Не пугай лису костями - Галина Васильевна Герасимова
– Мистер Асмус, ближе к теме, пожалуйста, – холодно прервал его Мирт. То, что он рос без отца, не помешало его матери дать ему образование и счастливое детство. И было очень неприятно, что кто-то копнул его семейную историю.
– Простите. – Асмус кашлянул и снова заговорил вкрадчиво: – Мисс Пермине прекрасно понимала, что суд ей не выиграть, и тогда она решила на меня надавить. Выдвинула какие-то нелепые обвинения, взбаламутила всех. Я знаю, что о мертвых или хорошо, или ничего, но это был очень некрасивый поступок с ее стороны. Все эти тяжбы, они ведь не играют приюту на руку. Как и всякого рода расследования. Вы ведь понимаете, к чему я веду, мистер Велиас?
– Понятия не имею, – нагло заявил Мирт.
Асмус выпрямился в кресле, серьезно глядя на него.
– Прекратите копать в мою сторону, лейтенант. Я не убивал мисс Пермине.
– Тогда вам и волноваться незачем, разве не так? – парировал Мирт.
– Вы правы. Но я волнуюсь не за себя. Вчера я навещал Бреммингов и слышал, что вы тоже к ним заходили. Возможно, вы не знаете, но миссис Бремминг тяжело больна и ей противопоказаны лишние волнения. Из-за вашего визита она не могла уснуть до глубокой ночи. И это только один пример. Поймите, многие семьи, заботящиеся о детях из приюта – влиятельные люди, которые не хотят быть замешаны в скандалах. И если ваше расследование наведет на них тень… Им проще будет отказать нам в помощи.
– Они делают доброе дело. Чего им бояться?
– Не притворяйтесь, мистер Велиас. Вы прекрасно всё поняли. Но поверьте, когда я выбираю опекунов, то забочусь исключительно об интересах детей. Они получают прекрасное образование, работу…
– И неподъемный долг до конца жизни, – не сдержался Мирт. – Поэтому вы оформляете ученический контракт вместо опеки.
Асмус расслабленно облокотился о стол и сделал еще один глоток виски.
– Мистер Велиас, вот смотрю я на вас – и вспоминаю себя в молодости. Вы горячи, импульсивны, а молодым людям свойственно делить мир на черное и белое. Но увы, в жизни всё имеет свою цену. Если цена счастливого детства – в этом контракте, так ли он плох? – Прежде чем Мирт возразил, хозяин кабинета поднял руки: – Не отвечайте сейчас, подумайте. Я позвал вас не для того, чтобы ругаться. – Он покопался в столе и вытащил оттуда небольшую коробку. – Прислуга нашла это во флигеле после уборки. Возможно, следствию будет интересно. Здесь обрывки писем мисс Пермине, несколько фотокарточек, какие-то заметки. Я не вникал. Отдаю это вам – если пригодится, я буду рад, что вы снимите с меня подозрения и найдете настоящего убийцу, если нет – выкиньте в мусор. И еще…
Он неловко взмахнул рукой, стакан упал и разбился, и тут же раздался стук в дверь.
– Мистер Асмус, простите, что прерываю, но случилось кое-что срочное. Вы не могли бы подойти? Это ненадолго, – робко приоткрыла дверь одна из воспитательниц.
Директор приюта покосился на Мирта и неохотно кивнул.
– Мистер Велиас, прошу меня извинить. Подождите немного. Я скоро вернусь, и мы договорим.
Задерживаться Мирт не планировал, но пока Асмус отсутствовал, он мог просмотреть оставленные бумаги Пермине. Почерк у нее был отвратительным – мелкий, с закорючками, а где-то чернила расплылись, будто на бумагу пролили чай или воду. Мирт несколько раз протер глаза, пока не сообразил – расплываются не только чернила, глаза отказываются видеть четко. Кожа странно горела, но лихорадочно наброшенное заклятие диагностики не выявило проблем.
Дверь снова открылась, и на пороге появилась та самая воспитательница, что позвала Асмуса. Черноволосая, миловидная, худенькая и юркая, она чем-то неуловимо напомнила Летти.
– Господин Асмус просил передать, что задержится дольше, чем рассчитывал. Я принесла вам перекусить. Здесь фрукты, сыр, немного вяленого мяса и свежий хлеб. Не знаю, что именно вы предпочитаете…
Она поставила тарелку на столик и обеспокоенно взглянула на Мирта.
– У вас нездоровый цвет лица. Вам нехорошо?
Ладонь бесцеремонно опустилась ему на лоб. Прохладная, приносящая облегчение от пронизывающего тело жара. Мирт сморгнул, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения неправильности происходящего.
– Нет, – он мотнул головой, уходя от прикосновения, и оперся рукой о софу, чтобы не упасть – его повело.
– Всё-таки вам плохо. Здесь душно, позвольте, нужно немного ослабить ворот.
Женщина наклонилась к нему, ловко расстегивая пуговицы. Пальцы словно невзначай скользнули по горлу, груди, принося мимолетное облегчение. Раньше, когда кто-то кроме Летти касался его, Мирту было плевать, вот и чувства, испытываемые сейчас, были чуждыми, навязанными. Настолько, что нарастающее возбуждение ушло, а жар – остался, став почти невыносимым, до ломоты и скручивания.
– Прекратите, – с трудом произнес Мирт. К пятнам вокруг прибавился звон в ушах.
– Я просто хотела помочь. Останусь с вами, пока не станет лучше. Свет, пожалуй, стоит приглушить, – словно издалека услышал он голос воспитательницы. В
