.
— Она расстроится.
— Не расстроится, — уверенно припечатала Сартана- Оставим в плюсе всех. Об этом не думай. Лучше займись общественным мнением. А то и правда не равен час твою драгоценную Атессу ненароком прикончат.
— Однако, как быстро разлетелись слухи… — меланхолично произнес он.
— Скажи большое спасибо этой идиотке, разложившейся на твоем столе. И вечно подслушивающему Ваалбериту, который вовремя ввернул выведанную информацию. Нет, серьезно, вы с Лео другого места не нашли бухать и сплетничать, чем на твоем рабочем месте? Ладно. Не суть. Важнее, чтобы ты сейчас напрягся хоть раз в жизни и не профукал ваш хитрый план.
Андрас снова устало улыбнулся и откинул голову на спинку рабочего кресла. Профукал…
Нет, какая-то доля правды в словах Сартаны была. Единственный наследник одного из самых могущественных семейств Ада, он и правда с пеленок без особых усилий получал все желаемое. Да что говорить, даже сегодняшняя должность буквально сама упала ему в руки. В связи с этим, напрягаться для получения желаемого демон как-то не привык. А уж касаемо расположения женского населения Преисподней, усилия прилагать приходилось скорее для обратного результата, нежели для заинтересованности объекта.
«Но, тем интереснее задача», — потирая руки, подумал уставший от скуки и пресыщения Высший- «Тем более, что методы добычи давно известны и проверены».
И снова просчитался.
Походы в Адскую оперу, на Черные Балы и открытие Шабаша. Ежевечерние рестораны, обеды в самых фешенебельных заведениях Ада и, конечно, пикники. Терпеливое скрежетание зубами на скучнейшем суаре, пока она танцевала с кем-то из его коллег или друзей. Принимала бокал пунша (который, к слову (умная девочка! Учится на своих ошибках) ни разу так и не рискнула выпить), или смеялась над шуткой очередного кавалера.
Вопреки желаниям внутреннего Мрака, он мило улыбался, снисходительно кивал и молчал, пока его чрезмерно общительная и смелая Атесса принимала чужое приглашение на очередное мероприятие. Не вмешивался в ее беседы. Не демонстрировал ревности. Разве что, неосознанно принимая полу-боевую форму, ненавязчиво возникал тенью за ее спиной, когда беседа длилась дольше, чем то было бы прилично. Добавлял баритон своего многозначительно намекающего на кровавую расправу смеха, если она смеялась над излишне фривольной шуткой. Аккуратно клал горячую ладонь на ее талию, обжигая через тонкий, неизменно алый (фамильного цвета) шелк. Мечтая при этом вспороть холодную ткань отращенными когтями и до иступления вжиматься в податливую нежную плоть человечки, клеймя и присваивая. Чтобы все окружающие не смели больше сделать даже робкого вздоха подле нее.
Все еще не веря в проигрышность отточенного до мелочей ритуала ухаживания, дарил бесконечные гарнитуры драгоценностей, туфли в тон, изящные комплекты баснословно-дорогого нижнего белья из паутины шелкопрядных адских пауков…
Но не получил в ответ даже сухой благодарности.
Все принималось молча, бессловесно. С подозрительными опасливыми взглядами и неизменным поминанием чертовой договоренности, не хуже ядовитого яда реки Стикс прожигавшей дыру в его исходящем непониманием существе.
— Да что
