Горный цветок - Ольга Шах
Лорд Лейсхен грязно выругался и прикрыл глаза. Не то, чтобы он так переживал по поводу судьбы своего старшего сына, но вот его собственное будущее и будущее его земель волновали его до крайности… Или он плохо знает Свейна Олвуда, или тот найдёт способ обернуть нападение на свою дочь исключительно к своей пользе…
Признаться честно, лорд Лейсхен, тогда будучи ещё наследником главы клана, никак не мог предположить, что небольшая интрижка, которая у него случилась с хорошенькой дочкой кузнеца из ближайшего селения, может обернуться большими проблемами. Девчушке едва исполнилось семнадцать лет и высокий, красивый и любезный сын местного лорда выгодно отличался на фоне местных парней, которые и могли только молчать в её присутствии да хмуро топтаться на месте… а Торрен – он был не таким… улыбался, когда видел её, говорил комплименты, которые девчонка принимала за чистую монету, думала: «И бывает же такое!». А потом… Да, девчонка забеременела, что же, такое случается. Её отец, узнав про это, не испугался возможных последствий, а пошёл к отцу Торрена и высказал всё, что думает об этой связи. Тот был разозлён до крайности, и велел, ну… одним словом, Торрену пришлось признать новорожденного мальчика своим сыном, пусть и рождённым вне брака. А бедняжка вскоре после родов заболела горячкой и слегла, а после и умерла, перед смертью взяв обещание, что Торрен позаботится о своём сыне. Так и вышло, младенец не был выкинут за порог. Даже последующая женитьба ничего не изменила в судьбе Сигурда, поскольку тот воспитывался вместе с младшим братом и с самого детства показывал склонности к военному делу, обещая в будущем стать надёжной опорой младшего брата, когда случиться Дейви сталь лордом этих земель. А что до молчаливости и нелюдимости Сигурда, так это никак не мешало ему быть хорошим воином и почтительным сыном, а большего Торрен и не требовал от парня…
Какой-то парень из челяди Олвудов вышел на крыльцо и состроив фальшивую и печальную физиономию, заявил, что милорды нынче не том настроении, чтобы общаться с кем бы то ни было, и сообщают, что самого Торрена и его сына никто не задерживает. Лорд Лейсхен, спускаясь с крыльца, постарался сдержать облегчённый вздох – кажется, прямо сейчас ему не собираются выдвигать никаких обвинений в том, что нападение на леди Камиллу было спланировано с участием Торрена.
А Маркас в это время сидел возле спящей супруги, хоть Асвейг и утверждала, что здоровью Камиллы и её ребёнка ровно ничего не угрожает и его жена сейчас просто крепко спит, выпив отвара трав. Он думал, что она будет беспокоиться, когда проснётся одна, да ещё и в лекарне, вдруг испугается? Вот поэтому Маркас и сидит сейчас, держа её за руку и застыв в неудобной позе возле топчанчика, на котором она уснула.
Что уж там говорить, это нападение не выходило у него из головы… Сигурд подстерегает Камиллу, прогуливающуюся возле дома, после чего пытается… убить, так что ли? И только своевременное вмешательство сводного брата не даёт свершиться трагедии… а самому Сигурду грозит смерть. Вполне заслуженную и страшную, наверняка суд кланов расстарается и придумает что-то этакое, раз уж такой повод для встречи приключился.
***
Я просыпалась неохотно, вырываясь из тёплого и комфортного кокона сна. Открыв глаза, я увидела висящие под потолком связанные пучки засушенных трав, в очаге горел огонь, распространяя живительное тепло по маленькой комнатке и заставляя почувствовать себя посреди летнего луга. Так, понятно, я всё ещё в каморке Асвейг. Повернув голову, я увидела супруга, который как-то скособочено сидел рядом, уронив голову на грудь. Невольно поразившись тому, как он смог заснуть в такой позе и до сих пор не шмякнуться со стула, я тихо завозилась, постаравшись встать.
Невольно своими движениями я разбудила мужа, который сделал вид, будто только слегка прикрыл глаза, а так неустанно бдил возле моей постели. Маркас помог мне подняться и проводил до наших комнат, после чего мы устроились уже с большим комфортом. Я терпеливо молчала, пока Ранни кудахтала возле меня, поправляя подушки, разбирая укладку и настаивая на том, чтобы обтереть меня мягкой губкой, смоченной в особых ароматических маслах. Я покорно вытерпела все процедуры, не выказывая ни малейшего нетерпения.
Наконец, оставшись наедине с мужем, я уселась, подложив подушки себе под спину и попросила рассказать всё, что ему известно… Тот хмыкнул, как-то странно посмотрел на меня… я думала, что он скажет, чтобы я не беспокоилась ни о чём и просто отдыхала и уже приготовилась активно возмущаться. Но он не оправдал моих опасений, а стал спокойно рассказывать, что Сигурда скрутили, обвинили в нападении на меня и сейчас он двигается навстречу своей судьбе.
- Так что, дорогая супруга, независимо от причины, по которой этот парень решил тебя придушить, его участь практически предрешена, - добавил Маркас, смотря на меня, - каких-то обвинений против Торрена пока не выдвинуто… ну, а Дерви у нас практически герой. Совсем как в древних балладах – бесстрашный герой, который спасает даму из лап злодея. Вот так. Сначала Сигурд тебя спасает, когда ты упала вниз и находилась без сознания. Вижу, ты удивлена, Камилла? А между тем, Свейн сказал мне, что это именно Сигурд прискакал под утро на взмыленной лошади и разбудил весь дом дикими криками. Мол, обнаружил тебя, лежащую в Мёртвом ущелье без сознания. А теперь вот… решил убить…
Я прикрыла глаза, попросив разрешения отдохнуть ещё немного. Голова разболелась просто невыносимо. За опущенными веками проносились картины и образы, как кусочки пазлов, которые нужно было сложить для того, чтобы получить картину целиков. Но пока что-то у меня не слишком хорошо это получалось. Точнее говоря, получалось, но как-то криво. Быть может, что существует какая-то важная деталь, благодаря которой картина сложится. Просто нужно немного подождать.
Следующее утро было каким-то суетливым – дорогой родитель беспокоился, не отразилось ли на мне случившееся вчера, улыбался и только вскользь упомянул, что велел присылать сообщения от конвойных, чтобы он мог быть в курсе продвижения задержанного по территории Нортмандии. Как сообщил папенька, двигаются они медленнее, чем предполагалось, поскольку практически везде ещё непролазная грязь после таяния снега,
